Тонино Гуэрра - И плывет корабль
Между тем у бортов "Глории Н." собираются пассажиры и члены экипажа: все смотрят на окутанный дымом грозный военный корабль.
Орландо, всегда готовый утешить тех, кто в этом нуждается, говорит сербам, большинство которых, естественно, поддалось панике:
- Почему вы все так встревожились? Да, это австро-венгерский военный корабль. Ну и что?
ОДНА ИЗ БЕЖЕНОК (на своем языке). Господин говорит, чтобы мы не боялись, нам не сделают ничего плохого, австро-венгерскому кораблю ничего от нас не надо.
Но эти слова не могут успокоить собравшихся вокруг нее соотечественников.
ОДИН ИЗ МОЛОДЫХ СЕРБОВ (на своем языке). Они хотят нас забрать! Посадить в тюрьму!
ДРУГОЙ СЕРБ. Да, он верно говорит - в тюрьму!
МОЛОДАЯ СЕРБИЯНКА. Синьор, это правда?
ОРЛАНДО. Что сказал молодой человек?
СЕРБИЯНКА. Никола говорит, что нас всех заберут в плен, что вас заставят выдать беженцев!
Орландо, увидев проходящих мимо офицеров, решает обратиться к ним.
- О, простите, сейчас мы все узнаем... Капитан! Капитан...
Но тот уже скрылся за металлической дверью.
Орландо остается ждать. Заглянув в один из иллюминаторов, он видит, как работает телеграфный аппарат. Тон разговора и выражение лиц офицеров не сулят ничего хорошего.
Понемногу и остальные пассажиры собираются на верхней палубе - кто в пижаме, кто в домашнем халате.
Партексано, напустив на себя солидный вид, пытается удовлетворить любопытство пассажиров, отделываясь, однако, общими фразами.
ПАРТЕКСАНО. Это просто обмен сигналами с австро-венгерским броненосцем.
ФУЧИЛЕТТО. Ну и что же вы ему передаете?
ПАРТЕКСАНО. Не могу знать, я же не сигнальщик, Но в целом все в порядке, синьоры...
ФУЧИЛЕТТО. А почему эти люди так напуганы?
Завязывая на шее фуляр, он смотрит на плотную толпу сербов, таких же мрачных, как и их предчувствия.
Капитан и его помощники быстро взбегают по трапу на капитанский мостик. Оттуда доносятся лишь отдельные взволнованные фразы.
КАПИТАН. Из Рима передают, чтобы мы постарались выиграть время... Никого не пускать на борт!
ПАРТЕКСАНО. Слушаюсь!
Сэр Реджинальд, на которого никто не обращает внимания, все же задает вопрос:
- Капитан, я не хотел бы показаться назойливым... но скажите, что происходит? Имеем же мы право быть в курсе дела!..
Под общий гомон Партексано пытается успокоить пассажиров, подкинув им очередное сообщение.
ПАРТЕКСАНО. Ситуация, стало быть, такова: мы продолжаем им что-то передавать, только вот шифра я не знаю...
ФУЧИЛЕТТО. А что передают из Рима?
В разговор включается стюардесса:
- Господам пассажирам, по-моему, незачем волноваться; капитан держится очень уверенно - не правда ли?
Теперь все оборачиваются к журналисту.
ДИРЕКТОР "МЕТРОПОЛИТЕН-ОПЕРА". Синьор Орландо, а что думаете обо всем этом вы?.. (Орландо не отвечает - он сам озабочен происходящим - и отворачивается от остальных пассажиров.) Вы тоже что-то скрываете?
Тут Партексано переключает внимание пассажиров на передачу сигналов, и все поворачивают голову туда, куда он указывает.
ПАРТЕКСАНО. Взгляните-ка, вон там... чуть пониже капитанского мостика, на броненосце, видно, как работает флажками их сигнальщик.
Теперь его видим и мы.
Крейсируя вокруг "Глории Н.", военный корабль несколько отдалился, но его грозное присутствие все же ощущается.
На кормовом мостике капитан руководит передачей сигналов. Обращаясь к сигнальщику, он с искренним возмущением говорит:
- Я не могу принять их требование выдать беженцев. Передавай!
Тот проворно выполняет приказание. Капитан подносит к глазам бинокль.
Все сербы, сгрудившись на палубе, тревожно и настороженно смотрят то на таящее в себе угрозу море, то на сигнальщика "Глории Н.", то на сигнальщика австро-венгерского броненосца, едва различимого в густом черном дыму, который валит из его труб.
СИГНАЛЬЩИК "ГЛОРИИ Н." (капитану). Они требуют немедленной выдачи!
Толпа сербов объята ужасом. Все в страхе отшатываются от борта.
Окутанный клубами дыма неподвижный и грозный австро-венгерский военный корабль ощетинивается стволами пушек.
В этот момент на верхней палубе "Глории Н." появляется Великий герцог со своей свитой.
ОРЛАНДО. А, вот и Великий герцог... Ваше высочество!
Все спешат помочь Великому герцогу подняться на кормовой мостик.
ВЕЛИКИЙ ГЕРЦОГ. Здравствуйте!
ПАРТЕКСАНО. Ваше высочество, капитан ждет вас на мостике...
Великий герцог, генерал, премьер-министр и начальник полиции подходят к капитану.
