Брюс Федоров - Острова желаний
И действительно, минут через двадцать самолет стало всё сильней потряхивать, а за стёклами иллюминаторов разгулявшаяся природа разыграла свое любимое световое шоу.
– Эй, парни, – прокричал Виктор, – болтает хуже, чем на море. Есть что выпить для облегчения?
Ухмыльнувшись, Николай достал из сумки плоскую бутылку виски с красной этикеткой "Ваньки пешехода", он же "Johnnie Walker", которая бережно переходила из рук в руки, и в итоге описав круг, исчезла в той же сумке до следующего раза.
Между тем буйство природы всё нарастало и вскоре людям в самолете стало казаться, что над безбрежными просторами Амазонки в яростном безумии сомкнулись все неодолимые стихии океана, воздуха и земли.
Двухмоторный Beech 90 трясло и скручивало так, что всем почудилось, что некий загадочный и невидимый циркач, разыгравшись, вознамерился пожонглировать жалким металлическим изобретением человека, перебрасывая его из одной руки в другую и подсвечивая жуткую первозданную картину, заимствованную из времен сотворения этого мира, факелами из молний и огненных зарниц.
В дополнение к происходящему по кромкам крыла вспыхнули гирлянды маленьких ярко-оранжевых огоньков, похожих на бильярдные шары, которые не спеша стали перекатываться по его плоскости.
– Мать родная, что это такое? – воскликнул Виталий и неотрывно начал смотреть, приклеившись носом к иллюминатору, на невиданное им природное чудо.
– Полагаю, что это огни святого Эльма, проще говоря, шаровые молнии.
– Медленно с расстановкой проговорил Виктор.
Дальнейший полет из рядового воздушного путешествия превратился в бесконечное и мучительное ожидание вердикта, который должен был вынести людям безапелляционный высший судия.
Однако всему и плохому, и хорошему когда-то приходит конец. Постепенно атмосферный пожар, грохот и взрывы за бортом стали сдвигаться в сторону, и самолет стал обретать прежнюю устойчивость. Даже надсадный рев двигателей стал меньше, а по салону стала разливаться относительная тишина.
Пилот воздушного корабля обернулся к своим пассажирам, и облегченно улыбаясь, показал сжатый кулак с поднятым вверх большим пальцем.
– Похоже, отпустило. – Вздохнул Виктор. – Николай, куда ты запрятал своего "Пешехода"? Надеюсь, он никуда не ушел?
– Сейчас мы его позовем, а если не хватит, то мы и брата его прихватим.
– А что ты думаешь? Не одолеем? Сейчас всё одолеем, сколько не налей. Так что, будь уверен, пригодится.
– Пригодится, ещё как пригодится. – Весело согласился Николай. – Эта болтанка у меня все кишки вывернула. Опять я попал в ситуацию, когда от меня ничего не зависит. Сидишь, как обезьяна в клетке с голым задом, в который злобный дрессировщик тычет электрошокером, чтобы заставить прыгать с тумбы на тумбу.
– Верное сравнение, – поддержал его Виталий, допивая свой стакан виски. – А скажи-ка нам, Ник, как твоя прелестная амазонка? Поди, измается тебя ожидаючи?
– Опять снова-здорово. Вспомнила бабка, когда девкой была. Да не было ничего. Я так, полагаю. Был сон, странный сон. Но и он прошел, как и все проходит.
– Ну, ну извини, – примиряюще произнес Виталий. – Вижу, что повестки от властей Амазонки о выплате алиментов тебя не пугают. А потом, что здесь плохого, – ну будет у будущих индейских вождей горячая романтическая славянская кровь. Никто в накладе не останется. Для всех будет лучше.
– А раз так, – включился Виктор в дружеский обмен шутками, – то сейчас самое время выпить за дружбу и взаимопонимание между народами. И, кстати, чувствуете? Самолет пошел на снижение. Ждем стюардессу с объявлением – пристегнуть ремни. Похоже, судя по множеству огней, что это большой город. Наверное, это Манаус. По карте здесь другого крупного города нет.
