Валентина Немова - Любить всю жизнь лишь одного
- * * *
Как хорошо, чудесно просто сегодня на улице! Ручьи, веселые, быстрые, всюду. Земля сплошь покрыта водой, отражающей ярко-голубое небо и пылающее, лучистое солнце. Как не хочется идти домой, где нет солнца, полутемно и сумрачно. И все-таки надо.
Несколько часов спустя.
Настроение шаловливо-уверенное. Может быть, этому способствует то, что все уроки выучила. Кроме литературы. Ее тоже знаю, но плоховато.
Гришка позвонил мне, сказал: не пришел потому, что не нашел дорогу к моему дому. Вот даже как!
— На уроке литературы
Отвечает Федор Павлов. Плавает на сухом месте. Лидия Андреевна: ну, ладно, Федя. Поставлю вам сегодня "три". За то, что вы хоть разговаривали, а то всегда молчите, когда я вызываю вас к доске.
- * * *
Юрка Киселев — идиот. Подвел меня: попросил шахматы, которые я сама сделала. Уверял, что будет играть в них на черчении. А сам играл на литературе. И попался, конечно. Чуть было не отобрала у него учительница мое изделие. Никогда больше не дам ему. Уж если взял и дисциплину нарушаешь, так будь осторожнее.
А Лена Орлова, спрятавшись за мою спину, кушает, уминает потихоньку бутерброд с колбасой. Запах на весь класс. У меня же в голове сложилось стихотворение.
А у карты сердитый,
Две недели небритый
Топорков знаменитый
Отвечает урок.
Материал он ответил
Индостан не приметил
И на острове Банке
Отдохнуть он прилег.
23/III
Гришка-мученик опять не явился. У него за четверть по алгебре будет даже не двойка, а единица. По немецкому и по русскому то же самое. Спросила, почему на сей раз не соизволил прийти. Он в ответ:
— Так мы же не договаривались…
— Сколько же можно договариваться?
На уроке истории послала ему записку. Он, отвечая, опять назвал меня на "вы". Не от скуки ему написала, а чтобы уточнить время занятий. Он поклялся, что в этот раз не подведет.
- * * *
Вчера, играя с Инной в шахматы, я напевала песенку "Полюбил я дивчину веселую". Добралась уже до третьего куплета. А мотив грустный.
— Перестань, — говорит Иванова, — а то мне очень жаль делается одного человека".
— Девочку или мальчика?
— Конечно, мальчика.
— Кого же именно?
— Кого Лина мучает.
— Она многих мучает.
— Тогда всех.
- * * *
Розин учебник по "основам" весь испещрен подписями. Под длинным-предлинным скелетом значится: Лева Ростов. Под изображением неандертальца — Казанцев. Между прочим, очень похоже и т. д.
— На истории
Женя Доброва начала вдруг, повернувшись ко мне лицом, как глухонемая, размахивать руками. Я решила: требует что-то. Но что? Спрашиваю, опять же с помощью жестов: "Бритву?" — она отрицательно качает головой. "Резинку?" — тоже нет.
Ткнула пальцем себе в запястье. Тут и дурак понял бы: Женя просит сказать, сколько минут осталось до звонка. Я показала ей пятерню, растопырив пальцы. Не прошло после этого и минуты, Роза начала вдруг жестикулировать, интересуясь тем же самым. Ну и нетерпеливый у нас народ! — подумала я, и в этот миг прозвучала фамилия Юли. Ее вызывали к доске. И она, поднимаясь с места, шепотом задала мне тот же самый вопрос.
Материал она не знала, но отказаться не захотела. Сдаваться без боя — не в ее правилах. Начала Юля издалека, надеясь, что когда дойдет до параграфа, который был на сегодня задан, урок кончится. И не ошиблась. Какое счастье! Звенит звонок. Мы свободны!
— На перемене
Все вышли. В классе только двое: учитель и я.
Учитель: Вы, Мудрецова, и правда, в этой четверти стали хуже заниматься.
Я: Да, к этому уроку я не готовилась. Вы же не предупредили меня, что спросите.
Далее приписка, сделанная почерком Юлии на вклеенном в блокнот листочке:
Ай да Тоня! Ай да подружка! Вот, оказывается, благодаря чему в школьные годы ей удавалось опережать меня в учебе. Преподаватели предупреждали ее, когда спросят и какой именно материал. Это уже не мои догадки, а неопровержимый факт. Свою тайну доверила она собственному дневнику; когда подчищала его, собираясь подарить мне, просмотрела нечаянно эти, выдающие ее с головой строчки.
Ну да ладно. Простим Антонине ее грехи. Свою вину передо мной искупила она хотя бы тем, что при всем классе, на собрании, дала отпор Коробову, когда тот пытался заставить ее плохо отозваться обо мне.
В пользу Антонины говорит вот еще что: поблажки учителя делали ей не по ее просьбе, а по своей инициативе. Им очень нужны были отличники, причем не со стороны пришедшие, вроде меня, а доморощенные, чьи отличные оценки доказывали бы вышестоящему начальству, что в 19 школе дела идут не хуже, чем в других.
