Болеслав Прус - Сиротская доля
- Ишь ты! - с усмешкой заметил Ясь. - Здоров же ты на выдумки.
- А вот и мое, потому что, если захочу, так не дам тебе глядеть.
И, сказав это, Антек оттолкнул своего служащего от окна. Ясь вспыхнул и так крепко ухватил своего хозяина за загривок, что тот прямо в клубок свернулся; с трудом высвободившись, он сердито закричал:
- Ого!.. Вот ты какой удалец?.. Посмей-ка еще хоть раз, и я сообщу о тебе в участок, сукин сын!
Услышав это, Ясь струсил. Он чувствовал, что этот хлипкий парень побил его дипломатией и что рядом с ним и пан Петр, и пан Кароль, и даже мастер Дурский ни черта не стоят...
Часов около десяти вечера мальчики вернулись в приречный район. Там они пролезли через дыру в заборе и в нескольких шагах от нее увидели большую опрокинутую бочку из-под сахара.
- А что?.. Вот тебе и постель!.. - шепнул Антек, первый влезая в этот своеобразный будуар.
- Побойся бога! - дрожащим голосом заметил Ясь. - А если нас тут поймают?
- Ну и что же?.. Я ничего не украл, никого не убил, - что мне могут сделать? - возразил Антек.
С тяжелым сердцем Ясь полез вслед за ним и утонул в лежалой, полусгнившей соломе, смешанной с множеством инородных тел, в общежитии именуемых мусором.
Вскоре усталость взяла верх над отвращением, и Ясь заснул в этой берлоге так же спокойно, как некогда в раскладной кроватке, убаюканный шепотом материнской молитвы.
На другой день, еще до рассвета, мальчики вылезли через то самое отверстие в заборе, которое послужило им входом. Проходя пустыми улицами, Ясь твердил молитву и под первой же водокачкой умылся; Антек довольствовался чистотой... души. Потом, так же как вчера, Ясь таскал песок, а предприниматель Антек покупал товар либо брал его в кредит со складов, обходя, однако, землянку плечистого Мартина.
- Не хочу ссориться с Мартином, - объяснил Антек.
После вечерней закуски, состоявшей из хлеба, копченой грудинки и двух бутылок пятигрошового "шляхетского" пива, бродяжки столкнулись с парнем по имени Валек, который, увидев их, закричал:
- Ты!.. Антек!.. Если бы ты знал, как на тебя Мартин злится!.. Говорит, ты вчера выманил у него веревку и мешки, а песок берешь у других и он так тебе морду набьет, что дух из тебя вон.
- Чего он лает! - презрительно буркнул Антек, поежившись, словно по нему мурашки пробежали.
Потом они слонялись втроем, а когда наступила ночь, Антек, к которому вернулось хорошее настроение, предложил:
- Вот что, божьи коровки, пошли-ка в клуб на бал!
- Какой бал? - спросил Ясь.
- Ой, боже!.. - подхватил Валек. - Ну, и дурень же!.. С виду хрант, а не знает, что сегодня канун Нового года.
Когда они остановились у клуба, Антек, прислушиваясь к звукам музыки, глубокомысленно заметил:
- Это в нашу честь так танцуют! Если бы не мы, в Варшаве не было бы ни одного бала.
Высказавшись, он схватил Валека за плечи и под мелодию кадрили начал откалывать коленца. Возник переполох, ибо мальчики толкнули какую-то старушку, сами едва не попали под лошадь. Получив кулаком от постового и кнутом от извозчика, они отправились вместе с Ясем на обычный ночлег. По дороге Антек упрекнул Валека, что он танцует, как медведь, в результате чего парни вцепились друг другу в волосы. Ясю пришлось их разнимать.
Когда они пробрались в свой двор, Антек первый сунул голову в бочку и с возмущением обнаружил там пару грязных сапог. Это привело мальчишку в такое негодование, что, забыв об осторожности, он заорал:
- Что за новости такие?.. Вылазь отсюда, негодяй!..
- Тише ты! помалкивай! - остерег его Валек.
- Почему помалкивай?! - кричал Антек. - Откуда он взялся?.. Я вот рассержусь да схожу за полицией, чтобы отвели этого жулика в участок.
Сапоги лениво пошевелились, и в глубине бочки раздался голос:
- Не приставай, пока я добрый...
- Он пьяный!.. - прошептал Валек.
- Подумаешь, пьяный!.. Пусть не лезет на чужое место, ворюга! - не унимался Антек, дергая захватчика за ноги.
Тут один из этих огромных сапог, очертив в воздухе дугу, так энергично прошелся по истрепанному сюртуку Антека, что парень зашатался.
- Ну и перекрестил, господи Иисусе!.. - пробормотал Валек.
Из бочки по-прежнему раздавался храп. Антек отвел Валека в сторону и что-то пошептал ему на ухо. Потом оба осторожно подошли к бочке и, ухватившись за края, с усилием поставили ее на дно.
Голова спящего захватчика очутилась в позиции, которую обычно занимают ноги.
