Чалам - Ночью на вокзале: сборник рассказов
Все засмеялись. Женщина эта только что набрала три кувшина воды и поэтому была в веселом расположении духа. Она тоже ухмыльнулась своей шутке и ушла.
Аммаджи не знала, куда ей спрятать глаза. Она стояла, глотая слезы.
Этот гадкий Самудралу вечно попадается ей не вовремя и болтает часами. Потом ей каждый раз от матери достается. Следующий раз надо ему прямо сказать, чтоб не мешал.
— Что же это? Пока все они воду не наберут, нам и не подступиться?
К колонке подошла еще одна девушка. И по прическе, и по тому, как она носила сари, видно было, что приезжая. Раньше Аммаджи ее не встречала.
— А ты бы еще через час пришла! Тогда бы тебе больше всех досталось, — обернулась к новенькой Сатьявати, та самая, которая поддразнивала Аммаджи.
Тавитамма никак не могла прийти раньше. Она была одна дома с грудным ребенком. Пока она его кормила да укачивала, время и пролетело.
Но женщины у колонки давно уже наслушались подобных жалостных историй, и сердца их окаменели. Кто раньше подойдет к колонке, тот первый и наполнит свой кувшин звенящей водой. А если кто опоздает — не их забота.
— Аммаджи, пойдем на виллу, как в тот раз? — предложила Сатьявати.
Аммаджи и сама подумывала о том, чтобы попросить воду на вилле. Но идти туда с Сатьявати ей совсем не хотелось. Уж больно бойкая эта Сатьявати. К каждому пристает, вечно вперед лезет. Иногда, правда, это помогало, но чаще только портило все дело.
— Ты их знаешь? — спросила Тавитамма.
— Аммаджи туда ходила, — ответила ей Сатьявати.
— Сделай милость, возьми меня с собой! — Тавитамма умоляюще посмотрела на Аммаджи. — У меня в доме нет ни капли воды, даже риса не сваришь.
Аммаджи, не говоря ни слова, подняла кувшин пошла к вилле. Сатьявати и Тавитамма двинулись за ней.
По дороге Тавитамма рассказала, что ее муж уже полгода здесь. У себя в деревне он работал кули, теперь стал рикшей. Тавитамма приехала сюда с трехмесячной дочерью. Двухлетнего сына оставила у бабушки, пока не освоятся на новом месте.
— Когда ты сюда приехала?
— Двух недель еще нет.
— А мы уже десять лет здесь живем. Когда приехали, эту виллу еще строили.
— Какой они касты?
— У нас не в деревне, кастами не интересуются. Спрашивают, кто где работает, какое занимает положение, — пояснила Сатьявати. — Хозяин виллы — важный человек. У них две машины… Эй, Аммаджи, кто он? — окликнула она идущую впереди Аммаджи.
Аммаджи тоже не знала подробностей. Вроде служил управляющим в какой-то крупной английской фирме. Когда строили виллу, отец Аммаджи работал плотником. Однажды он взял с собой Аммаджи и попросил, чтобы ей дали воду. Вот и все знакомство.
Разговаривая, девушки подошли к воротам виллы. Внезапно раздался оглушительный лай: у самого вход на цепи сидели две огромные собаки. Почувствовав приближение девушек, они вскочили и теперь метались между столбами, к которым были привязаны.
Тавитамма испуганно вскрикнула и отскочила в сторону. Это было так потешно, что Аммаджи, хотя и был раздосадована неожиданным препятствием, расхохоталась, а Сатьявати даже поставила кувшин на землю от смеха.
Тавитамма растерянно глядела на девушек.
— Пойдем, чего ты боишься? — Аммаджи наконец успокоилась. — Они же привязаны.
Кто-то из глубины сада прикрикнул на собак, и он замолчали. Тавитамма поправила сари и подошла подругам, сердясь на себя за трусость.
Громадные, как львы, собаки лежали теперь совершенно спокойно, словно невинные котята.
— Так-то, деточка! Такой уж в наших местах обычай: сначала гостей собаки встречают, а потом уж хозяева выходят, — смеялась Сатьявати.
— Кто там?
Дверь дома открылась, и появился молодой человек лет двадцати трех. Аммаджи узнала Шешу, младшего сына хозяина виллы. Модные полосатые брюки, нейлоновая рубашка, журнал в руке — видимо, его оторвали от чтения.
Девушки не успели объяснить, что им нужно, как раздался нежный голосок.
— Шеша, кто это?
Из дома вышла девушка лет шестнадцати, тоненькая и изящная, словно золотая статуэтка. Она вопросительно взглянула на пришедших.
— Наверно, это за водой. Воды нет, уходите, — улыбнулся Шеша.
— За водой? — удивленно подняла брови девушка.
Сатьявати и Тавитамма кивнули.
