Человек и его цитра умирают вместе (I) - Shigure Tou
— И она проснется? — Понадеялся Фо Ань.
— Вряд ли. Но уже не будет умирать.
Фо Аня покинули все силы, но он улыбался. После чего, словно о чем — то вспомнив, низко, касаясь пола лбом, поклонился лекарю.
— Выведи его, мне нужно работать, а не поклоны тут принимать, — обратился лекарь к Нао Цяню. И тот заторопился. Можно сказать, поднял Фо Аня, подхватил по пути сумки, торопливо покинул комнату, а затем и лавку. Вместе они добрели до ближайшей, на удивление ровной лавки, и разве что на нее не упали.
На улице стало заметно темнее.
— Он надежный человек? — Отважился спросить Фо Ань.
— Насколько я знаю, да. Поговаривают, что он один из солдат Первого бога, совершенствующийся духа, что решил посвятить жизнь спасению простых людей от демонических хворей. А там, кто его на самом деле знает, но вряд ли бы он здесь жил, если бы был шарлатаном, — смотря в окна второго этажа лекарской лавки, рассказал Нао Цянь.
— Это радует, — вздохнул и замолчал Фо Ань. Посмотрел на своего нового знакомого, хотя, теперь будет правильнее сказать друга. — Я так и не сказал тебе спасибо. Сам бы я никогда не смог отвезти сестру так быстро. Да и не знал, к кому обратиться. Ты выручил и меня, и сестру.
— Будет тебе, — отмахнулся Нао Цянь, кокетничая. — Идем, я знаю, где в городе вкусно готовят и где можно снять комнату.
Фо Ань посмотрел на лекарскую лавку, мысленно помолился небу и всем известным ему богам, после чего вызвался угостить нового друга. И на этот раз Нао Цянь не стал отказываться, предупредив, что готов съесть целую свинью.
Глава 9
Фо Ань проснулся, когда солнце уже высоко стояло над огромным городом, а на улице кто-то громко торговался. Нашел себя юноша в небольшой, но уютной комнате: добротная кровать, стол, два стула, закрывающий узкое окно расписной экран. Даже тумба с подставками для лучин и благовоний. Все чистое и аккуратное. Лучшее, что у Фо Аня когда-либо было.
Юноше совсем не хотелось подниматься с мягкого матраца. Он точно парил на облаке, но роскошная комната была снята всего на сутки, да и то с подачи Нао Цяня, которому Фо Ань хотел отплатить за доброту толикой роскошества. Правда сам юноша так и не смог насладиться моментом. При мысли о том, что лекарь может не справиться, что не сможет отвести Фо Синь в мир живых, в горло переставали лезть по-настоящему вкусные яства, а руки так тряслись, что выпадали палочки для еды.
В надежного вида, украшенную резьбой дверь, постучались. Фо Ань быстро забыл о блаженстве и подхватил со стула свежую одежду. Вчера Нао Цянь буквально заставил его раскошелиться на местную купальню. И помыться оказалось донельзя приятно. Фо Ань пообещал, что после выздоровления отведет туда сестру.
— Войдите.
Расчесаться времени не оставалось.
— Господин? — В комнату вошла приятного, скромного вида девушка с опушенным взглядом. — Разрешите принести воды и таз для умывания?
Фо Ань опешил. Такого ему еще никогда и нигде не предлагали.
— Да, конечно…
Девушка вытащила из-за порога заготовленные принадлежности. Поставила таз из желтоватого дерева на стол и налила в него, судя по звуку, теплой, почти горячей воды. Сняла с плеча чистое полотенце, которое также заранее принесла с собой.
— Нужна ли вам помощь с умыванием? — Все так же вежливо и не поднимая глаз, спросила работница постоялого двора.
— Нет… нет, спасибо, — впервые на своей памяти начал заикаться юноша, а девушка поклонилась и попятилась к выходу.
— Завтрак будет подан, как только вы спуститесь в ресторан.
— Он входит в стоимость комнаты? — Не мог не спросить Фо Ань, вспоминая, сколько они отдали вчера за ужин в этом не самом скромном по меркам города заведении.
Девушка подняла голову, но испугавшись, кажется, нарушив правила, тут же ее опустила и ответила:
— Да господин, конечно.
— А где мой друг? — Он помнит, что комнату они сняли одну на двоих. И Нао Цянь, несмотря на уговоры, уступил ему кровать.
— Ушел, оставил для вас послание, но его передаст вам хозяйка.
— Когда? — Насторожился юноша. Роскошь вдруг стала его угнетать.
— После завтрака, господин. — Девушка не торопилась уходить. Видимо, ждала указаний. И Фо Ань, пересилив себя, парой слов позволил ей уйти, после чего, пока не остыла вода, принялся умываться. Достал из сумки сестры гребень, чтобы привести в порядок волосы, и только сейчас понял, что сумки Нао Цяня в комнате нет, а его стоит в уголочке сильно похудевшей. Юноша тут же к ней бросился и, взявшись за дно, вывалил на пол все свои пожитки.
Фо Ань сглотнул. Ни золота, ни серебра. Только медь. Схватился за висящий на стуле пояс, кошелечек на месте, на всякий случай вытряхнул его, две серебряные монеты остались при нем. Все еще не до конца осознавая происходящее, Фо Ань потянулся и ухватил сумку сестры, содержимое которой тоже вскоре оказалось на полу. Эту Нао Цянь обыскал не полностью. Видимо, не посчитал нужным. Пропало всего два кошелечка, скорее всего тех, что лежали наверху. И все-таки лишь совсем малая часть золотых и серебряных монет осталась нетронутыми. Также не нашел вор и драгоценностей, которые Фо Синь додумалась завернуть в собственные платья.
— Вот ведь червь проклятый! — Фо Ань швырнул опустевшую сумку сестры в стену и осел на пол, больно ударившись коленями о крепкое, начищенное дерево пола. С лица стекала вода. Фо Ань не успел обтереться полотенцем.
Теперь он понял, почему Нао Цянь, если его правда так зовут, стремился набиться ему в друзья. Поэтому он знает столицу уезда, он здесь живет и, очевидно, промышляет недалеко от города. Разводит простаков и уходит счастливый. И что же теперь? О доме, о котором юноша мечтал, можно забыть, заработать золото не такая уж простая задача. Теперь повезет, если ему хватит на лечение сестры. Еще неизвестно, сколько она пролежит на втором этаже лавки под присмотром лекаря.
Фо Ань хотел разозлиться, но не получалось. Во-первых, потому что никогда не считал эти деньги своими, во-вторых, потому что Нао Цянь все-таки помог: донес Фо Синь, дозвался явно не последнего в городе лекаря. Фо Ань сам дурак раз показал наличие золота. И лекарь верно заметил, оборванцам без дома столько не накопить. Нао Цянь знал, что новый знакомый не пойдет жаловать, видимо, решил, что деньги украдены. И, собственно, он недалек от истины.
Очень медленно приводя себя в порядок, размышляя о краже
