Якоб Беме - Аврора, или Утренняя заря в восхождении
владели варварские народы и что счастье благоприятствовало им лучше,
нежели благочестивым.
9. То это ввергло меня в совершенную меланхолию и сильную печаль и
не могло меня утешить никакое писание, которое было мне, однако,
весьма хорошо знакомо; причем, конечно, не оставался праздным и
диавол, нередко внушавший мне языческие мысли, о которых я здесь
умолчу.
10. Когда же в этой печали дух мой (о котором я тогда мало или
ничего не разумел) решительно воздвигся к Богу как бы с великою
бурею и все мое сердце, и весь ум со всеми прочими мыслями и со всею
волею сосредоточились на том, чтобы неотступно бороться с любовью и
милосердием Божиим и не отступать, пока Он не благословит меня, то
есть не просветит меня своим Святым Духом, чтобы я мог уразуметь Его
волю и избавиться от моей печали, -- тогда дух мой пробился.
11. Когда я в упорном рвении моем так жестоко выступал против Бога и
против всех врат адовых, как если бы сил моих было еще больше, в
готовности положить свою жизнь (чего я, конечно, не был бы в
состоянии сделать без содействия Святого Духа Божия), то вскоре,
после нескольких жестоких боев, дух мой пробился сквозь врата адовы
до самого внутреннего рождения Божества и был там объят любовью, как
жених обнимает возлюбленную невесту свою.
12. Каково же было ликование в духе, я не могу ни описать, ни
высказать; и это не может быть сравнено ни с чем, лишь с тем, когда
посреди смерти рождается жизнь; еще можно сравнить это с
воскресением из мертвых.
13. В этом свете дух мой вскоре проник зрением все и во всех тварях,
а также в зелени и траве, познал Бога, кто Он есть, и как Он есть, и
какова его воля: и вскоре в том же свете выросла и моя воля в
великом побуждении описать существо Божие.
14. Но так как я не был в состоянии тотчас же охватить глубокие
рождения Божий в их существе и постичь их в моем разуме, то прошло
добрых двенадцать лет, пока было дано мне истинное разумение; и было
с ним как с молодым деревом, посаженным в землю: сначала оно молодо,
и нежно, и приятно на вид, особенно если оно хорошо принялось расти;
но оно не тотчас же приносит плоды, и даже если бы зацвело, цветы
отпадают; и немало пройдет над ним холодных ветров, морозов и
снегов, прежде чем оно вырастет и начнет приносить плоды.
15. Так было и с этим духом: первый огонь был лишь семенем, а не
пребывающим светом; немало холодных ветров пронеслось над ним с той
поры, но воля никогда не угасала.
16. Это дерево нередко также испытывало себя: не может ли оно
принести плод, и покрывалось цветами, но до сей поры цветы сбивались
с дерева ветром; вот оно взращивает ныне свои плоды.
17. От этого света получил я свое познание, а также волю и
побуждение; и хочу описать это познание сообразно моим дарованиям и
предоставить действовать Богу, хотя бы я привел в гнев этот мир,
диавола и все врата адовы, и хочу выждать, каково в этом деле
намерение Бога. Ибо я слишком слаб, чтобы узнать его предначертания,
хотя дух и дает познать в свете кое-что из будущих вещей, однако я
еще слишком слаб по своему внешнему человеку, чтобы постигать их.
18. Но душевный дух, который качествует совместно с Богом, постигает
их ясно, животному же телу достается лишь беглый взгляд на них, как
если бы сверкнула молния: ибо так бывает с самым внутренним
рождением души, когда, возносимое Святым Духом, оно прорывается
сквозь самое внешнее рождение, сквозь врата ада; но самое внешнее
рождение вскоре снова затворяется, ибо гнев Божий держит его в
плену, в своей власти, под крепким запором.
19. И тогда исчезает познание самого внешнего человека, и он ходит в
своем печальном и скорбном рождении, как беременная женщина, к
которой подступают боли и которая хотела бы родить и, однако, не
может и непрестанно мучится.
20. Так бывает и с животным телом: вкусив однажды от Божественной
сладости, оно непрестанно алчет и жаждет по ней; но диавол, в силу
гнева Божия, успешно обороняется; и человек на этом пути принужден
всегда оставаться лишь в скорбном рождении, и нет ничего в его
рождениях, кроме сражений и битв.
