Последний повелитель Марса (СИ) - Рест Роберт

      в которой наши герои наконец совершают то,

      чего никто не делал до них

     Кабина небесной машины представляла собой цилиндрическое помещение диаметром ярдов семь или близко к тому. Восемь выпуклых тумб движителей выдавались из стены на полтора фута. Каждая имела дверцу с иллюминатором толстого огнеупорного стекла. Уэллс сказал, что это люк для загрузки резервуаров с топливом и для наблюдения за происходящим в движителе.

     Шесть стен между тумбами движителей целиком и полностью были заняты шкафами, в которые мы второпях повставляли ящики с имуществом экспедиции (Да и то — не все. Какая-то часть их загромождала пробковый пол в центре кабины).

     Седьмая стена имела входную дверь, или, скорее, люк с круглым иллюминатором и запорным колесом; именно через него мы погрузились в небесную машину. Перед восьмой стеной был установлен стол со множеством рычагов, ручек и кнопок. В центре его был расположен планшет и пара арифмометров.

     Перед столом располагалось кресло машиниста. Оно имело диковинную конструкцию — могло изменять свою форму таким образом, что сидящий на нём становился лежащим. Оно и понятно, зачем: многие дни нам придётся не только сидеть, но и спать в небесной машине.

     Позади кресла машиниста и немного левее его было установлено ещё одно, абсолютно такое же. Как сказал Уэллс, оно для помощника машиниста и кочегара в одном лице, которому придётся совершать много разных действий во время взлёта машины.

     Эти кресла также могли вращаться вокруг своей оси. Небольшой изящный столик, расположенный позади места машиниста и справа от кресла помощника, позволял превратить кабину в трапезную — для этого нужно было всего лишь развернуться лицом к нему. Я в очередной раз поразился хитроумию мистера Уэллса и тому, как он всё продумал.

     В потолке на высоте десяти футов был большой иллюминатор с толстым кварцевым стеклом, закрываемый специальной шторкой хитроумной конструкции.

     Стены были простёганы и обиты тканью цвета индиго; по моему впечатлению довольно прочная, она в то же время была мягкой и шелковистой на ощупь. Кажется, то была мануфактура из Нима, но не могу поручиться.

     Уэллс занял кресло машиниста и указал мне на место механика:

     — К сожалению, Джозеф, у меня не было возможности в спокойной обстановке передать вам ваши обязанности. По сему, вы просто будете выполнять мои команды до момента, пока не наступит свободное время для объяснений.

     — Как скажете, мистер Уэллс.

     Я занял место помощника. Уэллс крутил рукоятки и что-то бормотал, сверяясь со своей тетрадью. Затем он не поворачиваясь, обратился ко мне:

     — Во время взлёта, мистер Дрейк, может сильно трясти. Лучше держитесь за поручни на кресле. — я обратил внимание на дугообразные поручни, приделанные к ручкам кресла. Он продолжил:

     — Как только мы оторвёмся от земли и поднимемся на пару сотен ярдов, вы будете должны следить за тем, чтобы в движителях было топливо. Допустима кратковременная остановка одного или двух — но только на противоположных сторонах — иначе, я не смогу удержать равновесие, машина завалится и мы упадём. Я со своей стороны буду регулировать его с помощью заслонок. Но, всё равно, чем меньше движитель остаётся без топлива — тем лучше.

     Замена резервуара происходит очень просто. Вы, убедившись, что движитель отключился, обязательно нажимаете педаль сброса, затем открываете люк и осторожно помещаете туда новый резевуар с топливом.

     Помните! Нельзя допускать толчков и ударов по резервуару; это очень опасно. После загрузки вам нужно потянуть за шнур над корпусом движителя и я увижу на столе управления знак готовности движителя к включению. Кажется, это несложно, но, может быть, у вас есть вопросы?

     — Я всё понял, мистер Уэллс. Начинайте.

     Он медленно повернул большой ключ в центре стола. Это сопровождалась щелчками зубцов шестерни где-то внутри; как будто заводили часовой механизм.

     Ничего не происходило несколько секунд. “Зажигание… должна быть реакция…”, неразборчиво бубнил себе под нос Уэллс, посматривая на хронограф и листая свою тетрадь.

     Затем снизу раздался глухой удар. За ним ещё один. И ещё. Я крикнул Уэллсу: “Они пытаются выбить дверь!”, вскочил с кресла и одним прыжком оказался у входного люка, полон решимости держать оборону. Мой револьвер был наготове.

     Но странно — преследователи в иллюминаторе были ещё очень далеко, в нескольких сотнях ярдов от машины. И явно изменили своё решение приближаться. Один из них целился из ружья в нашу сторону, но я увидел как другой положил руку на ствол, пригибая его к земле и что-то убедительно говорил стрелку.

     — Джозеф, бога ради, спрячьте оружие и вернитесь в кресло! Всё происходит замечательно, с таким звуком работают движители. — он смотрел на меня из-за спинки своего кресла, — Держитесь лучше за что-нибудь. Сейчас начнёт трясти.

     Я добрался до кресла весьма своевременно. Относительно нечастые поначалу удары, учащались всё более, кабина сотрясалась мелкой вибрацией. Старинная гинея, бог весть зачем лежавшая на столике, с мелкой дрожью устремилась к одному из краёв стола, но не дойдя до него пары дюймов, плавно изменила направление своего движения и пошла обратно к середине.

     В какой-то момент грохот усилился неимоверно, вибрация сменилась весьма жёсткой тряской. Бросив случайный взгляд в дверной иллюминатор, я с удивлением заметил, как стена карьера плавно смещается вниз.

     Мы определенно поднимались! Из за адского шума и тряски я не уловил момент отрыва от земли, но увидев движение воочию, уже не мог не чувствовать его. Теперь же смотрел на уходящую вниз землю и меня захлёстывал ужас, изумление, восхищение, радость и множество других чувств, которые я не способен был описать в тот момент.

     — Джозеф, пора! — я еле расслышал эту фразу, но тут же спохватившись, вскочил и ринулся к ближайшему движителю.