Так всё и произошло. Истерзанный непогодой "Beech 90" легко и с удовольствием коснулся колесами бетонной посадочной полосы современного аэродрома, шустро пробежался по ней и, наконец, устало опустил свои крылья у открытых ворот грузового терминала. Прощание с пилотами прошло неформально, по-дружески. Люди обнялись и пожали друг другу руки. Видно всегда так бывает после совместно пережитых опасностей. Бразильцы были довольны тем, что сумели долететь, доставили почту, спасли самолет, выжили сами и ещё получили приличное денежное вознаграждение, а русские были удовлетворены уже тем, что запутали следы и тем, что на пару тысяч километров стали ближе к своей родине.
Пассажирский терминал в этот ранний утренний час представлял собой гулкий пустой зал, в котором большинство стоек было ещё закрыто и только несколько пассажиров, устроивших себе ночлег на жестких сиденьях аэровокзала, коротали время в ожидании первых утренних рейсов.
– Нравится мне провинциальная сдержанность далеких городов, – заметил Виталий, – Манаус может быть и столица, но всё же провинциальная столица лишь одного из бразильских штатов.
– Но, какого! Этот город – столица Амазонки, а это дорогого стоит, – подчеркнул Виктор, защищая права приютившего их города называться столицей.
– Да, здесь достаточно неплохо, а главное нет змей и крокодилов. А посему предлагаю пройти вон тот замечательный бар, который светится в дальнем углу зала. Там хорошо и никого нет. – Предложил Николай. – Можно спокойно поговорить.
Заказав по чашечке превосходного бразильского кофе, блюдо с куриными пирожками и бутылку превосходной фазендовой кашасы, друзья оккупировали дальний столик и продолжили беседу.
– Вот мое мнение, – произнес Виталий. – В качестве перевозчика выбираем «Иберию». С ней обычно все проще. Сейчас приобретаем сквозные билеты до Москвы с двухдневной остановкой в Рио. Надо основательно привести себя в порядок, отдохнуть на пляже, да и вообще приобрести "неотразимый" тропический лоск. Летим на паспортах Белиза.
– Так-то так, а как быть с отметками о пересечении бразильской границы? При въезде в Бразилию они должны были бы появиться в этих паспортах. Но мы в неё не въезжали, а попали случайно, по обстоятельствам, – усомнился Николай.
– Ничего страшного. Паспорта Белиза для бразильцев как свои, – поддержал слова Виталия Виктор. – Кроме того, в этих паспортах все страницы плотно забиты отметками о пересечении границ различных стран, среди них есть и старые бразильские. Здесь никто не обратит на них внимания, да и контроль в Рио не должен так уж тщательно копаться, разыскивая свежую отметку въезда.
– А если будут? – не унимался Николай. – Не принимай их за простачков.
– Не принимаю, но наш расчет строится на типичной для латиноамериканцев расслабленности, – продолжал излагать свои доводы Виктор. – Здесь всё же иные, чем в Европе или США обстановка и правила жизни: живи и давай жить другим. А если о чем-то нас и спросят, чего я в принципе не ожидаю, то ответ простой: путешествовали по воде, прибыли на катере в Овидос. А там особого контроля как не было, так и нет, и не предвидится. И последнее условие: кто контроль прошел – улетает, не оглядываясь на других, а кому не повезло и его задержали начинает самостоятельно решать возникшие проблемы, пока мы не подключим наши возможности со стороны. И как обычно, надо строго придерживаться туристической легенды.
На крайней случай у нас есть два запасных, но не очень хороших варианта: уйти вниз по Амазонке к Атлантике и в каком-нибудь порту договориться, скажем, с капитаном сухогруза о доставке нас в Европу. Моряки не привередливы. За деньги примут нас с любыми паспортами. Но если что, в обиду мы себя не дадим. Надеюсь, Николай, что пистолеты ты не просто выкинул, а благоразумно положил в незаметное место, откуда их легко можно забрать в случае необходимости. И, наконец, самый нежелательный путь: обратится за содействием в одно из наших консульств в Рио, Сан-Пауло или Бразилиа. Мне лично это не подходит, и я не хочу расписываться в нашей беспомощности.
Все согласны?
– