Место явки - стальная комната - Орлов Даль Константинович

Г р а ф и н я. Мне самой страшно… Иди, спать пора.

Н а т а ш а. Все равно я не буду спать. Что за глупости спать! Мамаша, мамаша, такого со мной никогда не бывало! И могли ли мы думать!.. Мам^а, это не стыдно, что он вдовец?

Г р а ф и н я. Полно, Наташа. Молись Богу. Браки совершаются на небесах.

Н а т а ш а (обнимает мать и плачет слезами счастья). Голубушка мамаша, как я вас люблю, как мне хорошо!

Г р а ф и н я (себе). Мне страшно…

В Лысых Горах в своем кабинете — Н и к о л а й А н д р е е в и ч Б о л к о н с к и й и его дочь М а р ь я.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Есть только два источника людских пороков — праздность и суеверие. Запомни!.. И есть только две добродетели: деятельность и ум. Поэтому я сам занимаюсь твоим воспитанием, чтобы развить в тебе, моей дочери, обе главные добродетели. Уроки алгебры и геометрии, так же как четкое распределение всей жизни в беспрерывных занятиях, прежде всего способствует этой цели. Поняла, сударыня?..

М а р ь я. Поняла, батюшка…

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Верю, что поняла. (Взял тетрадь, отыскал страницу, отчеркнул ногтем.) На завтра! Иди!.. Постой!.. Письмо тебе. (Бросил на стол конверт.) От Элоизы?

М а р ь я (робко взглянула). Да, от Жюли.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Еще два письма пропущу, а третье прочту. Боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.

М а р ь я. Прочтите хоть это, батюшка.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Третье, я сказал третье. Иди и зови князя. (Потрепал ее по плечу.)

Марья ушла. Появляется А н д р е й.

А! Воин! Здорово! (Подставил для поцелуя щеку.)

Князь Андрей поцеловал.

А н д р е й. Приехал, батюшка, для серьезного разговора.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Ты, известно, шутить не любишь. Для серьезного!..

А н д р е й. Как здоровье ваше?

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Нездоровы, брат, бывают только дураки да развратники, а ты меня знаешь: с утра до вечера занят, воздержан, ну и здоров.

А н д р е й. Слава Богу!

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Бог тут ни при чем. Ну, рассказывай.

А н д р е й. Батюшка!.. Я принял решение жениться…

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Хм… Одну похоронил…

А н д р е й. Не надо, отец!.. Вы знаете, что это было и есть для меня… Но… надо верить в возможность счастья, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвых мертвым, а пока жив, надо жить и быть счастливым.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Дальше, дальше!

А н д р е й. Кто она?

Князь кивнул.

Натали Ростова. Девица шестнадцати лет. Дочь графа Ильи Андреевича Ростова.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Тот, что на Шиншиной женат?

А н д р е й. Он.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч (закипает). Так!.. Да!.. Ну, так женись— ты, я вижу, все решил!..

А н д р е й. Я прошу вашего благословения, батюшка.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч (забегал по кабинету). Во-первых, князь, ты не можешь не понимать, что такая женитьба совсем не блестящая в отношении родства, богатства, знатности…

А н д р е й. К тому ли я стремлюсь…

Н и к о л а й А н д р е е в и ч (настойчиво). Во-вторых!..Ты не первой молодости и здоровьем слаб. Ты здоровьем — слаб! После Аустерлица ты был уже там… (Он показал пальцем в потолок.) Тебя уже на том свете с фонарями искали, а она молода, она очень молода!

Андрей хочет что-то возразить, но старик не дает.

В-третьих, тебе не жалко отдавать сына девчонке?!

А н д р е й. Ты не знаешь ее, отец, а если бы знал, то полюбил бы наверное.

Старик остановился и долгим взглядом посмотрел на сына.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч. Вот слушай, что я тебе скажу, что считаю благоразумным… Я не могу тебе мешать или запрещать. Для меня жизнь кончилась, для тебя нет. Мне изменить свою жизнь поздно, ты вправе такое намерение иметь. Но прошу тебя одно — отложи дело на год.

