Босс для Ледышки
Что испытывает человек, выдернутый из водоворота райского блаженства в жестокую действительность? Недоумение, шок, потрясение?
Ещё секунду назад я захлёбывалась от эйфории — его горячие, крепкие руки жадно скользили по моему телу, губы творили нечто непередаваемое. От его поцелуев я теряла себя, растворялась в жгучем солнечном свете и… всё оборвалось в мгновение ока.
Вот он тут, хмурится, тяжело дышит, успокаивает меня, и вот его уже нет…
На одно безумное мгновение мне даже подумалось, а не было ли всё это лишь дикой, предельно реалистичной галлюцинацией?..
Но моя кожа до сих пор не остыла от его прикосновений. Нет, не было. И от осознания этого становилось ещё тяжелее.
Услышав знакомый женский голос внизу, я всё поняла. Внутренности будто заледенели. Я, конечно, каждый день здесь проживала с пониманием неизбежности Катиного приезда, но от того, что он случился так неожиданно, впала в настоящий ступор.
Первые минуты просто пялилась куда-то в пустоту, не понимая, что делать и как поступить. Потом, конечно, спохватилась.
Кое-как пристелив постель, натянула свои джинсы и свитер, умылась и расчесалась. Собрала и скинула в сумку все свои немногочисленные пожитки.
На пороге остановилась и обернулась, чтобы бросить прощальный взгляд на комнату, которая совершенно неожиданно стала местом самого большого в моей жизни откровения. Что бы ни случилось сейчас там, внизу, теперь я знала, каково это — встречать новый день рядом с тем, кого… кого я… кто мне дорог.
Когда Андрей утащил не сопротивлявшуюся Катерину в гостевую для разговора, я послонялась по гостиной, навела себе горячего чая, благо плита тут была газовая. А когда во входную дверь тактично постучали, едва не разбила несчастную кружку — нервы были натянуты до предела.
В коттедж пожаловали работники фирмы, о которых предупредил Андрей. Я попросила их подождать, и чтобы хоть как-то убить время, напоила чаем и их. Мне даже показалось, я смогла немного успокоиться, но когда дверь гостевой комнаты отворилась и послышались шаги, я поняла, что нагло себе врала.
Кажется, от безобразной нервной дрожи меня спасало только присутствие посторонних людей. Андрей едва успел заглянуть на кухню и указать мне на приложенный к его уху телефон, а я — кивнуть ему, что поняла: какой-то важный звонок. Увидев Андрея, сотрудники фирмы, позабыв о чае, ринулись вслед за ним и, едва не наперебой извиняясь, потащили наружу, тыча в него какими-то документами.
Я услышала голос Кати:
— Не беспокойся. Я всё передам!
Стараясь унять мандраж, я собрала кружки и отправила их в мойку. Когда обернулась, Катерина уже вплыла в кухню, застёгивая пуговки своей жемчужно-белой блузки. Она подняла на меня взгляд, будто невзначай отёрла кончиками пальцев лишённые помады губы. В её красивых глазах стыла насмешка.
— Извините, Евгения. Мы с Андреем немного… задержались. Он сейчас на телефоне, но просил передать вам спасибо за всё. Его ненадолго украли сотрудники «Снежного рая». И параллельно звонят из их главного офиса. Все так трясутся за свою репутацию, что требуют от него осмотреть исправность оборудования и пообещать, что он их не засудит за неудобства.
И будто в подтверждение её слов позади меня тихо заурчал холодильник — электричество дали.
— Андрей мне рассказал, что вы его здесь очень выручили. Спасибо вам.
Я смотрела на неё, на её взъерошенный и довольный вид. Слушала её и слышала нотки неприкрытого удовлетворения в её голосе.
Меня замутило.
— Не за что, — прошептала я.
— Случай, конечно, сумасшедший, — Катерина наконец застегнула блузку на все пуговицы и вздохнула. — Но в жизни чего только не бывает, верно?
Да… верно.
— Мы с ним поговорили и всё утрясли. Поэтому у меня к вам, Евгения, нет никаких претензий.
Воспоминания о сегодняшнем утре — страшно непрошенные и теперь бесконечно мучительные — нахлынули на меня, лишив возможности дышать.
Господи… да как же… как же это всё так безобразно вывернулось?..
— Надеюсь, и он себя примерно вёл. Не обижал вас? А то знаю я этих начальников, — от её участливости разило такой фальшью, что я поначалу даже растерялась, не находя слов для ответа.
Да она же всегда на меня свысока смотрела. Всегда всем видом пыталась показать, что я и внимания её недостойна. К чему сейчас всё это?
Неужели же она почувствовала во мне соперницу и теперь упивалась своим триумфом, каким-то только ей известным способом сумев убедить Волкова в том, что он совершает ошибку? Я понятия не имела, что творилось за закрытой дверью гостевой. Да и знать не хотела. Вид Катерины, походившей на вылакавшую миску сливок кошку, говорил обо всём.
Она не стала дожидаться моего ответа, и это лишний раз говорило о том, что он ей и не нужен. Продефилировав до холодильника, заглянула внутрь, пробормотала что-то о замене продуктов и, откинув назад волосы, обнажила шею и мочку уха. На фоне роскошной волны тёмных волос сверкнули острые алмазные звёздочки.
Я так и приросла к месту. Катерина заметила мой взгляд.
