Никому о нас не говори - Алёна Черничная
Он похож на боксера, а происходящее — на боксёрский поединок. Именно татуированный, стоя на коленях, наносит зверские удары своему сопернику, который безвольно лежит под ним, раскинув руки в разные стороны. Заметно лишь, как мотается его голова от ударов.
От каждого взмаха кулака толпа, собравшаяся у ринга, просто ревёт, излучая одобрение.
Тошнота медленно ползёт к горлу. Лицо парня, что лежит под ногами у татуированного, как кровавое месиво.
А тот, кто бьёт, похож на коршуна. Только заклёвывает свою жертву резкими ударами кулаков.
Это мерзко. Жутко. От этого скручивает желудок. Но мой взгляд прилип к этому парню в татуировках. К его напряжённым мышцам на спине с чётким рисунком стрелы. Я словно в слоу мо, и его движения тоже.
И только резкий свист, накрывший орущую толпу и ринг, заставляет парня замереть. Он ставит ладони по обе стороны от обездвиженного соперника. Опирается руками о пол. Я вижу, как хаотично вздымается его спина, а через секунду татуированный встает на ноги. Парень вскидывает свои руки — это жест победителя. И всю безумную толпу просто разрывает волной одобрительного воя.
А под его ногами лежит другой… весь в крови и без движения.
Я снова чувствую, как меня засасывает в неприятный омут… Но резкий захват моего плеча и разворот на сто восемьдесят спасают от очередного приближающегося обморока.
— Очнулась, девочка. — Моё плечо сдавливает пальцами тот самый амбал со шрамом на лице.
Мне бы заорать. Вырваться и дать дёру, но я лишь лепечу и сама не знаю, почему вообще об этом спрашиваю:
— Он его убил?
На губах мужика появляется ухмылка:
— Как знать… — неоднозначно пожимает плечами, а выражение его изуродованного лица меняется. Теперь амбал хмуро смотрит на меня из-под бровей. — Не хрен тебе здесь бродить. Катись-ка ты отсюда, пока я добрый.
— Где выход? — шепчу, почти не дыша.
— Прямо. Налево. И по лестнице вверх. Дальше всё время прямо, до ворот. И не суйся сюда больше. Не знаю, кто ты и что тебе здесь надо было, но вали на хрен. Девочкам тут не место, — грубо цедит амбал.
И я больше не думаю. Плевать на то, что ещё болит нога, что меня вот-вот может накрыть тошнота и что вместо крови в венах у меня дикий испуг.
Я срываюсь с места, и дальше всё как в беспамятстве.
Прямо. Налево.
Я бегу вдоль обшарпанных стен, расписанных граффити, по крутой железной лестнице.
Я бегу так, что не успеваю дышать. Лёгкие режет от боли.
Бегу прямо до ворот, спотыкаясь о какие-то кирпичи. Не замечаю ни жжения в коленке, ни того, что уже ноет в боку.
Я никогда так не бегала. И больше не хочу… Бегу и не оборачиваюсь по той улице, что привез меня таксист. Старые гаражи, заброшенные здания, шиномонтажки…
Останавливаюсь я уже далеко за теми проклятыми воротами. Сколько километров я летела на одном дыхании, даже не знаю. Теперь я где-то в частном секторе. Торможу возле крохотного продуктового магазина с надписью«24 часа». Это единственное здание, где есть вывеска с адресом.
В памяти почти не задерживается, как вызываю такси. Замечаю только, что в машине я дрожу так, что могу зубы себе расколотить, а телефон в моих руках то и дело сообщает о пропущенных звонках и сообщениях.
Это Соня. Но я не отвечаю ей.
Перед моими глазами всё ещё удары тех кулаков татуированных рук и кровь…
Оказавшись дома, закрываюсь на все замки. Я подпираю спиной дверь и медленно стекаю по ней к полу. Обхватываю руками колени, забыв даже о том, что рану на одном из них нужно обработать. Я не думаю, где я была, что увидела и кто этот мужик, что отпустил меня без вопросов.
Потому что я просто задыхаюсь от ужаса прямо на полу в коридоре.
Глава 5
Глава 5
«Ань, прости меня! Пожалуйста! Я, правда, не специально. Это всё Т9. Черняховского, Чернышевского… Один в один же улицы. Я не заметила даже. Так по-дурацки вышло. Я приду на вторую пару и принесу тебе вкусняшек. Прости», — и куча рыдающих смайликов.
Это пишет мне Трофимова ещё со вчерашнего вечера. Но я до сих пор ей ничего не ответила. Теперь она без перерыва извиняется. Думает, пирожными или шоколадкой сгладить вчерашний косяк. Трофимова ведь просто перепутала адреса.
Она перепутала, а я поехала чёрт знает куда.
Она не заметила, а я побывала в лапах какого-то мужика.
Для Сони всё вышло по-дурацки, а я пережила кошмар. Драпала посреди ночи с каких-то боёв от толпы бешеных мужиков.
У Сони просто не ловила сеть, а я словила такую дозу адреналина, что всю ночь не смогла сомкнуть глаз.
Так и пролежала под одеялом, с замирающим сердцем прислушиваясь к звукам квартиры и подъезда. Лишь иногда проваливалась в какое-то забытьё. Но и там меня опять находил тот мужчина со шрамом на лице и тащил прямо на ринг. И на нём уже ждал он… Стоял спиной ко мне. И очертания всего и всех вокруг были размыты. Я видела лишь ту стрелу, набитую чёрными линиями вдоль позвоночника…
И в этих видениях прошла вся ночь. Моё сознание хотело отключиться от пережитого страха, но этот же страх не давал мне выпасть из реальности.
Только через несколько часов дома я кое-как смогла понять, куда угораздило меня попасть. Заброшенное здание в какой-то промзоне, толпа диких мужиков, смотрящих на то, как один бьёт другого… Кажется, я побывала в месте, очень похожем на бойцовский клуб.
Звучит странно, но это единственная светлая мысль, которой я смогла хоть что-то для себя объяснить.
Трофимова ошиблась адресом и отправила меня к толпе мужиков, смотрящих на драку.
Сегодня утром мне на мгновение показалось всё это кошмаром, но знатный синяк на коленке…
Злюсь ли я на Соню? Да я даже не знаю, как на всё это реагировать. Хочется высказаться, но не в переписке. На парах найду время, чтобы «мило» поболтать, как я заработала гематому и рану на ноге.
Но, пока иду от дома до спортивного
