Непокорные - Кейт Морф
На последних строках слышу еще один голос, он не мой и у меня явно не раздвоение личности. Резко поднимаю голову и встречаюсь с проясненным взглядом.
Мама смотрит прямо на меня и готова поспорить на что угодно, уголки ее губ приподнимаются в еле заметной улыбке.
ГЛАВА 62.
Мия
Сразу же бросаюсь ей на шею и крепко-крепко прижимаюсь к хрупкому телу. В следующую секунду ощущаю, как мама начинает осторожно гладить меня по спине.
В моей голове никак не укладывается, что все может происходить наяву. Это какой-то жесткий розыгрыш моего мозга.
— Мам, мам, — повторяю и смотрю на ее лицо. — Как? Как ты здесь оказалась? Мам, он же сказал, что ты умерла. Он сказал!
На моих глазах выступают слезы, и все вокруг начинает терять четкость.
— Я знаю, — шепчет и гладит меня по голове, — прости, девочка моя, я не могла отсюда выйти и весточку тебе послать не могла.
Беру ее потеплевшую ладонь и прижимаю к своей мокрой от слез щеке. Не могу насытиться тактильными удовольствиями, от которых мурашки бегут по телу.
— Мы с миссис Батлер обманываем твоего отца, никто не знает, что я в здравом уме и с отличной памятью. Майлз оказался ужасным человеком, он и тебя сюда засунул, — она аккуратно пропускает мои светлые волосы сквозь свои длинные пальцы. — Но я знаю, что тебе помог сбежать красивый парень, — загадочно улыбается и не спускает с меня взгляда. — Вся клиника гудела об этом случае.
— Мэт, — широко улыбаюсь, — Мэт Батлер, сын миссис Батлер.
— Да? — на лице мамы появляется легкое удивление, и она медленно погружается в свои мысли.
— Мам, я не могу поверить, — продолжаю крепко сжимать ее руки, сидя перед ней на полу.
— Мия, — произносит строго, — это должен быть секрет. Никому нельзя рассказывать, что я нахожусь здесь.
— И даже Ванессе? — удивленно округляю глаза.
— И даже Ванессе.
Мне сразу же хочется рассказать ей о том, что ее младшая сестра наконец-то нашла себе достойного мужчину, хочется поделиться с мамой всеми своими переживаниями и событиями, которые произошли со мной за столь долгое время. Но я резко осекаюсь, не стоит тратить драгоценное время на всякую болтовню.
— Мам, ты не должна больше здесь сидеть, — говорю воодушевленно и встаю с пола. — Давай сбежим? Я тебе помогу, я знаю, где можно спрятаться.
Сразу же вспоминаю про домик Тайлера.
— Нет, дочка, нельзя, — она отрицательно качает головой. — Твой отец насильно заточил меня здесь, а потом объявил умершей, он опасный человек. С ним рискованно играть.
Не могу адекватно принять ее отказ, внутри все бурлит от возмущения, я начинаю метаться по комнате и судорожно придумывать план, как можно по-тихому свалить отсюда.
Вдруг в комнате раздается негромкий стук в дверь, и я понимаю, что меня вызывает Бред. Пять минут, отведенные для меня, уже истекли.
— Уходи, — серьезным тоном произносит мама, — тебя не должны здесь видеть.
Опять бросаюсь к ней и крепко обнимаю, мне кажется, если я сейчас ее отпущу, то ее образ растворится, и больше я ее никогда не увижу.
— Иди, — грозно шикает мама, и я с трудом отлипаю от нее.
Подбегаю к двери и, прежде чем открыть ее, оборачиваюсь.
— Я еще приду, — предупреждаю ее и быстро выскальзываю в коридор.
Не обращая внимания на встревоженного Бреда и на его негромкое бурчание себе под нос, я стремительно покидаю клинику и прямо в белом халате лечу к Батлеру, который явно нервничает и ходит туда-сюда возле тачки.
— Мэт, — радостно зову его и с разбега прыгаю на него.
С реакцией у него все хорошо, поэтому он без проблем подхватывает меня под попу и с легкостью удерживает на своем накачанном торсе.
— Мэт, — безостановочно расцеловываю его щеки, — это мама. Мэт, представляешь, Элизабет Фостер – это моя мама.
— Да ну на? — удивленно вскидывает свои широкие брови и прислоняется спиной к машине.
— Да, я сама в шоке, — не могу успокоить свои встревоженные клетки. — Я говорила с ней, вообще она в сознании, но ей приходится притворяться, чтобы отец ее не раскусил. Оказывается, он всем соврал, когда сказал, что мама умерла.
— Стой, — Мэт подозрительно хмурится и опускает меня на землю, — если твоя мать в сознании, значит, кто-то из клиники ей помогает в этом.
— Да, — впиваюсь руками в его напряженные предплечья и наклоняюсь ближе к лицу, перехожу на шепот. — Твоя мама.
— Значит мать в курсе…, — его глаза быстро исследуют мое лицо, словно он о чем-то спешно думает, затем он хватает меня за руку и тащит к входу в клинику. — Пошли, нам надо узнать всю правду.
Он не сбавляет скорости, и я еле успеваю переставлять ноги, чтобы успеть за этой огромной глыбой.
— Мэт! — громко вскрикивает молодая медсестра, когда он как ледокол уверенно пролетает мимо ресепшена, волоча меня за собой.
— Стой, Батлер! — доносится нам в спины. — Я вызываю охрану!
Мне по-настоящему становится страшно, пытаюсь хоть немного притормозить, но с силой Мэта мне, конечно же, не справиться, поэтому остается полностью довериться ему и надеяться, что он сам не наделает глупостей.
Мы вихрем влетаем в одну из дверей, я даже не успеваю прочесть табличку, но сразу же понимаю куда мы пришли.
— Мэт, — удивленно произносит женщина, резко вскакивает с кресла, и я узнаю ее.
Именно она встречала меня, когда амбалы отца привезли сюда мое обездвиженное тело.
Значит, это и есть миссис Батлер, внимательно рассматриваю ошарашенную женщину, Мэт на нее чем-то похож…
— Мам, мы все знаем! — он говорит уверенно и быстро проворачивает щеколду, предусмотрительно замыкая за собой дверь.
— Как вы вообще сюда попали? — она негодует и недовольно хмурится. — Что за бардак творится в моей клинике?
— Мы не уйдем, пока ты нам все не расскажешь, — грубит Мэт и скрещивает руки на груди.