- Ббожже! - донесся из бочки стон, и одновременно оба сорванца заорали во всю глотку:
- Вор!.. вор!..
Из бочки им вторил грубый голос:
- Ббожже! Спасите!..
Все три мальчика немедленно убежали за забор. В землянке зажегся свет, на двор выбежали люди с дубинками и устремились к бочке, из которой по-прежнему неслись крики и грохот.
Ночь эту, полную впечатлений, Ясь и его товарищи провели под каким-то навесом, на бревнах.
- Тут лежать - все равно как в карете! - сказал Антек.
Наступило утро Нового года. Антек, ровно с рассветом позабыв о бессоннице и невзгодах минувшей ночи, созвал военный совет.
- Сегодняшним днем надо попользоваться, - сказал он. - Будем ходить с поздравлениями. Ты, Валек, со мной, а ты, Ясек, дай-ка мне свою хламиду и шапку...
- А я в чем останусь?.. - спросил возмущенный Ясь.
- В моем сюртуке! Что, может, он неприличный? - продолжал Антек, показывая целый рукав. - Ну, снимай, а то... пойду в участок и сразу скажу, кто ты такой!
Напрасно бедный Ясь угрожал и просил. Ничего не помогло. Подлый Антек почти насильно сорвал с него пальто, брюки и башмаки и со злобным смехом кинул горько плачущему мальчику свои отвратительные лохмотья, строго-настрого наказав ждать его под вечер на Обозной улице, у шинка.
В самых черных мыслях провел Ясь этот долгий печальный день, весь рацион которого составляла черствая корка хлеба. Антек появился на условленном месте только около семи; еды он не принес, зато сам был сильно навеселе, - ба! - просто-таки порядочно пьян.
- Ну, скажу я тебе, - затрещал пройдоха. - Дело шло у меня как по маслу!.. Всюду я врал, будто я из "Курьера"... Потому что, видишь ли, я отхватил по пути поздравительные карточки у одного типа... У меня даже еще есть...
Договорить он не успел, так как в этот момент чьи-то громадные руки схватили его и подняли в воздух.
- Караул! Спасай, Ясек!.. - крикнул Антек.
- Ой, и всыплю я тебе теперь! - сказал преследователь.
- Пан Мартин! Мой святой пан Мартин! - орал Антек, заходясь от плача.
- Вот тебе за мешки!.. Вот тебе за веревку... Вот тебе за песок!.. И не обманывай честных людей!.. И не кради, что не твое!..
Каждое из этих высокоморальных наставлений сопровождалось свистом ремня и звуком, наводившим на мысль, что ремень уже соприкоснулся с кожей Антека. Длилось это добрых четверть часа с небольшими перерывами.
Тем временем Ясь, услышав, о чем речь идет, и узнав, как дерутся продавцы песка, стремительно бежал в сторону Краковского Предместья, отказавшись и от службы у Антека, и от ночевки в бочке, и даже от своей одежды. Он не знал, что с ним теперь будет, но даже тюрьма и смерть казались ему более заманчивыми, чем общение с личностями вроде Антека.
В течение нескольких дней термометр держался выше нуля, было довольно тепло, снег и лед стаяли. К тому часу, когда Ясь убежал от Антека, над городом опустился густой туман. Огни фонарей во влажной голубой мгле напоминали подвешенные в воздухе красноватые огоньки, а прохожие походили на тени. На улицах по случаю Нового года движение было небольшое и мало-помалу совсем затихло.
Часов около десяти туман поднялся вверх, и одновременно пошел дождь, который, все усиливаясь, превратился, наконец, в настоящий ливень. Сточные канавы набухли, и почти во всю ширину улиц поплыли потоки жидкой грязи. Сытые и хорошо одетые люди называют такую погоду мерзкой, - для оборванных и голодных она была ужасной.
Как только пошел дождь, Ясь обнаружил, что шляпа и сюртук Антека, до сих пор какие-то удивительно жесткие, размякают с угрожающей быстротой. С продавленных полей шляпы вода потекла на плечи. Вдруг мальчик почувствовал, как крупная капля упала ему прямо на шею, а когда, вздрогнув, свел лопатки, капля побежала по спине. Вскоре промокшая одежда стала липнуть к телу, в дырявые башмаки набилась грязь.
Его прохватил легкий озноб...
Дождь между тем все усиливался; ветер подхватывал потоки воды и швырял их из стороны в сторону, на домах, от крыш до фундамента, образовались влажные полосы, улицы совсем опустели. В поисках убежища Ясь перебегал от ворот к воротам, от ниши к нише, а дождь преследовал его с упорством живого и злобного существа.
- О боже, спаси меня... - прошептал мальчик, покружил минуту на одном месте и снова устремился вперед.
Час тому назад Ясь думал, что исчерпал все возможные испытания на свете. Оказалось, что худшее было впереди. Приходилось спасаться уже не от людей, а от стихий. Он бежал без оглядки, а за ним по пятам - дождь, голод и бессонная ночь.
