Сад на пустыре - Шэрон Гослинг
Мокрый снег снаружи сменился дождем.
– Я не хотел, – пробормотал Макс. – Я правда не хотел, Харпер.
Харпер провела рукой по лицу.
– Уже не важно, – отозвалась она. – Но тебе сюда больше нельзя, понял?
– А зачем они пишут неправду? – произнес Макс таким тонким жалобным голоском, что Харпер захотелось вырвать кому-нибудь руки. Он продолжал прижимать к груди то, что пытался стащить в магазине. Харпер знала, что лучше не спрашивать, что это. Мир Макса был устроен иначе, чем ее собственный, и она предполагала, что остаток жизни проведет, пытаясь нащупать дверь в его реальность.
– Идем. – Она замерзла, проголодалась… но в кармане еще оставались деньги. – Купим сосисок с картошкой.
– И с гороховым пюре, – вставил Макс.
– Точно, – согласилась она. – И с гороховым пюре.
Глава седьмая
По дороге домой Луиза постоянно возвращалась к разговору с этим Казимиром Паттаниусом – и в особенности к тому, что он говорил о спортзале и о том почему он был для него так важен. В этом зале не было ничего особенного, но те подростки, которых она видела… Они смеялись, когда выходили оттуда, им было хорошо вместе. Куда бы они пошли, если бы в городке не было спортзала? Да, он, конечно, потрепанный и плохо оборудован. У них вообще хоть какое-то финансирование есть? Да какое там финансирование – ясно же, что нет и не было. А если и есть, то его не хватает даже на мелкие расходы. Мистер Паттаниус явно тратит на этот проект не только свое время, но и свои деньги. Немногие способны посвятить себя такому непростому делу, особенно получая так мало отдачи.
В памяти снова всплыло лицо Рубена: вот он стоит перед публикой на встрече… Они тогда пытались убедить спонсоров, что их идея заслуживает внимания. Его энергия и увлеченность освещали комнату ярче ламп. Как же она его за это любила – за решимость, за умение не сдаваться там, где другие давно бы опустили руки! При виде этого заброшенного клочка земли она впала в уныние, но теперь… Теперь она чувствовала что-то еще, что-то новое. Словно в темноте мелькнула искра – шанс, возможность.
У тебя получится.
Вот что сказал бы Рубен, если бы сидел сейчас рядом в машине.
Ты должна это сделать. Идеальное место – и оно буквально приплыло тебе в руки!
Дома Луиза с трепетом покаялась сестре в ущербе, нанесенном ее машине, и испытала колоссальное облегчение, когда Джо отнеслась к этому совершенно спокойно.
– Это просто шина, Лу. Я ее завтра же поменяю, ничего страшного. Хорошо, что рядом оказались люди и помогли. Я так поняла, он отличный парень, – заметила она, выслушав рассказ Луизы о Касе.
– Кажется, да, – рассеянно ответила Луиза. – Так, мне срочно нужно доделать для Марианны эти ее записи, иначе разверзнется ад. А с утра позвоню в мастерскую насчет своей машины.
Она ушла к себе и села работать, но взгляд ее постоянно обращался к фотографии мужа, которую она еще вчера поставила на стол.
Он ведь сказал бы «да», снова подумала она. Он смог бы реализовать этот проект. Несмотря ни на что.
Далеко за полночь, покончив, наконец, с работой и предчувствуя очередную бессонную ночь, она зашла на сайт банка, чтобы проверить счет, само существование которого так долго игнорировала. Не миллионы, конечно. Но не так уж и мало… Она сразу представила, как эта сумма изменила бы жизнь кого-то вроде мистера Пи, сколько пользы он смог бы извлечь из этих денег. И ей стало стыдно. Ведь у нее было целое состояние, пусть и небольшое, и оно просто лежало на счете. А ведь существовало столько способов использовать его во благо…
Наутро, протирая опухшие глаза и сжимая в руке кружку крепчайшего кофе, Луиза набрала номер Оуэна. Все-таки она слишком резко отказала ему. Он, конечно, понимал почему, но Луизе было неловко. Ведь он желал ей только добра.
