Боксёров бывших не бывает! - Лена Гурова
— Извините, а вы кто? — Спорола я глупость, но ведь я его, как бы, не видела.
— Перестань, душа моя. Или ты думаешь, я не знаю про каморку папы Жени?
— Тогда почему…
— Я никогда не беру женщин силой, они сами мне не отказывают. Сегодня что-то пошло не так, звёзды переметнулись к тебе. А я верю в знаки и уважаю чужое мнение. Поэтому и спрашиваю ещё раз, ты останешься?
— Нет! — Я чуть не сказала «да». — Мой любимый мужчина ждёт, мы и так неделю не виделись.
— Интересно. Но ты тусовалась в обществе солидного мужика, это как? Свободная любовь? Тогда что тебя останавливает? — Его глаза поедали меня, предварительно раздев.
— Сергей Иванович, давний клиент нашей фирмы, а я была здесь по делам. Что вас ещё интересует? Регистрация заканчивается.
— Да, действительно, сегодня не мой день. Я бываю в твоём городе, Лиза! Разреши мне, иногда, звонить тебе, может, пригожусь. — И опять поцеловал руку, обернулся, взял букет шикарных роз у своего спутника и отдал их мне. — Я обязательно позвоню тебе, девочка! Надолго не прощаюсь.
И отбыл, оставив в моей душе смятение и раздор. Чингиз знал моё имя, город, в котором я живу, он не спросил номера телефона, а моего согласия ему просто не надо было!
В самолёт садилась обессилевшая и физически, и морально, девочка Лиза. Мне так и не удалось вздремнуть, бархатный взгляд чёрных миндалевидных глазюк проник в каждую клеточку. Колдует он, что ли? Или пытается завладеть моей душой, дьявол? Нужно срочно на шабаш, посоветоваться с главной ведьмой, прогулять свою метлу, напитать её лунным светом, напоить волшебным силой. А ещё лучше было бы выйти на перекрёсток, и, сделать тринадцать махов налево и направо, поплёвывая через левое плечо, и уйти, не оглядываясь. И уже дома, увалившись в кровать со своей любимой подушкой, я остро почувствовала, что мне, очень-очень, нужна грелка в полный рост, Мишка. Я даже почувствовала его запах, вспомнила объятия сильных, но нежных рук, ласковые поцелуи, долгие и чувственные. А глаза… Куда там Чингиз-хану…
Побежали будни. Работа затянула с первой же минуты, не оставляя времени на сон и еду. В субботу, отправив в путешествия и вояжи человек сто, я решила сделать себе праздник, поесть в ресторане японской кухни. Нет не потому, что предпочитаю рис и морепродукты. Просто это было по пути, вкусно и полезно, и не очень калорийно. Я и так пропиталась гамбургерами на обед за эту неделю. В зале было прохладно, и я сидела, накинув на плечи тёплый белый палантин, связанный моей мамочкой, и грустила, вспомнив о родных.
— Лизка, привет! Ты одна? — Алинка Сергеева сдёрнула с меня мамин подарок и уселась напротив, лупатясь своими близорукими глазами. — А где Михаил? Чего он тебя не греет?
Я выдернула из рук девушки, любительницы вопросительных знаков, свой шарф, демонстративно напялила его и уставилась на неё, не мигая.
— У тебя неприятности? Пошто на людей бросаешься, боярыня? И чё так плохо выглядишь?
Это я бросаюсь? У Сергеевой, как всегда, хромает оценка реальности. Она слышит то, что ей хочется слышать, не видит очевидных вещей, вещает прописные истины, мисс очевидность, выдавая их за свои. Вот только её мне не хватало в субботний вечер после дня, перенасыщенного человеческим общением.
— Привет! А ты тоже одна? Пошто так? И чё так хорошо выглядишь?
— Я замуж выхожу, Лизка, за Цветкова, друга Исаева. Свадьба в марте, дружок — Мишка, а я ещё не выбрала. Хочешь, тебя возьму? — Ну, наконец-то, вопрос образовался, а то я уже приготовилась слушать подробный доклад о фееричном праздновании свадьбы Алины Сергеевой!
— Спасибо, я польщена, но вряд ли. Намечено много работы, а в марте — большой командировочный круиз перед летним сезоном.
— Странно, а Мишка ничего не говорил. Вы общаетесь или нет? Он так и живёт у своих родителей за городом? Что-то не проявляется после Нового года, отдыхает?
— Я только вчера приехала, — соврала я. — Не в курсе.
— Ты что-то скрываешь?
— Послушай, Алина, я устала, как собака, хочу спокойно поесть и отдохнуть. Не много ли вопросов, не на приёме у психоаналитика.
— А не мешало бы! Ну как знаешь, я хотела пригласить тебя потусить, у нас открылся новый боксёрский клуб. Да ты, наверняка, в курсе? Вдруг возжелаешь, приходи. Ну, пока. — И ускакала.
Прибавилось кислорода, даже немного посветлело. Вспомнив о Мишке, я лишилась аппетита и сидела, тупо глядя на деревянный подносик с суши. Как мне хотелось увидеть Исаева! Просто, посмотреть на него, подышать одним воздухом, может, даже, поговорить. Но какой найти повод? Надо же прийти со значением, вроде как не из-за него. Или случайно. Или как ещё? Детский сад какой-то! Ничего не решив, я пошла на выход.
— Девушка, вы же ничего не съели. Невкусно? — Официант недоумевал, глядя мне в след.
— Нет, нет, всё хорошо. Просто, перехотела. А вы не знаете, случайно, где открылся новый боксёрский клуб?
— Исаевский? Говорят, он создал его на свои деньги, и будет тренировать пацанов бесплатно. Недаром чемпиона так боготворят в нашем городе. Так это в центре, рядом со спорткомплексом. Недалеко.
И я пошла. Слова официанта вертелись в голове, вызывая лишний раз любовь и симпатию к боксёру Исаеву. А я и не знала о его планах. Хотя, откуда бы… Клуб нашла сразу, он находился в центральном крыле, вход хорошо освещён, народу — тьма. Стало понятно, что ждали Са-мо-го. Я притулилась за ёлочкой, увидев в первых рядах Сергееву с Цветковым, партнёров-боксёров, стайку девиц с цветами и детей с шариками. Праздник! В моей душе образовался вакуум, ведь всё доказывало, что я ему совсем не нужна, даже в роли друга. Стало холодно, я дёрнулась в сторону дома, но тут меня стёрли с лица земли, запихнув в ёлочные ветви целиком. По щекам поползли царапины, иголки кололи нещадно. Ну, не хотела идти, зачем припёрлась? Или хотела? Кое-как освободившись, я увидела Исаева и заскочила за дерево. Он вылезал из той самой машины, на которой и уехал от меня. Девки, цветы, шарики, чмоки, визг и гомон толпы. Мишка улыбался, благодарил и продвигался к переднему сидению с другой стороны машины. Подал руку
