Джон Карр - Расследования доктора Гидеона Фелла. Преступный замысел (сборник)
– Подождите! – прервал его Дж. Р. – Я сам высказывал это возражение. Он не мог никому рассказать, где он был, не мог сказать, что он собирается пойти и убить Спинелли, – он никому не доверял настолько. Но кое-кто, – он бросил взгляд на Моргана поверх очков, – сочинил длинную байку о «невинной жертве», которую Деппинг обманом заманил в кабинет под предлогом розыгрыша, а затем сообщник якобы не мог признаться, не оказавшись соучастником преступления.
Доктор Фелл проследил за взглядом Берка и усмехнулся.
– Подумайте вот о чем, – сказал он. – Кто-нибудь из вас может назвать человека, чьи слова о розыгрыше были бы меньше похожи на правду, чем слова Деппинга? Кто-нибудь из вашей компании, Морган, может представить Деппинга в роли шутника? Если бы он обратился к вам с такой просьбой, неужели вы поверили бы ему и помогли? Сомнительно. Но подлинным доказательством служит восьмерка мечей. Если вы настаиваете на версии невинной жертвы, то как объяснить этот знак, что оставил убийца? Как он туда попал? Почему невинная жертва принесла его туда? Но о карте мы поговорим позже. Для начала давайте теоретически предположим, что у Деппинга не было сообщника, потому что а) он не был ему нужен, б) он не стал бы рисковать и доверять кому-то. Это я могу доказать и по-другому. У нас есть ваши показания, Дж. Р.
– Не хотел об этом говорить, – сказал тот. – Думал, это наведет вас на подозрения.
– Когда вы пришли к Деппингу, он услышал стук, который его встревожил, хотя он еще не видел вас. Это поведение не характерно для человека, ожидающего сообщника. Далее, он сначала вынул ключ из кармана, чтобы отпереть дверь, а потом вы видели, как он, заперев за вами дверь, снова положил его в карман. Короче говоря, он собирался действовать сам, запереть за собой дверь и взять ключ с собой. – Доктор Фелл постучал по ручке кресла. – Направление поисков убийцы Деппинга – человека, который незаметно пробрался в дом и поджидал его там, – подсказывало несколько фактов. Один из них столь очевиден, что это даже смешно.
– И?
– Убийца, – сказал доктор Фелл, – съел ужин Деппинга.
Повисла тишина. Затем доктор покачал головой.
– Подумайте пожалуйста над этим чудовищным, невероятным, сразу выдающим убийцу фактом. Посмотрите на него со всех сторон и попробуйте убедить меня, что убийцей был кто-то местный. Вообразите себе полковника Стэндиша, или миссис Стэндиш, или Морли Стэндиша, или Моргана, или себя самого… кого угодно. Вы собираетесь убить Деппинга, не застаете его дома, а затем коротаете время, уплетая ужин человека, которого собираетесь убить! Или, если хотите, представьте себе этого человека, пришедшего к Деппингу с неожиданным визитом и уничтожающего столь любезно оставленный на подносе ужин! Это не просто абсурдно, это невообразимо. Вот почему я сказал, что факты говорят сами за себя. Когда я раздумывал над этим странным поведением Икса, я спросил: «Почему Деппинг не съел свой ужин?» И Морли Стэндиш ответил: «Потому что не был голоден». Но никому не пришло в голову, что Икс был голоден потому, что пришел издалека и действовал в спешке. Вам не показалось очевидным, что люди, которые ужинают на «Ферме», не ведут себя так? Следствием этого несложного умозаключения является то, что Икс не только пришел издалека, но и был в настолько тесных отношениях с Деппингом, что мог вот так взять и съесть его ужин без задних мыслей. Спроси́те себя, как много людей были настолько близки с Деппингом? Вдобавок к этому вспомним о ключе. У скольких людей был ключ от балконной двери Деппинга? Деппинг запер за собой дверь, когда уходил, а Иксу нужно было как-то попасть внутрь.
– Да, но Икс мог войти через главный вход… – начал было Морган, но осекся. – Ясно. Не важно, как именно он проник в дом. Икс не мог позволить, чтобы его видел дворецкий.