— Дневник Тони Мудрецовой
24/III
Вчера вышла отвечать по истории. Надо было рассказать об экономическом развитии Англии. А я сама даже не заглянула в учебник, ну хоть бы для очистки совести глянула бы разок. Отвечала вроде Юлии, "по логическим рассуждениям". Литературу учила на перемене. И получила "пять". Считаю: пятерка заслуженная.
Когда опрос ведет Лидия Андреевна, легко можно определить, правильно ты отвечаешь или нет. Если она, слушая тебя, кивает головой, значит, все верно. Если сидит без движения, значит, нет. Когда я отвечала, она кивала. (А я следила за ней и ни разу не ошиблась).
- * * *
У малиновки (читай: у Антонины) бесшабашное настроение. Как бы она в вертихвостку не превратилась. А с сорокой (Линой) что-то происходит. Ястребок (Юля) как-то сказала про сороку: "Вертитая", со всеми заигрывает, потому что не знает, на ком остановиться: все парни бравые, все хороши. А как сделала выбор, сама хороша стала!
25/III
На меня напал ужасный грипп. Слезы льются без перерыва. И еще кое-что. За сегодняшний день два платка 50?50 промочила. Ох, неприятно!
Опять зима вернулась. Выпал снег. Холодно. Кашляю, как старая бабка. Девочки меня навещают. От чистого сердца их благодарю. Если бы не они, подохла бы, наверное, от скуки. А Юля даже мальчишек ко мне затащила. Ваню Новикова и Лешу Крылатова. И почему девчата говорят, что Лешка груб? Ничуть!
— Урок немецкого языка
28/III
Я верчусь, ищу свою тетрадь по немецкому. Помню, Роза взяла ее у меня для "фотографирования". А куда потом делась, ума не приложу. Оглядываюсь в очередной раз: тетрадь лежит на парте перед Тамарой Морозовой. Требую жестом: отдай!
— Подожди немного! Сейчас закончу! — умоляет Тома.
Приписка, сделанная почерком Юлии.
Все это происходит под носом у преподавателя. Таня сидит за первой партой первого ряда, Тамара за второй. Но он, Андрей Александрович, делает вид, что ничего не замечает. Добреньким притворяется. Мы еще увидим, на что способен этот "добряк". А пока запомним, как его зовут. Андрей Александрович.
А дальше Таня пишет.
Спрашивают Гришу. Он говорит, что забыл дома свою тетрадь. Преподаватель собрался поставить ему еще одну двойку. Я вызвалась его защитить.
— Андрей Александрович! Он сделал работу. Я подтверждаю.
— Хорошо. Поверю Тоне.
Топорков на самом деле выполнил задание. С моей помощью, но выполнил. Сейчас мы с ним регулярно занимаемся. Наконец стал он находить дорогу к моему дому. Четыре раза прорабатывали мы сегодня одно и тоже.
Когда я говорила о Топоркове, такая тишина была в классе. А потом все зашевелились: досужие соседушки стали обсуждать эту новость: Мудрецова за мальчика заступается. Что это значит?
Спросили Розу. Она вышла к доске, разложила на первой парте среднего ряда целый архив и стала отвечать невпопад.
Учитель: А вы знаете, какой был задан вопрос?
Кулинина: Извините, не слышала.
— На перемене
Восьмиклассники, мальчишки, принесли в школу клюкву и выдавливают сок девочкам в лицо. Одной девочке прямо в глаз попали. Безобразники!
— Общественная работа
Встретила пионеров из "своего" отряда. Отряд — нож острый. Тяжело ощущать себя ненужной вещью, балластом. Ох, тяжело! Хорошо бы в 4-ой четверти заняться с ними пьесой. Но ведь в апреле-мае уже нужно будет готовиться к экзаменам. И зачем только оторвалась я от пионеров?
Очень много времени отнимает у меня этот Топорков. А будет ли толк?
29/III
Ох, как неудобно было мне сегодня перед Гришей. Покраснела, как рак. Спросили меня на алгебре. А формулы-то я не знаю. Вернее, формулы знаю, а выводы — нет. А что такое формула без вывода? Чепуха! Топорков, очевидно, считал, что я лучшая ученица в классе, а что теперь подумает? Отвечая, от тетради ни на шаг!
В "старых" формулах, которые в прошлом году, в другой школе проходил, разбирается он не хуже, а даже лучше, чем я. А в этом точно отупел!
А с русским и немецким у него еще хуже. Писать записку девочке с ошибками! Это же просто позор!
Но есть у него и достоинства. Мне нравится, что он не курит… "Очень надо, — говорит, — такой ерундой заниматься!" По-моему, он из тех, кто твердо стоит на ногах. Гордости и особенно самолюбия хоть отбавляй. Но мне кажется: он скоро будет тяготиться занятиями со мной. После того урока, когда меня вызвали отвечать по математике и я "плавала", он, вероятно, так стал считать: "Если лучшие так плохо знают предмет, то что же знают остальные? И я не хуже других и двойки не заслужил". Сегодня занимались мы с ним при Юле и Кларе Соболевской. Он вел себя довольно развязно. И поспешил уйти. Может быть, потому что на меня вдруг напала зевота. Отвратительная эта штука — зевота! Но Григорию еще рано гордиться. Вернее, нечем.