— Воды нет, уходите, — повторила она слова Шеши и, увидев, как вытянулись у пришедших лица, хихикнула и, обернувшись к Шеше, заговорила по-английски.
— Перестань, — поморщился Шеша.
Но девушка продолжала сквозь смех что-то втолковывать ему. Шеша засмеялся и направился к дому. Девушка пошла за ним.
Дверь дома снова открылась, и выбежали двое детей. Они оглядели девушек с головы до ног и убежали обратно. Послышались возня, смех. Громко хлопнула дверь. В окно было видно, как Шеша, смеясь, бросился на диван, потом вскочил и принялся что-то говорить, размахивая руками.
Аммаджи и Сатьявати были в недоумении. Они посмотрели друг на друга, но не смогли понять причины такого безудержного веселья.
— Что это они? — Тавитамма была удивлена и немного испугана.
— О еде думать не надо, вот и развлекаются, — раздраженно ответила Аммаджи.
Рама Рао купил здесь участок десять лет назад. Тогда он занимал более скромное положение. Как-то вечером, поставив свою старенькую машину на обочине дороги, он направился к поселку.
— Эй, вы что ж, без воды и без света живете, словно так и надо? — обратился он к первому встречному.
— Да кому до нас дело! — ответил тот.
— Зови всех, — приказал Рама Рао.
Он присел у дороги, раскрыл портфель и начал писать.
Высокий холм отделял поселок от города. Город постепенно разрастался, а здесь дома не строили, потому что не было ни электричества, ни водопровода. По краю холма шла старая дорога. Здесь и купил землю Рама Рао.
Люди из поселка ходили за водой в город по ту сторону холма. Это бедственное положение Рама Рао описал подробно в прошении и собрал подписи с жителей поселка. Люди были очень довольны: «Ну, уж коли такой большой человек за это взялся, дело будет», — говорили они.
И действительно, поставили колонку, провели электричество. Через полгода после этого Рама Рао начал строительство виллы.
Все мужчины поселка работали на строительстве. И работали на совесть. Вилла была готова за три месяца.
Сейчас стоимость участка на холме возросла в пятнадцать раз. Город обступал холм уже почти со всех сторон. Только Рама Рао еще владел своим участком. Он говорил, что не продаст его, пока цена не поднимется в двадцать раз.
Когда строилась вилла, Рама Рао всех рабочих из поселка знал по именам. Но время проходило, и знакомства забывались. А многие и вообще уехали отсюда.
Как-то вечером Рама Рао с женой, гуляя, встретились с отцом Аммаджи, который возвращался с работы. «Наверно, он меня не узнает», — подумал отец Аммаджи и прошел мимо, не здороваясь, низко наклонив голову. Но Рама Рао сам окликнул, его по имени и вежливо поздоровался.
Весь вечер в доме Аммаджи только и было разговоров что об этом. На следующий день отец взял с собой Аммаджи и направился к ним в гости. Тогда Аммаджи впервые увидела Шешу.
— Помнишь его? — Рама Рао показал на Шешу. — Мой младший. Неужели не помнишь? Когда дом строили, я часто его с собой брал. Однажды они с твоей дочерью играли, и он порезал себе палец пилой. Эй, покажи палец! — позвал сына Рама Рао.
На указательном пальце Шеши до сих пор был виден шрам.
— Когда она придет, всегда давай ей воду, — приказал Рама Рао сыну.
Однажды, когда Аммаджи брела с пустым кувшином, ей повстречался Шеша. Он позвал ее и позволил набрать воды.
Но потом, когда бы она ни приходила, навстречу выходила эта девушка или дети. «Ах, это ты…» — презрительно говорили они и иногда позволяли набрать воды, а иногда говорили, чтобы она пришла позже. Бывало, что одна хозяйская дочь разрешала набрать воды, а другая тут же запрещала. Словом, играли с ней как кошка с мышкой. Поэтому она шла к ним только в крайнем случае.
Однажды, когда она пришла за водой, дочь хозяйки сказала:
— Это ты? А Шеши нет.
Аммаджи хотела было ответить ей как следует, но сдержалась: бедному человеку лучше держать язык за зубами.
— Может, куда-нибудь в другое место пойдем? — предложила Сатьявати. Но Аммаджи словно не слышала ее.
Куда ни идти, все не меньше километра. Да и дадут ли воды?
Сатьявати обернулась и посмотрела в сторону общественной колонки, где толпились женщины. Наверно, вода уже кончалась.
Жара усиливалась, и ветер уже не смягчал ее. Сатьявати отошла и присела на обочине дороги, где торчали чахлые пучки травы. Тавитамма и Аммаджи подошли к ней.
Отсюда хорошо был виден сад. Хотя деревья посадили всего десять лет назад, они были высокими и раскидистыми. Даже в это жаркое время ни один листочек не пожелтел. Густая зелень покрывала деревья.
