Давай никому не скажем
— Здрасьте, — проходя мимо соседок, буркнула я, опустив голову как можно ниже.
— Здрасьте-здрасьте, — наперебой поздоровались бабули, провожая нас любопытными взглядами. — Это Галькина дочь, что ли, из двенадцатой?
— Да она, Галькина. А мальчик какой у нее хороший!
— А видный какой? Красавец. На актера заграничного похож. Чей же будет, не знаете?
— А у вас тут мило, — шепнул Ян, преодолевая кочки засохшей грязи. Его ладонь была обжигающе-горячей, и я не могла больше думать ни о чем другом, кроме этого.
Надо убрать руку, вдруг увидит кто-то из студентов. Но как же сильно не хотелось этого делать...
Вздохнув, мягко высвободила ладонь.
— Да уж, мило, переезжай.
— А что? Все может быть. Домашние все равно достали. Через месяц девятнадцать, птица вольная.
— А как зарабатывать будешь, птица? — поддела я. — Или жить отдельно, но за папины деньги?
— Думаете, я совсем безнадежный? Руки-ноги есть, да и разбой никто не отменял, — заметив мой ошарашенный взгляд, добавил: — Ну почему вы такая легковерная, Яна Альбертовна? Каждое слово принимаете за чистую монету.
— Может, потому что такими вещами никто не шутит? Я ведь могу и поверить!
— Думаете, я способен на подлость? — повернув голову, заглянул прямо в глаза. Будто в душу постучал.
В свете заходящих солнечных лучей его волосы отдавали медью, глаза горели, он был настолько красив, что захватывало дух. Синяки практически сошли, лишь бледно-желтые следы напоминали о том, что внешность может быть обманчива, и за красивой оболочкой может скрываться человек, способный причинить боль.
На его вопрос я не ответила, продолжая идти рядом. Дойдя до остановки, мы запрыгнули в первый подъехавший автобус и, забравшись на последнее сиденье, всю дорогу смеялись, подскакивая на каждой попавшей под колеса выбоине.
Набиев был немного пьян и вел себя чуточку развязно. Несколько раз переходил на «ты», но я поправляла его как старая брюзга, на самом деле считая, что сейчас, в этой обстановке, официоз выглядел крайне нелепо.
— Почти прибыли, идемте, — снова взяв меня за руку, Ян помог выбраться из автобуса, и мы бок о бок пошли по поросшему редкой травой песчанику.
Конечно, я знала это место — городская набережная. Только он пошел окольными путями, минуя главную дорогу. Пахло костром, сыростью и камышами. По пути тут и там встречались группки молодежи, откуда-то раздавался гитарный бой и несколько подростков нестройно запевали что-то из репертуара группы «Кино».
Мне было немного неудобно, страх попасться на глаза кому-то из своих студентов не отпускал. Хотя в таком виде меня бы вряд ли кто узнал, сейчас я вполне могла сойти за одну из них. Как назло, все обращали на нас внимание, что было не удивительно: высокий парень в строгом костюме и простушка в джинсах не могли остаться незамеченными.
— Вам понравится, вот увидите. Вот сюда. Аккуратно, тут яма, — помогая забраться на холм, Ян не прекращал подшучивать, что помогло здорово расслабиться.
Сегодня та грань, что присутствовала между нами, будто бы стерлась, и вот мы, два беспечных подростка, стоим на высоком холме под раскидистой ивой и смотрим на зеркальную гладь воды, провожая алый диск заходящего за горизонт солнца.
Картина была потрясающей, но еще больше ослепляла его близость. Такая желанная и в то же время такая невозможно запретная.
— Вот сюда можно сесть, — его голос будто выдернул из сладкой неги, приводя в чувство. Набиев сел на гладкое поваленное дерево и постучал ладонью рядом с собой. Присела, разглядывая багряные всполохи на воде, и словно перестала дышать, боясь спугнуть волшебство момента.
— Сейчас бы шампанского, да? — смотря на закат, сказал Ян. — Было бы совсем как в кино. Но вы же не пьете.
— Почему это я не пью!? Пью! — с жаром опровергла я и тут же смутилась, когда он беззлобно засмеялся. — Нет, я не пью, конечно, ну, в том смысле, что... Короче, когда есть подходящий повод, можно и выпить... немного.
— А сейчас подходящий повод? — вдруг в его руках оказалась запечатанная бутылка шампанского. — Вуаля!
— Но... но откуда оно здесь? — искренне удивилась, не веря своим глазам.
Советское шампанское. Настоящее. Здесь, на холме под старой ивой.
— Нет ничего невозможного, если очень хочется, Яна Альбертовна, — снимая фольгу с горлышка, проговорил Набиев. — Но, если честно, то это я его здесь припрятал.
— Ты? Но когда?
— Сегодня. Перед тем, как прийти к вам.
Прищурила глаза, не зная, как реагировать на эту его откровенно дерзкую выходку.
— То есть, получается, что ты все спланировал заранее?
— Ну, получается так, — раскручивая металлический зажим, улыбнулся он.
— А если бы я не согласилась?
— Подумаешь, пригласил бы какую-нибудь другую девчонку. — Шампанское с грохотом открылось, и водопад пены хлопьями посыпался на пожухлую траву. — Если вы будете такими глазами смотреть на меня после каждой шутки, я перестану шутить и начну говорить о приемах в рукопашном бое. Поверьте, вы будете умолять меня замолчать, — приподнял бутылку, будто чокаясь. — Ну, за этот чудесный вечер? — Ян сделал несколько больших глотков и протянул шампанское мне.
