Владимир Гриньков - Помеченный смертью
Кирилл повернул голову. На соседней полосе, слева, притормозил перед светофором «Мерседес», и сидевший на заднем сиденье человек – молодой с длинной прической мужчина – смотрел во все глаза на Кирилла, так что он даже почувствовал себя неуютно.
Человек из «Мерседеса» казался совсем бледным, будто его лицо было вымазано мелом. Он вдруг опустил стекло, и теперь они с Кириллом будто стали ближе друг к другу, и в следующий миг пассажир «Мерседеса», Морозов – а это был он, – сказал: негромко и потрясено, едва двигая пепельного цвета губами:
– Рябов!
Кирилл даже не сразу понял, что произнесенное относится к нему. Наморщил лоб, переспросил после паузы:
– Это вы мне?
– Рябов! – все так же потрясенно повторил Морозов. – Это ты!
– Вы ошиблись, – сказал Кирилл и дружелюбно улыбнулся. – Моя фамилия Митяев. Ошибочка вышла.
Но тот, в «Мерседесе», так на него смотрел, что Кириллу уже совсем неудобно стало; он, досадуя на весь белый свет за это, выдернул из кармана паспорт, оставшийся там после таможенного контроля в аэропорту, и, распахнув его, показал незнакомцу.
– Митяев, – своими пепельными губами вслух прочитал Морозов. – Кирилл Дмитриевич.
– Привет из Росгидромета, – сказал Кирилл.
Светофор перемигнулся на зеленый. «Мерседес» стремительно ушел вперед. Кирилл вздохнул.
Морозов в «Мерседесе» бессмысленным взором рассматривал пространство перед собой.
– Ошиблись? – спросил Бородин, оглянулся и, наткнувшись на взгляд доктора, осекся.
– Надо же, – прошептал Морозов и покачал потрясенно головой. – Какие в жизни случаются совпадения!
– А Рябов – это кто? – поинтересовался Бородин. – Знакомый ваш?
– Вы за дорогой следите. Такая скорость.
Морозов вдруг передернул плечами, словно его изнутри обдало холодом. Но сидевший за рулем Бородин этого не заметил.
15
Нагретый воздух поднимался над серой лентой шоссе, и контуры предметов искажались, все плыло и дрожало.
– Опять будет жаркий день, – сказал со вздохом Даруев и еще шире распахнул ворот своей рубашки.
Город остался где-то позади, вокруг расстилались поля. Далеко, на самом горизонте, маячил трактор.
– Куда едем? – спросил Кирилл.
– На работу, – усмехнулся Даруев. – Ты думаешь, летом начальники по кабинетам сидят? Дурных нет, милый мой. Сейчас они все в пансионатах.
– В отпуске?
– Нет, почему же. Трудовые будни. Но на природе. – Даруев засмеялся: – Это мы, мелкая сошка, лямку тянем в пыльном городе. А они – среди сосен, завтрак, обед, ужин в определенное время, вечером прохлада и яркие звезды над головой. Э-эх!
Вздохнул так, что было видно – завидует.
Вскоре они действительно свернули с шоссе, прямо под запрещающий знак, и теперь ехали по узкой, аккуратно асфальтированной дороге, проложенной через негустой и симпатичный сосновый лес. Через несколько минут дорога, сделав несколько изгибов, уперлась в металлические ворота. Они были заперты, но, едва машина приблизилась, из домика вышел молодой парень в футболке и шортах и распахнул ворота, шутливо отдав при этом честь Даруеву.
– Почему одет не по форме? – изобразил строгость Даруев.
– А какая у меня форма? – осведомился сторож ворот.
– Камзол, ботфорты, – начал перечислять Даруев.
– Еще про треуголку не забудьте, – напомнил с усмешкой парень. – И про значок ГТО.
– Дошутишься! – пригрозил пальцем Даруев и, тронув машину с места, обернулся к Кириллу. – Видел, работенка какая у человека? Сосны, воздух, и за все это ему еще зарплата идет.
– У меня, если разобраться, то же самое, – буркнул Кирилл.
Ему вдруг вспомнился остров. Там сейчас океан о чем-то шепчет монотонно, ласково приглашая в свои объятия, пальмы замерли в почетном карауле, а песок такой ослепительно белый, что хочется зажмуриться. Кирилл вздохнул.
Пятиэтажный корпус пансионата открылся перед ними внезапно. Сосны стояли сплошной стеной и вдруг раздвинулись, открывая облицованное светло-желтой плиткой здание. Людей было немного, Даруев некоторым из них приветливо кивал, и они отвечали ему тем же.
Обогнули здание, и за ними обнаружилось еще одно – одноэтажное, оно стояло в глубине, прикрытое деревьями, к нему и направил свой «жигуленок» Даруев.