– Учитывая, с какой целью он прибыл, – согласился доктор Фелл, – то есть чтобы убить Деппинга. Теперь добавим к этой комбинации – человек, у которого есть ключ от дома, но живущий далеко, – еще одну важную деталь… После попытки убийства Спинелли Деппинг вернулся. И тогда он обнаружил, что потерял ключ от балконной двери. Он поднялся, заглянул внутрь и увидел Икса. Если бы это был кто-то из местных, разве Деппинг стал бы показываться ему, вступать в разговор, соглашаться на эту авантюру с проникновением через парадную дверь, если человек внутри не был… кем? И ответ, который я в наивности своей измыслил, был таков: это дочь, которая, как он думал, не могла предать его. Я не знал о том, что она была его любовницей, но все остальное верно. Теперь мы подобрались к таинственной восьмерке мечей. Любопытно то, что не только никто из местных не знал, что она значит, никто даже не был осведомлен об интересе Деппинга к оккультизму. Он никогда не упоминал о нем, никогда не гадал на картах, хотя на его книжных полках можно увидеть книги по оккультизму… Я запомнил это и отложил на потом, но затем карту опознал Спинелли. Она определенно была из прошлого Деппинга. Значит, убийца знал Деппинга еще по Америке – или, по крайней мере, знал о Деппинге то, чего не знал больше никто. Подозрения насчет дочери продолжали расти, и я попытался подтвердить их фактами, хотя мне не пришло в голову, что она не та, за кого себя выдает, пока на сцене не появились Спинелли и Лэнгдон. Я заметил, как они оба избегали разговоров о дочери Деппинга. Лэнгдон лишь намекнул на «таинственную женщину», с которой Деппинг собирался сбежать. Зачем он это сделал? А после Спинелли проговорился, упомянув, что знает о размере состояния Деппинга. Из этого можно заключить, что им обоим было известно что-то о прошлом Деппинга, о чем они не хотели говорить и что рассчитывали использовать, чтобы обогатиться. Я догадывался, что известно Спинелли, – я полагал, что это личность убийцы. Но что может быть известно обоим? Что выяснил Лэнгдон? И вот тогда у меня появилось предположение, хотя я поначалу не воспринял его всерьез. Есть дочь, которая не живет с отцом, хотя он – согласно Морли Стэндишу – всегда о ней заботился и переживал о том, что она делает. Есть карта Таро, одна из тех, которые Деппинг использовал в Америке, при этом карта раскрашена акварелью, что наводит на мысли о женщине, и есть странное поведение адвоката… Видите ли, если Бетти Деппинг – не его дочь, для Лэнгдона это идеальная ситуация. Я имею в виду, для шантажа. «Отдай мне половину состояния, иначе ты ничего не получишь». Все сошлось.
Доктор Фелл махнул рукой.
– Вот что произошло – как нам известно из признания девушки. Она прибыла из Парижа в пятницу вечером с целью убить Деппинга. Она не знала, где найти Деппинга, знала лишь, что он будет охотиться за Спинелли, и хотела, чтобы у него все получилось, прежде чем она застрелит его самого. Она держала наготове пистолет – тот же, из которого потом застрелила Спинелли и Лэнгдона. Она поднялась на балкон и зашла через балконную дверь. Деппинга уже не было, но она увидела… Понимаете что?
Морган рассеянно кивнул.
– Следы его приготовлений, его одежду и детали маскарада.
– Именно. Она поняла, что он пошел за Спинелли, переодевшись. Но все же блестящая идея не сразу пришла ей в голову – она ведь не знала, что Деппинг потерял ключ. Однако она подумала об этом – как она сама с гордостью говорила, – когда услышала, как Деппинг ломится в дверь, заявляя, что не может попасть внутрь. Вы знаете, что произошло. Она вызвала замыкание, надев резиновую перчатку, и они разыграли эту комедию. Тем временем Спинелли последовал за Деппингом от реки. Он все видел и слышал, притаившись у окна. Деппинг переоделся в обычную одежду, и ей даже не пришлось пользоваться своим пистолетом. Она взяла со стола пистолет Деппинга – конечно, она уже сняла перчатки – села на подлокотник кресла и застрелила его. После чего стерла с пистолета отпечатки, задула свечи и ушла… А на лужайке внизу наткнулась на Спинелли. Он был осторожен. Он забрал сумку, в которой она носила пистолет, и высыпал из него пули, прежде чем перейти к делу. Конечно, она перепугалась. Она не могла дать ему того, что он требовал, потому что Деппинг, как она утверждала, был совсем не так богат, как думал Спинелли. Но она сказала ему, что сможет решить этот вопрос, если он встретится с ней там же на следующую ночь, чтобы обсудить условия. Увы! Конечно, она не полетела обратно в Париж. На последнем автобусе она вернулась в Бристоль, где у нее был снят номер на другое имя. Затем утренним поездом она отправилась в Лондон, откуда позвонила в Париж своей горничной (которой она с самого начала дала четкие инструкции) и узнала, что прибыла телеграмма, извещающая о смерти отца. Выждав некоторое время, она связалась с Лэнгдоном, явилась на площадь Грей-Инн и попросила его сопровождать ее на «Ферму»… Но Лэнгдон, видите ли, знал, что она на самом деле не дочь Деппинга. Об этом он рассказал ей по пути. Деппинг был неосторожен и открыл ему все. Лэнгдон хотел половину ее наследства, и Бетти согласилась. Тем временем Лэнгдон раздумывал, как связано это убийство и телефонный звонок Спинелли, ведь американец сказал ему о том, что его собираются арестовать за убийство и просил консультации. Лэнгдон пришел к выводу – который оказался правильным, – что Спинелли знал что-то об обстоятельствах этого дела: а именно о том, что девушка не была дочерью Деппинга. Лэнгдон намекнул ей об этом. И она придумала, как избавиться от обоих. Она сказала Лэнгдону, что Спинелли все знает и требует часть денег. Она сказала, что должна этой ночью встретиться со Спинелли у дома для гостей. Она предложила Лэнгдону пойти с ней и запугать Спинелли, используя закон и моральное давление. План едва не потерпел неудачу, потому что мы позволили Спинелли и Лэнгдону поговорить наедине. Теперь вы можете понять ужас и нервозность Лэнгдона, когда я заявил, что Спинелли готов говорить. Он боялся, что Спинелли расскажет о девушке. Но ее план сработал, потому что показания Спинелли возбудили его подозрения, и он задумался, а нет ли у Бетти Деппинг других причин желать его молчания, помимо ее настоящей личности. Мы уже не узнаем, о чем говорили Спинелли и Лэнгдон наедине. Лэнгдон понял, что Спинелли известно что-то еще, но он придержал интерес и решил тайком присутствовать ночью на встрече Спинелли и девушки.