Андрей удивленно глянул на отца.

Да, да, на год! Не меньше. Съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись… (Твердо.) И это последнее мое слово, знай, последнее…

Князь Андрей вышел из кабинета. Тяжелыми шагами подбежала к нему М а р ь я.

М а р ь я. Мне сказали, что ты велел лошадей закладывать, а мне так хотелось поговорить с тобой наедине, Андрюша…

А н д р е й. Мари!.. Мне ничего от него не нужно. Я был и буду всегда независим. Но сделать противное его воле, заслужить его гнев, когда, может быть, так недолго осталось ему быть с нами, это наполовину разрушило бы мое счастье. Будь здорова, я напишу тебе… (Уходит.)

Стремительно появляется Н и к о л а й А н д р е е в и ч.

Н и к о л а й А н д р е е в и ч (вслед ушедшему Андрею). Женись, женись, голубчик… Родство хорошее!.. Умные люди, а? Богатые, а? (Марье.) Да, дочка, хороша у Николушки мачеха будет. Напиши ты ему, что пускай женится хоть завтра. Мачеха Николушке будет она, а я на француженке женюсь!.. Ха, ха, ха!.. И ему чтобы без мачехи не быть! Только одно, в моем доме больше баб не нужно, пускай женится, сам по себе живет. Может, и ты к нему переедешь?.. С Богом, по морозцу, по морозцу… по морозцу!.. (Уходя, тихо.) Напиши брату, чтобы подождал, пока умру… Не долго — скоро развяжу… (Уходит.)

М а р ь я. Уйти, уйти бы отсюда… И идти до тех пор, пока ноги подкосятся, и лечь и умереть где-нибудь… где нет ни печали, ни воздыхания! О, Боже!.. Грешница, грешница я — и никуда не уйду — я же отца своего и племянника больше люблю, да, больше люблю, чем Бога…

Н а т а ш а сидит на диване, подтянув к груди колени. Входит г р а ф и н я.

Г р а ф и н я. Ты стала, как тень, Наташенька… Нельзя себя так изводить.

Н а т а ш а. Три недели, целых три недели его нет!..

Г р а ф и н я. Объявится! У него дела… (Присаживается к дочери, ласково.) Попомни мое слово, все будет как нельзя лучше.

Н а т а ш а. Перестаньте, мама, я и не думаю и не хочу думать! Так, поездил и перестал… (Голос ее задрожал) И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь… Я теперь совсем, совсем успокоилась…

Г р а ф и н я. Вот и молодец! Ты у меня умница. (Ушла.)

Наташа вышла на середину залы, свободно огляделась и вполголоса пропела одну часть музыкальной фразы, потом стала беззаботно ходить, переступая с каблучка на носок. Остановилась перед зеркалом.

Н а т а ш а. Вот она я!.. Ну и хороша. И никого мне не нужно… (Пошла дальше, по кругу.) Что за прелесть эта Наташа! Хороша, голос, молода, и никому она не мешает, оставьте только ее в покое…

Слышно, как в передней отворилась дверь подъезда, кто-то спросил: дома ли? — и послышались чьи-то шаги.

(Как выдохнула.) Он!..

Быстро вошла г р а ф и н я.

Г р а ф и н я (прижала руки к груди). Он…

Н а т а ш а. Мама, это ужасно, это несносно! Я не хочу… мучиться! Что же мне делать?..

Вошел князь А н д р е й. Он поцеловал руку графине, потом Наташе.

Г р а ф и н я. Давно мы не имели удовольствия…

А н д р е й (перебивая). Я не был у вас все это время, потому что был у отца. Мне нужно было переговорить с ним о весьма важном деле. Я вчера ночью только вернулся в Петербург… (Помолчал, взглянул на Наташу. Графине.) Мне нужно поговорить с вами, графиня…

Г р а ф и н я (тяжело вздохнула). Я к вашим услугам…

Н а т а ш а (полушепотом). Сейчас? Сию минуту?! Нет, это не может быть!