Мистер Вечный Канун. Город Полуночи - Владимир Торин
Ветер улегся, и они вышли за порог.
— Спасибо. — Виктор мрачно глядел на океан безбрежной тьмы, окружающий дом. — Если бы не ваша помощь, я бы здесь точно сгинул с концами. Теперь у меня есть хотя бы тень надежды на то, чтобы переиграть вашего босса.
— К сожалению, времени у нас слишком… мало.
Сердце Виктора дрогнуло от боли и горечи, прозвучавших в голосе его спутника, и он не нашелся с ответом. Щеки Свечи были покрыты жидким воском, будто самыми настоящими слезами.
Виктор и его проводник прошли через калитку Крик-Холла и оказались в Черном городе.
То, что Виктор увидел, разительно отличалось от всего, что он себе надумал прежде, чем забраться в зеркало. Он полагал, что окажется в каком-то жутком-прежутком месте, но на деле его просто окружала кромешная тьма, из которой порой выныривали очертания заборов, окон, камней брусчатки. Знакомые очертания знакомой улицы. Это был Уэлихолн, только вот обычный ночной Уэлихолн по сравнению с этим местом мог бы показаться ярмарочным карнавалом с тысячей огней. В небе над Черным городом не было ни одной звезды, да и имелось ли оно здесь вообще, это небо?
Журналистское расследование завело Виктора Кэндла внутрь рождественского или, правильнее будет сказать, хэллоуинского стеклянного шарика, заполненного тьмой, который кто-то засунул сперва в чехол, после — в коробку, а коробку запрятал на дно сундука, который, в свою очередь, задвинул поглубже под кровать. Черный город…
— Мне нужно кое-что сделать. — Виктор вдруг остановился. — Но только нам следует торопиться.
Он сунул руку в карман и вытащил оттуда небольшое зеркальце. Петровски сказали, что они смогут поддерживать связь через этот предмет, стоит Виктору лишь назвать их по именам. Что он и сделал.
— Вау! — Отражение лица Виктора сменилось довольной физиономией Фреда Петровски. — Этот трюк определенно работает! Кто бы мог подумать!
— Я тоже вас вижу, — кивнул Виктор. — Как понимаете, я нахожусь…
— По другую сторону моего зеркала! — улыбнулся Фред. Где-то рядом раздался звонкий смех Мари.
— Не время шутить. — Виктор нахмурился. — Я действительно в зазеркалье. Наш план придется менять. На ходу.
— Что-то случилось?
— Случилось все. Я кое-что выяснил, — сказал Виктор. — Глухая башня. Все дело в ней. Но действовать нужно отсюда, с этой стороны. Мне. Я все сделаю сам. А вы как можно скорее отправляйтесь к башне с часами и будьте готовы.
— К чему? — втиснулась в зеркало Мари, чуть отодвинув Фреда. — К чему готовы?
— Я пока и сам не знаю, — ответил Виктор.
— Готовиться к шоу без программы… — проворчал Фред, но его лицо тут же озарила улыбка. — Не впервой! Справимся!
Они исчезли, и с ними исчезли их энергичность и жизнелюбие. Виктор и Уик продолжили путь…
Свет, который излучал Свеча, едва позволял разглядеть стены ближайших домов. Черные провалы окон напоминали потухшие глаза притворяющихся спящими чудовищ.
— Мой отец заперт где-то здесь, в этой тьме… — сказал он. — Это его голос, как мне показалось, я слышал там, в доме. Но я ошибся. И теперь мне не остается ничего, кроме как надеяться на то, что женщина, которой он небезразличен, его вызволит. И все-таки это чертовски неправильно и странно — быть заключенным с ним вместе в одной тюрьме, но ни разу не увидеться и готовить побег поодиночке.
— Это весьма печально, — сочувственно ответил Уик. — Хотя для печали более подходящего места и не найти.
— Кристина не говорила мне, что здесь настолько беспросветно. Да и, глядя в зеркало, я бы сам так ни за что не подумал.
— Из обычного мира зазеркалье кажется прекрасно освещенным — это верно.
Немного в стороне, на дороге, будто из воздуха, возникла человеческая фигура. Сгорбленная старуха неспешно брела навстречу. Чуть поодаль показался еще один силуэт — в оконном проеме. У дерева стоял мужчина — застыл, уперев лоб в изъеденный трещинами ствол. Свет над головой спутника Виктора едва достигал его.
— Не бойтесь: это всего лишь отражения, — сказал Свеча. — В отличие от других, эти совсем не опасны.
— Других? Мы их тоже здесь встретим?
Виктор проводил бредущего мимо призрака старухи подозрительным взглядом.
— Вряд ли. Почти все они не любят огонь и свет, — обнадежил Свеча. — Почти все, кто здесь обитают, меня боятся.
— Зеркало вас не боялся, — заметил Виктор.
— Скорее это нам следовало бы бояться его, — сказал Уик.
— Потому что Зеркало — одна из Потаенных Вещей вашего хозяина? Что-то в нем, я чувствую, отличается… отличается от прочих.
Уик замялся.
— Вам запрещено говорить о помощниках Ива? — спросил Виктор.
— Нет. Я просто не знаю, как правильнее выразиться. Мистер Лукинг Гласс, он же Зеркало, — это такая же часть Сэра, как мы все, но при этом он — настоящий человек.
— А прочие не были людьми?
— Когда-то были. Давным-давно. Но все умерли. В отличие от прочих Потаенных Вещей, этот человек не умирал. Сэр дал ему частицу себя, но не стал забирать жизнь. — Свеча замялся. — Души людей, которые жили в их телах, давно замещены. Фонарь — это далеко не тот славный мистер Мэйби, а Шляпа совсем не похожа на мисс Хэтти. Но вот в случае Зеркала…
— Зеркало — живой человек. Такой же, как я.
Уик кивнул.
— Почему он хотел застрелиться? При таком исходе он не достался бы Иерониму?
— Сэр всегда забирает назад свои части, когда те полностью исполняют возложенную на них задачу, а поскольку тот, кого мы встретили в Терновой комнате, ему больше не нужен, то это означает не просто исчезновение Потаенной Вещи «Зеркало», но и смерть для человека по имени Лукинг Гласс. Вероятно, Зеркало захотел уйти на своих условиях. Я не знаю, что произошло бы в случае его самоубийства — думаю, сам он считает, что при подобном исходе его живая душа забрала бы с собой и частичку Сэра.
— Мне показалось, что он солгал, — сказал Виктор. — Вряд ли он действительно верит, что у нас все получится.
— Зеркало хочет жить, — печально вздохнул Уик, стирая со щеки горячий воск. Ему удалось это сделать лишь со значительной частью самой щеки. — А кто не хочет?
В какой-то момент погруженная во мрак узенькая улочка расступилась, открывая проход