КАПИТАН. Ваше высочество, с австрийского броненосца требуют немедленной выдачи потерпевших бедствие сербов.
ВЕЛИКИЙ ГЕРЦОГ (по-немецки). Сообщите им о моем пребывании на борту и о цели нашего путешествия.
ПЕРЕВОДЧИК. Его высочество желает, чтобы вы сообщили им о цели нашего путешествия.
КАПИТАН (своему помощнику). Передайте на броненосец, что мы непременно должны достичь острова Эримо!
ПОМОЩНИК КАПИТАНА. Слушаюсь!
КАПИТАН. Прошу вас, Ваше высочество!
Он подводит Великого герцога и его небольшую свиту к тому месту, откуда ведется семафорная связь.
Сигнальщик приступает к передаче сообщения.
ВЕЛИКИЙ ГЕРЦОГ. Позвольте! Я хочу посмотреть!
Партексано тотчас протягивает ему свой бинокль. Великий герцог, отрегулировав оптику, несколько мгновений разглядывает имперского двуглавого орла на флаге броненосца, затем, возвратив Партексано бинокль, становится навытяжку и отдает честь. Вся свита следует его примеру.
Сигнальщик на броненосце, быстро работая флажками, передает очередное сообщение. Помощник капитана расшифровывает его:
- Они разрешают нам следовать к острову. И приветствуют Его высочество Великого герцога.
Переводчик тотчас же переводит его слова.
КАПИТАН (несколько успокоенный). Мы берем курс на остров, Ваше высочество.
Грозный броненосец отдаляется, а "Глория Н." продолжает свой путь.
ОРЛАНДО (за кадром). И на военном корабле тоже знали и любили нашу Эдмею. Великий герцог добился от флагмана австро-венгерского военного флота разрешения завершить погребальную церемонию. Скоро мы увидим остров Зримо.
И действительно, вдали, в туманной дымке, словно окутанный мягкой вуалью, показывается остров Зримо - одинокий и таинственный, как бы повисший между морем и небом.
66. КОРИДОР ПАССАЖИРСКОЙ ПАЛУБЫ "ГЛОРИИ Н.". ИСКУССТВЕННОЕ ОСВЕЩЕНИЕ
Кузина покойной Эдмеи Тетуа в траурном одеянии и с опущенной черной вуалью выходит из своей каюты.
Оба старых маэстро Рубетти вместе с монахиней тоже появляются в коридоре. Они выглядят очень торжественно в рединготах и при цилиндрах. Братья по своему обыкновению препираются. На этот раз - из-за цветка, который один из них всегда носит в петлице: другой считает, что в подобной ситуации цветок неуместен.
МАЭСТРО РУБЕТТИ-ВТОРОЙ. Да убери ты свою маргаритку!
МАЭСТРО РУБЕТТИ-ПЕРВЫЙ. Кому она мешает?
Но все же прячет этот легкомысленный цветок. Поздоровавшись с дамой в трауре, все вместе отправляются на церемонию погребения.
67. КАЮТА КУФФАРИ. ДЕНЬ
В слабом свете, проникающем в каюту через иллюминатор, Ильдебранда Куффари, тоже одетая в траур, завершает свой туалет перед зеркалом. Она в таком волнении, что, прежде чем выйти, бессильно опускается на несколько секунд в кресло.
68. КОРИДОР ПАССАЖИРСКОЙ ПАЛУБЫ. ИСКУССТВЕННОЕ ОСВЕЩЕНИЕ
По коридору, словно в настоящей похоронной процессии, движутся остальные гости.
Появляется Ильдебранда Куффари, совершенно убитая горем, едва сдерживающая рыдания.
К ней сразу же подходит Фитцмайер и, поздоровавшись, присоединяется к процессии.
69. ВЕРХНЯЯ ПАЛУБА "ГЛОРИИ Н.". ДЕНЬ
И вот все пассажиры собрались на палубе, чтобы принять участие в погребальной церемонии.
Одетые в траур мужчины и женщины располагаются на палубе группами.
СЭР РЕДЖИНАЛЬД ДОНГБИ (капеллану). Однажды она мне призналась: "Вот вы все говорите о моем голосе... А у меня порой бывает такое чувство, что голос этот принадлежит не мне. Я - всего лишь горло... диафрагма... дыхание. Откуда берется голос - не знаю... Я - только инструмент, простая девушка, испытывающая даже какой-то страх перед этим голосом, всю жизнь делающим со мной все, что хочет он".
На фоне свинцово-серого, затянутого тяжелыми тучами неба появляется почетный караул. "Глория Н." бросает якорь в виду острова Зримо - родины бессмертной певицы. У самого борта на специальном черном катафалке урна с прахом Эдмеи Тетуа. Слышны отчетливые команды вахтенного матроса.
МАТРОС ОЛЕ. Смир-но!
КАПЕЛЛАН. Прошу прощения, сэр Донгби, церемония начинается...
МАТРОС ОЛЕ. Нале-во!
КАПИТАН. Синьор Партексано, приступайте!
Скорбящие гости подходят ближе к катафалку.
МАТРОС ОЛЕ. Вольно!.. Смир-но! Головные уборы... до-лой!
Великий герцог и все члены его свиты стоят навытяжку, с головными уборами в руках.