– А, Луиза, – сказал Оуэн, когда ей наконец удалось поймать его в промежутке между встречами. – Я так рад, что ты позвонила. Хочу перед тобой извиниться – когда я рассказал Эмилии про наш разговор, она мне чуть голову не открутила. Сказала, что я бесчувственный идиот.
Луиза улыбнулась.
– Тебе совершенно не за что извиняться. Наоборот, ты был так добр, что подумал обо мне… И вообще, это я должна просить прощения, что так сразу отказалась. Просто… это было слишком неожиданно. Слушай, если у тебя есть несколько минут, я бы хотела кое-что обсудить. Я вчера ездила туда и посмотрела место.
Она рассказала о своей поездке, о знакомстве с Казимиром Паттаниусом и о том, как он пытался помочь местным подросткам.
– Понимаю, ты немного не так себе это представлял, – сказала она в завершение, – но, может, ты подумаешь о том, чтобы передать землю боксерскому клубу? Плюс деньги Рубена от меня. Думаю, это может сильно изменить жизнь тех ребят и учителя, который пытается им помочь.
Некоторое время царила тишина.
– Ну что ж, – произнес, наконец, Оуэн. – Ты права, возможно, в этом что-то есть. Но, Луиза… – Он снова умолк и вздохнул. – Прости, если давлю на тебя… Не хотелось бы снова проявить бестактность, но… почему ты не хочешь заняться этим сама? Твой голос сейчас звучит намного энергичнее, чем в субботу. Я слышу ту молодую женщину, которая много лет назад пленила моего крестника. Что мешает тебе попробовать самой? Особенно если ты готова использовать страховые деньги в качестве стартового капитала.
Луиза поймала себя на том, что снова смотрит на их с Рубеном фото. А ведь Оуэн в чем-то прав. При мысли о Коллатоне Луиза чувствовала легкое возбуждение.
– Это была бы полноценная работа, на весь день, а у меня уже есть одна. Наша «Садовая архитектура», скорее всего, получит в этом году большой проект, а значит, летом я буду занята даже больше обычного.
– Ах да, – отозвался Оуэн. – Фелдспар-холл, не так ли?
– А ты откуда знаешь?
– Персиванты – старые друзья семьи.
Ну конечно, подумала Луиза и сказала:
– Значит, ты знаешь, сколько там предстоит работы.
Оуэн снова выразительно вздохнул.
– Ужасно, что ты тратишь столько сил на эту кошмарную Босуэлл, – сказал он. – Мерзкая старая селедка.
– Может быть, – рассмеялась Луиза, – но эта селедка платит мне зарплату.
– Шесть месяцев, – помолчав, заявил Оуэн. – Прошу, дай мне полгода. Если к тому времени с этим проектом ничего не выйдет, даю слово: я сам найду тебе другое место на полную ставку. Что скажешь?
– Вижу, ты удивительно тверд в своем решении. Но не уверена, что понимаю почему.
Снова молчание.
– Я старею, – сказал он наконец. – Все, что я должен был сделать, но не сделал, предстает теперь в новом свете. Рубен верил в тебя и верил в тот ваш проект. Как я уже говорил, нужно было сделать для вас больше – тогда. Возможно, сейчас мой последний шанс и, кроме того…
– Да?
– Я хочу, чтобы после меня осталось что-то, кроме денег, – сухо закончил он. – Просто попробуй, Луиза. Если по каким-то причинам – по любым – у тебя не получится, что ж, тогда мы пойдем дальше. Ладно? Но мы хотя бы будем знать, что попытались.
Луиза глубоко вздохнула. Трудно поверить, что она всерьез об этом думает. Еще два дня назад это было просто немыслимо. А сейчас…
– Мне нужно еще раз все обдумать, – ответила она.
– Разумеется, – сказал он. – Прекрасно тебя понимаю.
– Соглашайся, – отрезала Джо. – Просто скажи «да», Лу. Оуэн абсолютно прав. Ты же знаешь, он слов на ветер не бросает. И в любом случае через полгода у тебя будет новая работа, новый старт. Кто знает, куда приведет тебя этот путь? Но пока он ведет прочь от чертовой Марианны Босуэлл. И это правильное направление, уж поверь мне.
Луиза устало зажмурилась.
– Просто в голове не укладывается,
