Забег на невидимые дистанции. Том 1 - Марьяна Куприянова
Очень странным показался ему и сам спор, очевидно, подходящий к концу, и то, что директор принимает в нем участие. Но остальные ученики по-прежнему на это не реагировали. Лоуренс сделал соответствующие выводы.
– Не понимаю, почему вы так упираетесь против копенгагенской интерпретации, – разобрал Клиффорд. Это говорила Нина, с упрямым возмущением в голосе, которое он отлично помнил. – Как по мне, это единственное разумное объяснение. Без уклона в мистику или эзотерику.
– Ну почему же сразу мистику, почему сразу эзотерику? – забухтел мужчина в костюме, явно обидевшись. – Это полноценная теория, хоть ей и не десятки лет. Но именно парадоксы квантовой механики стали для нее доказательной базой. В симуляции все именно так и происходило бы! Наличие суперпозиции вообще напоминает условный оператор в программировании, говоря откровенно. Я молчу обо всем остальном.
– Давайте не будем сейчас о симуляции, это вопрос второстепенный, – раздался третий голос – блондина в панаме и мешковатой одежде с «грибными» узорами (формы у них тут, видимо, нет).
Он немного гнусавил, будто поймал насморк, но от этого почему-то звучал более убедительно. Хотя Ларс абсолютно не понимал, о чем они говорят. Это не входило в сферу его интересов.
– Ничего себе второстепенный, юноша! Нас тут, может, вообще не существует. Мы тут, может быть, идем и обсуждаем, что являемся чьим-то сложнейшим кодом. Второстепенный! Ты, может, был запрограммирован этого мнения придерживаться.
– Мистер Йорскиллсон, он не это имел в виду, – заступилась Нина. – Второстепенный не значит менее важный. Скорее Отто хочет разобраться с ним потом. Я согласна, это тема для отдельной дискуссии. А прямо сейчас следует подумать, почему мы получаем разные результаты в зависимости от того, задействован прибор регистрации или нет.
– Я не понимаю, как такое возможно, – закивал паренек. – Вот ты говоришь: копенгагенская. Ладно. Но они же просто подгоняют реальные факты под придуманную специально для них теорию. Заметь, специально для этого случая! И больше она ничем не подтверждается, нигде больше не работает.
– Так а где ей еще работать? Речь о макро– и микрообъектах и их взаимодействии. Мало, что ли, теорий в физике появлялись из-за конкретного случая, а прежде нигде не наблюдались? Дружок, это физика малых энергий, ты бы базу изучил сначала. – Отто закатил глаза, а директор ухмылялся, качая головой. Кажется, Нина села на своего любимого конька. – Разве станет разумный человек использовать кувалду в лазерной хирургии? Пример идиотский, но ты меня понял. Нельзя объекты микромира адекватно изучать с помощью объектов макромира. Вот о чем на самом деле речь. Путаница в результатах неизбежна!
– Нельзя, ну да. А есть другие способы? То есть открыть новую сферу физики с помощью обычных инструментов смогли, а изучать ее с их же помощью, оказывается, невозможно. Ну ждите, значит, еще сотню лет, пока квантовый коллайдер изобретут.
– Отто, тут я с Ниной согласен.
– Погодите, мистер Йорскиллсон. Он же говорит, как типичный ньютонианец. Это просто невозможно! Квантовая физика существует уже без малого век, а он не признает, что классическая механика разбита в пух и прах.
– Я такого не говорил.
– Прямо нет, но ты отрицаешь четкое разделение между измеряемой системой, которая существует по законам микромира, и макроскопическим измерительным прибором, существующим по законам ньютонианской физики. Ты не признаешь, что это разные законы, миры, системы координат! Прибор, конечно, состоит из атомов, по сути, таких же атомов, которые он регистрирует, но глупо полагать, что прибор подчиняется квантовым алгоритмам. Точно так же измеряемая система не подчиняется законам макромира, из которого мы за ней наблюдаем. Измерение приводит к резкому скачку в состоянии измеряемой системы, это и выдает разные результаты. Это что, сложно понять?
– Ну, это уже софизм какой-то. Если у нас два варианта результата наблюдения, то один из них точно неправильный, а значит, существует и правильный. Следовательно, прибором из макромира мы вполне можем наблюдать и измерять квантовую систему и получать истинный результат наравне с неистинным. Это возможно на практике. В чем я не прав?
– Слушай, Нина, а ведь в этом что-то есть, – заметил директор.
– Нет, мистер Йорскиллсон. В этом есть только отрицание фундаментального принципа суперпозиции, когда оба результата измерения верны, даже если противоположны.
– Но такого просто не может быть! – взвыл Отто и схватился руками за панаму, будто хотел еще глубже натянуть ее на голову, скрыть уши, избавив себя от нужды выслушивать все это.
– Может, – с ледяным спокойствием заверила Нина, взмахнув рукой в воздухе, будто отгоняла назойливую муху, и в этот момент Лоуренс заметил кое-что, что ему очень не понравилось.
– Мы еще слишком мало об этом знаем, надо подождать хотя бы десять лет, – резюмировал с ноткой печали мужчина в костюме. – Кстати, вам не кажется ироничным, что мы покидаем спортзал через две узкие двери, как сборище элементарных частиц в эксперименте с прорезями?
– Надеюсь, никто сейчас не измеряет нас прибором из микромира, – съязвил мальчик в синей панаме, – пытаясь понять, сколько людей в какую дверь выйдут и как себя поведут снаружи. Было бы очень неловко…
Дальнейшего Ларс уже не разобрал. Его плавно оттеснили ко второму входу, а спорящие вышли через первый. На время он потерял их из виду. Он был впечатлен, потому что практически ничего не понял. Но сильнее, чем подслушанный диалог, его занимали бледно-фиолетовые пятна на руках и даже на лице девочки, которые он успел рассмотреть. Синяки были довольно свежими, им всего пара дней, судя по оттенку. Это его встревожило.
Многие не спешили на уроки, а решили остаться на первом этаже в здании спортзала. Очевидно, чтобы дольше поглазеть на офицера. Было тесно и шумно. Ларс тоже не собирался уходить так скоро. Он не оставлял надежды отыскать Нину в толпе детей и хотя бы поздороваться перед тем, как вернуться на работу. Кажется, его гордость сегодня взяла выходной. Ну и черт с нею.
Как назло, сколько бы он ни пытался, а девочку отыскать не мог. От этого кулаки сжимались сами собой. Она как будто испарилась. Вышла через дверь и растворилась в человеческой массе. Ларс уже собирался поправить фуражку и выйти, но кто-то поймал его за рукав и удержал.
Это был мистер Йорскиллсон.
– Офицер Клиффорд! – приветливо сказал он, и они пожали друг другу руки. – Прошу прощения, что не удалось познакомиться до выступления, я немного опоздал. Важная олимпиада на носу, последние приготовления… Лекция была замечательная! Я видел, что многие
