Сущность - Фрэнк де Фелитта
– Правда! О, мне надо убираться отсюда! Он убьет и тебя!
– Нет, нет. Тише!
– Он убьет всех!
Карлотта плакала у Синди на плече. Джордж неуютно сглотнул и вытер свои глаза.
– Наверное, ей надо в больницу, – прошептал он. – Синди? Как думаешь? Отвезти ее?
Но Синди не ответила. Карлотта медленно начала осознавать всю странность того, что Синди молчала, а затем медленно посмотрела на подругу.
– Ты тоже это видела, – прошептала Карлотта. – Так ведь?
Синди отвернулась.
– Ответь мне, Синди.
– Это было жуткое зрелище, Карли. Я… я не знаю, что думать.
Джордж наклонился ближе, у него было красное, раздраженное лицо.
– Давай отвезем ее в больницу! – хрипло прошептал он.
– Уходи, Джордж, – огрызнулась Синди. – Разве ты не видишь, что на ней нет одежды?
Джордж уставился на жену, выпучив глаза. Затем повернулся лицом к противоположной стене.
Карлотту сильно трясло. Ее губы внезапно задрожали, будто она хотела снова заплакать. Но слез не осталось. У нее было странное, ошеломленное выражение лица, но ее глаза оказались широко раскрыты и полны… надежды?
– Не надо было отправлять ее к врачу, – сказала Синди. – Что я наделала? Почти убила свою лучшую подругу!
Карлотта умоляюще смотрела на Синди глазами раненого испуганного оленя.
– О чем ты говоришь? – прорычал Джордж и резко развернулся. – Ты тут ни при чем. С таким должны разбираться врачи, медсестры и…
– С таким должны разбираться медиумы! – закричала Синди.
– Что за бред!
– Нет! Нет! Ты видел! Я знаю, что ты видел!
– Не видел!
– Врешь! Если отправим ее в больницу, то убьем!
Джорджа застали врасплох. Его губы задрожали, лицо в тени исказилось.
Карлотта разразилась тихим, безнадежным плачем, спазм сотрясал ее плечи.
– Они видели! – рыдала она. – Они видели!
Синди стояла, прижав пальцы к губам. Пыталась подавить в себе панику.
– Надо подумать, – бормотала она. – Подумать.
– Слава богу, Синди…
– Не плачь, Карли.
– Ты видела…
– Да, я видела! И мы поможем. Мы… – она решительно повернулась к мужу. – Джордж, мы попробуем пока немного отдохнуть, мы с Карли. А ты поспи в гостиной. И не шуми. Завтра придется разбираться с этой проблемой. Так, как нужно было разобраться три месяца назад.
Джордж стоял, подбоченясь, словно огородное пугало, и смотрел, как Синди ведет Карлотту в спальню. Наблюдал, как его жена накрывает женщину одеялом.
– Что будет завтра? – спросил он.
– Мы обратимся к специалистам, вот что. Настоящим специалистам, – сказала его жена, протягивая руку и нежно гладя Карлотту по лицу. – Спиритуалистам!
Часть третья. Юджин Крафт И Джозеф Механ
Когда, еще дитя, искал я привидений
По чутким комнатам, взирая в темноту,
В лесу, при свете звезд, преследуя мечту —
Беседовать с толпой отшедших поколений.
П. Б. Шелли. Гимн духовной красоте (пер. К. Бальмонта)
13
Ночь медленно сгущалась, а тем временем воспоминания и образы последних двух недель текли в мозгу Карлотты ледяной рекой. Она так глубоко погрузилась в пучину ужаса, что только сейчас смогла сформулировать несколько мыслей. Карлотта буквально дышала паникой. Она поняла, что вселенная перевернулась с ног на голову и жизнью завладела нереальность. Силы и страхи, о которых она и не знала, оказались настоящими. Мир представал бесконечным, холодным и опасным, и теперь Карлотта воспринимала его совсем иначе.
За те две недели, что прошли с тех пор, как Синди и Джордж лицезрели разрушение своей квартиры, Карлотта ходила к целителям и медиумам. Джордж отвез их к экстрасенсу на бульвар Сансет. Грациозная женщина из Восточной Европы занимала шикарный офис напротив «Виски-А-Гоу-Гоу». Экстрасенс заинтересовалась Карлоттой. За 30 долларов она рассказала Карлотте о связи созвездий со здоровой личной жизнью. Карлотта вышла разозленная. Трое друзей стояли в жаркий, пыльный полдень, не зная, куда идти дальше. Карлотта разрыдалась.
Синди предложила провести психическую диагностику. На следующий день они поехали в каньон Топанга – жаркое и сухое место у коричневых холмов к северу от Лос-Анджелеса. В местном астрологическом центре Карлотта узнала имя и адрес вышедшего на пенсию слесаря, который жил в алюминиевом доме на колесах. Они постучали в его дверь, и он пригласил их войти. Перед ними стоял очень худой и хрупкий человек с густыми седыми бровями. Он внимательно выслушал рассказ. Его пальцы нервно барабанили по покрытому плиткой столу. Наконец он улыбнулся и вернул деньги. Предложил ей переехать из юго-запада, раз ей нужна более стабильная обстановка. Но в остальном отказался иметь дело с потусторонним.
Той ночью Карлотта вскочила с кровати. Она услышала смех. Затем огляделась в темноте. Почувствовала его присутствие в комнате. Его холодные руки нежно погладили ее по щеке, прося не шуметь. Мягко толкнули обратно на матрас. Он прижал руки к ее животу, чтобы раздвинуть ноги. Она не сопротивлялась. Он не бил ее. Он сдерживался, долго играя с ней, прежде чем удовлетворить свою похоть. Прошло больше половины ночи, прежде чем он растворился, стал прозрачным, вжался в стену и исчез. Ее зубы застучали, и она содрогнулась от миазмов отвращения к себе.
Синди нашла группу экстрасенсов в Санта-Монике. Они собрались в заброшенной церкви на пляже. Окна были раскрашены священными картинами в алых и синих цветах, символами и знаками, которых Карлотта раньше не видела. Прихожане пели. Бородатые мужчины с красными точками на лбу и изможденные девушки в грязных рубашках. Карлотта больше туда не возвращалась.
Той ночью он разбудил ее. Он был таким мягким. Таким нежным, как красная бабочка. Он мучил ее странными, лучезарными снами, что проплывали перед глазами словно на далеком экране, слишком ужасные, слишком прекрасные, чтобы понять. Вопреки своему самоуважению, чувству реальности, Карлотта почувствовала, как ее тело становится горячее, а дыхание – судорожнее.
Она почувствовала, как странные образы разлетаются на части, превращаясь в дрожащий радужный жар. Она еле слышно застонала, против своей воли. Затем он остановился. Было тихо. Ей казалось, что она плывет на ветру долгой летней ночи, невесомая и переливающаяся, постепенно восстанавливая дыхание. Затем, мягко, сдержанно и властно, он начал снова.
Днем он играл в другие игры – проказливые, озорные и смертельно опасные. Без всякого предупреждения стакан внезапно слетал с полки и разбивался о стену, едва не задев кого-то из детей. Тостер поднимался со стола, зависал в воздухе вопреки силе тяжести, а потом мягко, как перышко, постепенно опускался обратно. Джули и Ким визжали от страха, а Билли выкрикивал ему ругательства. Унитаз всегда смывался сам, иногда несколько часов подряд. Однажды – ближе к
