Обязан побеждать - Владимир Георгиевич Нестеренко
Вставало ранее хладное утро. Небо супилось, с севера тянул зябкий ветерок. Свитер хорошо согревал. На Степане ватник. Свитер надевать не стал, упреешь. У охотника богатейший житейский опыт походной жизни. Минул час, как они оба не спали. Степан сходил к лошадям, перевязал их на новое место, чтобы они паслись на нетронутой траве. Местами здесь были кружки мятлика, по осени жесткого, тянулись густые стебли пырея, пожухлые колонии короставника, кусты пожелтевшего дудника, полянки донника и клевера – все сгодится для подножного корма лошадям.
Веки сжимала дремота, и они поочередно, по часу, спали. Проходили порожняки с автоматчиками на переходных площадках, будили своим стуком. Но они не могли быть объектом атаки.
Проголодались, перекусили плотно и продолжали ждать. Утро уходило, надвигался пасмурный день, а проход эшелонов поредел. Диверсанты заволновались: правильную ли выбрали ветку? К обеду ожидание достигло своего апогея и у охотника стали сдавать нервы.
– Товарищ лейтенант, – внешне спокойно прервал молчание Степан, – а вы не допускаете, что кроме нас есть ещё кому рвануть эшелон на нашей ветке?
– Допускаю. Подозрительно меньше идёт эшелонов с запада. Больше всё порожняки с востока.
– Не уходить же не солоно хлебавши! Если тол не жалко, надо подождать до вечера и рвануть хоть какой-то. Всё урон немцу.
– Просто так не уйдём. Время много потеряли. Как там наши бойцы держатся? У детей хотелось побывать с гостинцами. Поход к ним придётся отложить.
– Что так?
– Сержант говорил: у карателей есть рация. Могут потребовать и привезти на лошадях миномёт. От него на том островке не спасёшься.
– Вы же дали команду уходить в случае чего.
– Там сержант раненый, вынести его через отмель под огнём миномёта непросто. – Лейтенант вытащил из планшета карту, стали внимательно изучать при свете дня. – Широкое в пятнадцати километрах от края нашего леса. Западнее его разлеглись поля.
– Пашня, сенокосы колхозные. Вот тут родник обозначен, он к Широкому тянется. На нём бригада колхозная стояла. Два добротных дома. Разобрать, если немцы не спалили, да на Широкое перевезти, поставить один для детей.
– Точка опасная, знакомая немцам. Но нам надо серьезно взяться за подготовку к зиме, не прекращая рейды к железке, громить эшелоны на различных участках. У захватчиков – железка самое уязвимое место, а для нас самое эффективное!
– Верно, и уходить кружными путями, не приводить карателей к лагерю.
– Именно такова наша стратегия. Сейчас гитлеровцы наступают. Уверен, их перемалывают наши дивизии, потому поток перевозки техники, боеприпасов будет нарастать. Так что дождёмся тяжёлого состава. А пока по часу дремать!
– Не помешает, очередь ваша.
Лейтенант устроился поудобнее на ворохе листвы под ветками ели, поставил будильник на час и чутко задремал. К вечеру диверсанты чувствовали себя отдохнувшими. Коротать ночь будет легче, чем предыдущую. Мысль о миномётах не давала покоя. Взвешивать цену пущенного под откос эшелона и жизнь своих людей не годилось. Слишком дорогая плата. Потому с наступлением сумерек Белухин окончательно созрел, чтобы как можно быстрее вернуться к своим. Об этом сказал Степану. И тут же продолжил высказывать свои дневные думы.
– Широкое мне понравилось. А вот на немецкой карте его нет. Два штриха только, небольшое болото. Не устроить ли там лагерь и – зимовать? Но я хотел бы более подробно знать его расположение, подходы. Насколько оно безопасно для зимовки? Коль знаете броды вы с Иваном, могут и другие знать.
– Широкое в иные годы пересыхает крепко. Отмели разрастаются. Но и есть глубокие, до двух метров впадины, где рыба на зиму кучкуется. Весной почти на одном уровне держится: полая вода уходит в подземное озеро с южной стороны. Броды мы с Иваном сами нащупали, слышали о них от стариков. Но теперь их никого уж нет. Кого Гражданская война унесла, кого Бог прибрал.
– Кстати, заметил там гусей и уток, но мало.
– Гуся стрельба распугала. Они в закутки южнее ушли, там почти сплошная куга, а гусь, знамо дело, пастбищная птица. Да и утка ряской не прочь покормиться. Я слышал, барин брал гуся и лебедя бичом цыганским. Дичь не пуганная и та, что гнездится, и та, что пролётная. Косяки и табуны уток уже пошли на юга. Скоро их будет тьма. Можно заготовить на зиму изрядно. Бывало, и мы с Иваном растянем редкую сеть и пуганём табун. Гусь и утка в сетях головами запутываются. И заряды целы, и дичи – не унесёшь!
– Но у нас нет сетей ни для рыбы, ни для вашего способа охоты.
– У меня дома и у Ивана сети всякие остались. Правда, мы с ним часть оставляли у Широкого. Есть укромное место. Просушим и – на дерево, чтоб не мочило, а ветром продувало. Надо посмотреть, а то, на наше счастье, сохранились. Последний раз был там три года назад.
– Вы всегда на острова по отмелям добираетесь?
– Нет, нашли плоскодонку на мыске. Барин сработал из осины, легкая, хорошо смолёная. Вот на ней и ходили. Однажды какие-то туристы тоже наткнулись, пробили дно, она затонула, вымокла. Ладить – времени не нашли. Так и валяется на берегу полусгнившая.
– Ваше мнение насчет зимовки и безопасности?
– Трудно сказать. Домик хорош, но мал для отряда. Безопасность? Скрытность только. Вы же миномётов боитесь. Враг настойчив. Может спасти только манёвр, как вы говорите, если что.
– На манёвр только и уповаю. Определяться нам надо.
Надолго замолчали, прислушиваясь к шуму леса от порывистого ветра. Подкрепились. Тьма сгущалась, на душе становилось тревожнее от напрасно потерянного времени и неизвестности.
Дождались очередного состава с запада. Он накатывался шумно и быстро, светя прожекторами, толкая впереди себя платформу с двумя гнездами пулемётчиков.
Константин выждал, когда первый паровоз накатит на заряд, и крутанул ручку адской машинки. Взрыва не последовало! Энергично крутанул несколько раз. Молчок! Эшелон прокатился невредим.
– Что случилось? – растерянно спросил Степан.
– Провод, подвёл провод! Пойду проверю, – ответил Белухин, – прикройте, если что. Услышите мой свист, крутаните ручку машинки. Будет ли искра?
Константин нырнул в темноту, перебирая руками провод. Он был цел. Всё ясно, слабая искра не привела в действие взрыватели. Лейтенант вынул тол, отсоединил от взрывателей провода, зачистил концы, достал из рюкзака сопротивление, подключил. Свистнул.
