Брюс Федоров - Острова желаний
Лодка то срывалась вниз, то вновь взлетала круто вверх, карабкаясь по громадной спине очередной водяной горы, и тогда с её вершины открывались спасительные берега острова и казались совсем близкими. Ветер уже не свистел, а ревел, сметая с одичавших и безумствовавших волн мириады брызг, и размашистыми гигантскими пригоршнями бросал их в утлое суденышко и на спины и головы, согнувшихся под напором взъярившейся океанской стихии людей, посмевших бросить вызов самому богу морей. Время изменилось и стало другим: секунды растянулись в минуты, которые превратились в часы бесконечного мучительного ожидания. Ожидания решения их судьбы.
Оба смельчака оглянулись назад, ведомые надеждой, что их испытания уже кончаются и что они скоро окажутся на столь желанном и уже близком берегу острова и влажный морской песок будет для них самой удобной спальной периной, на которой можно будет забыться глубоким сном и отойти от тягот кочевой жизни и перенесенных тревог.
Однако то, что они увидели у себя за спиной вряд ли можно было назвать спасительным исходом.
Это был пресловутый девятый вал, который неумолимо приближался и всё рос и рос, гоня перед собой новые легионы ветра и звуковую волну, которая выворачивала все внутренности так, будто кто-то безжалостный и неумолимый начал постепенно вскрывать черепную коробку и искусно словно кулинар на адской кухне медленно со знанием дела перемешивать ложечкой воспаленные диким напряжением мозги, готовя прощальную трапезу. Это была ликующая песня моря.
Суровая печать покорности легла на отрешенные лица друзей. Влад медленно подтянул к себе один из прорезиненных мешков, вскрыл его и достал спутниковый телефон.
– По крайней мере, это дело мы ещё успеем сделать, – тихо и как-то больше для себя произнес он и перевел взгляд своих потускневших глаз на стянутое мускулами лицо друга.
Михаил в знак согласия наклонил голову и попытался растянуть в улыбку свои крепко сжатые побелевшие губы.
– Раш, это я, – произнес Влад, с трудом проталкивая в телефонную трубку скомканные ветром слова. – Выпускай на свободу птицу Феникс.
– Затем он сложил телефон и забросил его обратно в вещевой мешок.
Водяная стена становилась всё выше и выше, заслоняя собой ставший к закату совсем багряным солнечный диск.
Это был необычный девятый вал. Исключительно высокий, несокрушимый своей монолитностью, иссиня черный, в котором не отражались даже последние лучи заходящего солнца и свет которого исчезал в нем как в бездонной дыре, прорвавшейся к земле из дальних пределов космоса. Казалось, из морской пучины возник неумолимый и безучастный к людским надеждам посланник самой древнегреческой богини судьбы Антропы.
Заключение
Ветер странствий, неизведанных чувств и событий поет в наших парусах. Вскипает и пузырится кровь в наших головах и на губах поверженного противника, давая новый толчок коловращению жизни. Миг риска уходит за десяток лет, и нет больше пресной и безликой, а потому часто бессмысленной жизни. Биение отважного сердца сливается с ритмом времени, помогая удержаться на грани жизни и смерти и увидеть горизонты нового мира. Звонкие трубы Славы поют в честь идущих всегда вперед храбрецов.
И всё же.
Кто мы на этой земле? Что мы должны сделать на ней? Куда все время стремимся? И куда уходим потом, оставляя за собой тяжкий груз грехов и ошибок? Будет ли у нас шанс стать другими?
Октябрь 2015 года
Об авторе
Длительное время работал за рубежом в странах Европы, Африки и Латинской Америки, член Российской академии естественных наук.