Под соснами было прохладно. Пахло смолой. Даруев и Кирилл вошли в здание, миновали просторный холл, у двери – одной из многих – Даруев остановил Кирилла и исчез за дверью. Он отсутствовал всего три или четыре минуты, потом, появившись, сказал деловито:
– Шеф занят. Так что начнем с медосмотра.
Увидев, как напрягся Кирилл, Даруев рассмеялся и похлопал его по плечу:
– Ты не дрейфь! У тебя же здоровье на все сто, я по тебе вижу. И нечего бояться врачей. Простая формальность, через это все проходят.
– И вы? – огрызнулся Кирилл.
– А как же!
Они шли по длинному коридору со множеством дверей, и ни одна из них не была открыта, и даже звуков никаких – только шаги идущих по коридору людей.
– Только не гусарствуй! – предупредил Даруев.
– Это как?
– Не показывай докторам, что ты лучше, чем есть на самом деле. Они у нас доки ого-го, и их не проведешь. Естественней будь.
– Мне бояться нечего, – буркнул Кирилл.
– Вот и молодец.
Они прошли в конец коридора, Даруев постучал в металлическую без каких-либо надписей или табличек дверь, и та очень скоро открылась, будто их ждали. Высокий в белом халате человек смотрел на них вопросительно.
– Медосмотр! – коротко сказал Даруев.
Человек в белом халате с готовностью кивнул и сделал приглашающий жест рукой.
Это была комната довольно больших размеров. Шкафы вдоль стен, стулья, в самом углу – стоматологическое кресло. На это кресло врач и показал.
– С зубов начнем? – запечалился Кирилл.
Зуб у него болел – справа вверху, и в кресло он сел с обреченным видом. К его удивлению, доктор не занялся его зубами, а стал закреплять на голове своего пациента какие-то датчики.
– Что такое? – обеспокоился Кирилл.
Стоявший напротив Даруев рассмеялся.
– А ты думал, здесь что-то можно скрыть? Сейчас компьютер все о тебе расскажет: и какая температура, и что где болит, и на каком ты месяце беременности.
Тоже мне шутник, подумал Кирилл, но промолчал. Врач тем временем неожиданно и молниеносно воткнул ему иглу шприца в руку. Кирилл вздрогнул, а доктор, взглянув на него внимательно и испытующе, коротко сказал:
– Тихо!
Кирилл и не думал сопротивляться. Почти сразу после укола он почувствовал внутри себя тепло. Это тепло, которое, как ему казалось, имело объем и вес, поднималось откуда-то из груди все выше и выше, и, когда оно проникло в мозг, Кирилл обессиленно прикрыл глаза. Он еще чувствовал, как доктор приподнял ему веко, контролируя его состояние, но уже не мог ни пошевелиться, ни сказать что-либо.
Доктор распрямился и сказал:
– Все!
– Сколько тебе понадобится времени? – спросил из-за его спины Даруев.
– Трудно сказать. Часа три, пять часов – не знаю.
Он развел руками, будто извиняясь.
– Дашь знать, когда справишься, – коротко бросил Даруев и вышел.
Он был сосредоточен и строг.
– Не знаю… не знаю, – честно признался доктор. – Будет ясно только тогда, когда он придет в себя окончательно.
Прошли по длинному коридору. Впереди – нетерпеливо спешащий Даруев, за ним доктор.
Кирилл все так же лежал в похожем на стоматологическое кресле. Датчики уже были сняты, и теперь он был похож на спящего человека. Красивое волевое лицо, подбородок с крохотной ямочкой, что так нравится женщинам.
– У него веки дрожат! – вдруг сказал Даруев и даже показал рукой.
– Это ничего! – быстро ответил доктор. – Пробуждается. Я же вам говорил.
И едва он успел это сказать, Кирилл открыл глаза. Он сидел несколько мгновений без движения и смотрел в одну, только ему известную точку, не мигая, и вдруг – взмах ресниц, он повернул голову и увидел стоящих перед ним людей.
Доктор наклонился над Кириллом:
– Как вы себя чувствуете?
– Хорошо, – ответил Кирилл.
– Голова болит?
– Нет.
– Какие-нибудь неприятные ощущения?
– Нет.
Даруев отстранил доктора и заглянул Кириллу в глаза.
– Назовите себя, – попросил он, произнося медленно и отчетливо. – Фамилия. Имя. Отчество.
– Рябов Дмитрий Николаевич.
Даруев при этом судорожно и радостно вздохнул.
– Очень хорошо, – сказал он. – Ваше воинское звание?
– Лейтенант.
– Где вы служите?
– В спецкоманде Комитета государственной безопасности СССР.
Даруев быстро взглянул на доктора. Тот поморщился и недовольно произнес:
– Я не мог предусмотреть всего!
– Должны были предусмотреть! – жестко сказал Даруев. – Особенно – такое!
Опять обернулся к Кириллу-Рябову.
– Меня вы знаете?
– Да, товарищ полковник.
– Как моя фамилия?
– Даруев.
Даруев распрямился и с облегчением вздохнул.