21. Я написал это не в похвалу себе, но в утешение читателю; если
возбудится в нем, быть может, охота идти вместе со мною по моему
узкому мостку, чтобы он не приходил так скоро в отчаяние, когда
встретятся ему и попадут на глаза врата ада и гнева Божия.
22. Когда мы вместе пройдем этим узким мостком плотского рождения на
тот зеленый луг, куда не достигает гнев Божий, тогда возрадуемся
этим перенесенным бедствиям, хотя бы и пришлось ныне быть посмешищем
мира и дозволять диаволу в силу гнева Божия бушевать над нами: это
ничего не значит; это еще больше будет к лицу нам в оной жизни, чем
если бы в этой мы носили царский венец, ибо весьма скоротечно это
время и не стоит того, чтобы называть его временем.
23. Теперь заметь: когда мы собираем свои мысли о небе -- что есть
небо, или где оно, или какое оно, -- то не надо тебе возноситься
мыслями за много тысяч миль отсюда, ибо это место или небо не есть
твое небо. И даже если бы оно было связано с твоим небом как тело, и
оно действительно есть тело Божие, однако ты стал тварью не в том
месте, которое за много сот миль, но в небе сего мира, вмещающем в
себе и такую глубину, которая не есть человеческое число.
24. Ибо истинное небо повсюду, также и в том месте, где ты стоишь
или идешь: когда дух твой постигает самое внутреннее рождение Божие
и пробивается сквозь звездное и плотское, то он уже на небе.
25. И это неопровержимая истина, что во всех трех рождениях над
глубиною сего мира есть чистое, прекрасное небо, в котором весьма
светло, прекрасно и радостно восходит существо Божие вместе со
святыми ангелами, и тот не родился от Бога, кто стал бы отрицать это.
26. Но ты должен ведать, что место сего мира своим самым внутренним
рождением качествует совместно с небом над нами и есть единое
сердце, единое существо, единая воля, единый Бог, все во всем. А то,
что место сего мира не зовется небом и что существует затвор между
верхним небом над нами, вот какой это имеет смысл:
27. Верхнее небо охватывает два царства -- Миха-Эля и Ури-Эля и всех
святых ангелов, которые не пали вместе с Люцифером; и это небо
осталось, как оно было от вечности, прежде сотворения ангелов.
28. Другое небо есть сей мир, в котором царем был Люцифер; он зажег
свое внешнее рождение в природе, и вот теперь оно есть гнев Божий и
может быть названо не Богом, или небом, а только погибелью.
29. Потому и затворяется верхнее небо в своем самом внешнем рождении
до тех пределов, до каких достигает гнев Божий и до каких
простиралось правление Люцифера, ибо поврежденное рождение не может
достигать чистого.
30. Это значит, что самое внешнее рождение сего мира не может
достигать самого внешнего рождения неба над миром, ибо они друг пред
другом как жизнь и смерть или как человек и камень.
31. Вот почему существует крепчайший затвор между самым внешним
рождением верхнего неба и сим миром. Ибо твердь между ними есть
смерть, господствующая во всех концах в самом внешнем рождении в сем
мире; ею и затворен сей мир, так что самое внешнее рождение верхнего
неба не может сойти в самое внешнее рождение сего мира: между ними
великая пропасть.
32. И вот почему мы не можем видеть ангелов в нашем самом внешнем
рождении и ангелы не могут также обитать у нас в самом внешнем
рождении сего мира; в самом внутреннем же они обитают у нас. И когда
мы сражаемся с диаволом, они задерживают его удары в самом
внутреннем рождении и суть защита святых душ. И потому не можем мы
видеть или постигать ангелов, что самое внешнее рождение их тел
непостижимо для самого внешнего рождения сего мира.
33. Второе рождение сего мира состоит в жизни, ибо это есть звездное
рождение, из которого рождается третье и святое рождение и в котором
борются между собою любовь и гнев. Ибо второе рождение состоит из
семи неточных духов сего мира и оно таково во всех концах и во всех
тварях, а равно и в человеке, но Дух Святой господствует также и во
втором рождении и помогает рождать третье, святое, рождение.
34. Третье же рождение есть ясное и святое небо, которое качествует
совместно с сердцем Божиим вне и превыше всех небес как сердце; оно
и есть также сердце, которое держит и несет сей мир и держит в плену
диавола в самом внешнем рождении в огне гнева как всемогущий,
непостижимый Бог.
35. И из этого сердца сошел ИИСУС ХРИСТОС, Сын Божий в чрево Девы
