Александр Домовец - Святой Рейтинг
Фёдор украдкой бросил взгляд на соседку. Ему было вообще не до экспедиции. Значит, блондинка ещё и ведьма… «Совсем пропал», – в смятении подумал Фёдор. Прекрасное лицо девушки в продолжение всего рассказа оставалось спокойным. То ли нервы железные, то ли занятия колдовством приучили ко всякому… И лишь когда император произнёс реплику в её адрес, щеки Валькирии слегка порозовели, от чего она стала ещё красивее.
– Излишне говорить, что полученная здесь информация полностью засекречена и не подлежит разглашению ни под каким видом, – строго закончил император. – Подробное задание, вопросы экипировки, условия вознаграждения и прочие детали сообщит его преосвященство. Совет назначил его ответственным за экспедицию. К сожалению, я вынужден вас оставить – бал в разгаре, гости ждут… А пока предлагаю выпить по бокалу вина за успех дела.
Он нажал на кнопку интеркома. Через пару секунд на пороге апартаментов появился знакомый одноглазый лакей. Из настенного бара он извлёк бутылку шампанского и разлил. Согласно этикету, каждый бокал ставился на маленький золотой поднос и с поклоном вручался каждому из гостей персонально.
Начал одноглазый, естественно, с императора и кардинала. Когда очередь дошла до Фёдора, тот протянул руку за бокалом… и тут же опустил её.
Что-то было не так.
Рука словно налилась свинцом. К тому же яшмовый перстень на левом безымянном пальце непонятно как мгновенно нагрелся и слегка обжигал кожу.
Ничего не понимая, Фёдор посмотрел на перстень. Ещё одна неожиданность: иероглифы на ободке вдруг исчезли. Вместо них появились буквы русского алфавита, которые сложились в надпись: «Не пей – козлёночком станешь!»
Боец застыл с открытым ртом.
Сидевший рядом Потапкин-Педро, не понимая причины замешательства Фёдора, пожал плечами, взял с подноса бокал, и, не дожидаясь тоста, пригубил вино.
– Превосходное шампанское! – восхитился он вполголоса.
Это было последнее, что Потапкин успел сказать. Секунду спустя он схватился за горло, и со сдавленным воплем выпал из кресла на пол. Лицо несчастного на глазах посинело. Роскошная чёрная шевелюра растрепалась, квадратная челюсть отвисла, пугая страдальческим оскалом. Бокал с недопитым вином покатился по ковру, и там, где шампанское разлилось, шерсть начала обугливаться.
Император невольно вскрикнул. Кардинал машинально перекрестился и забормотал молитву. Валькирия прижала прекрасные руки к высокой груди, да так и застыла. Что делали Лефтенант и профессор, Фёдор не видел. Наверное, тоже переживали.
Сам он в полном ступоре переводил взгляд с перстня на бокал с отравой, с бокала на покойника. «На его месте должен быть я…», – отрешённо подумал сын эфира. Во время боевых дежурств, естественно, случалось всякое, но никогда смерть не подкрадывалась так близко. И где! В резиденции императора! В его личных покоях!
Между тем одноглазый лакей, побледнев, отскочил к двери и разразился страшными проклятиями. В другое время Фёдор бы заслушался. А как не заслушаться? Так твою в святого Рейтинга, блаженной Канделаки, формат 33 D и объединения криминально-отмороженных каналов душу-мать… Это же песня!
Не допев, лакей выскочил за дверь. Следом ринулся опомнившийся боец.
Отравитель мчался по коридору с быстротой барса. Но где ему было конкурировать с выпускником Хаудуюдуня! Фёдор включил древний китайский приём, названный «Форсаж, дающий скорость немного меньшую, чем у спорт-кара «Феррари». Не успев добежать до поворота, лакей оказался в надёжных руках, был слегка ударен по голове и возвращён в императорские покои. Фёдор даже не запыхался.
– Браво, лейтенант! – нервно вскричал император. – Я уже боялся, что мерзавец скроется от наказания.
– И от следствия, – добавил великий инквизитор, сурово косясь на лакея.
– Это вряд ли, – скупо сказал Фёдор, придерживая отравителя, норовившего выскользнуть из рук.
Неожиданно тот резко опустил голову, вцепился зубами в левый край воротника и сделал звучное глотательное движение.
– Держи!.. – заорал Лефтенант, бросаясь к лакею.
Но было поздно. Безжизненное тело отравителя мешком повисло в объятиях Фёдора. А когда боец машинально разжал руки, мягко обвалилось на ковёр.
– Вот вам и следствие с наказанием, – буркнул профессор, безуспешно пытаясь нащупать пульс на запястье покойника.
– Боюсь, экспедиция осталась без врача, – пробормотал кардинал, глядя на неподвижное тело Педро-Потапкина.
Император покачал головой.
– Боюсь, мы остались без экспедиции, – сказал он.
Глава пятая
Тропы монстриков
Глубокой ночью разлетались по одному. У инквизитора, профессора и Валькирии были персональные вертолёты, а Фёдора отправили геликоптёром из личного аэрогаража главы Корпорации.
Сын эфира пребывал в состоянии лёгкого офонарения, которое грозило вот-вот перейти в тяжёлое. Слишком большой массив информации свалился на служивую голову, слишком многое произошло за каких-нибудь три часа. Встреча с девушкой своей мечты. Загадочная смерть соратника по ещё не стартовавшей экспедиции. Неожиданная реплика яшмового перстня, спасшая жизнь… Не обманул Суй Кий: в самый что ни на есть нужный момент открылась мудрость. Народная… Иероглифы взяли да и обратились в кириллицу. А кириллица потом снова в иероглифы. Какая-то магия, которой издревле славился Восток…
Но вообще-то с перстнем было непонятно. Не далее как минувшей ночью Фёдор лично повязал вооружённого и отчаянно отбивавшегося хозяина видеопритона. Опасное было дело… Однако талисман молчал, как партизан на допросе. А тут заговорил… Может, он сигналит только в случае, когда грозящая опасность – смертельная?
Разумеется, о перстне Фёдор никому не сказал. И вряд ли кто-то из участников сцены задумался о причине, по которой боец медлил перед подносом, из-за чего бедняга Потапкин вклинился в паузу и перехватил роковой бокал. Великий инквизитор прочувствованно сказал о святом провидении, спасшем сына эфира… Но, похоже, профессор заподозрил нечто иное. Во всяком случае, Мориурти допытывался, что именно заставило Фёдора замешкаться, не страдает ли он припадками ясновидения, и не было ли в роду экстрасенсов.
Лучше бы вместо профессора к нему пристала Валькирия… Однако девушка вела себя сдержанно, и лишь обронила, что отныне у Фёдора появился второй день рождения. Впрочем, пленительный взгляд говорил больше, чем слова. По крайней мере, сыну эфира так показалось. От этого взгляда мысли в натруженной голове окончательно смешались, и Фёдор едва догадался спросить на прощание номерок видеофона…
– Прибыли! – рявкнул в ухо пилот сквозь шум работающих винтов.
Фёдор вздрогнул и очнулся. Действительно, геликоптёр уже висел над родным домом. Что значит вертолёт: не успел толком задуматься, а уже на месте. Поблагодарив пилота, Фёдор спустился по верёвочной лестнице прямо к подъезду и только тут почувствовал, что валится с ног. Два-три таких сверхнасыщенных дня ежемесячно – и годков через пять можно смело проситься на досрочно заслуженную пенсию…
– Хоум, свит хоум, – сказал он, переступая порог квартиры.
Силовое образование, полученное Фёдором в прикладной телеакадемии, не предусматривало знание каких бы то ни было языков. Не в разведчики же их там готовили! Но интеллигентная Санечка, ведущая реалити-шоу «Кто пробовал, всем нравится» на «Кулинар-ТВ», научила бойца главным английским фразам «Ай лав ю, дарлинг», «Ай вонт ю, бэби», «Летс дринк виски», «Хэппи бефдей ту ю» и некоторым другим. Со временем Фёдор научился выговаривать их без запинки, и даже с удовольствием, внутренне гордясь собственной эрудицией. А только что произнесённую фразу «Дом, милый дом» Санечка молвила всякий раз, когда они ложились в постель…
При мысли о постели Фёдор внутренне застонал от вожделения. Вожделение было вполне целомудренным и касалось исключительно отдыха. Надо бы, конечно, посмотреть ночные новости… Нехорошо без новостей-то… И видеопанель обидится… Но руки уже сами раскладывали простыню и покрывало, сбрасывали парадную форму и ботфорты. Глаза закрылись раньше, чем голова коснулась подушки.
Но вот странность! Глаза-то закрылись, а не спалось. Даже в полудрёме Фёдор продолжал крутить в памяти события последних часов.
… Когда невозмутимые секьюрити унесли трупы бедняги Потапкина и лакея-отравителя, бледный император подошёл к настенному бару, собственной рукой налил стакан виски и махнул залпом, не закусывая.
– Присоединяйтесь, – буркнул он.
Профессор охотно присоединился. Великий инквизитор, поколебавшись, тоже. Фёдор скромно плеснул на два пальца, но тут же повторил.
– А всё-таки, Август, почему вы решили, что мы потеряли экспедицию? – спросил кардинал, отдышавшись. – В конце концов, найти хорошего врача взамен Потапкина (упокой, святой Рейтинг, его душу) вряд ли займёт много времени…
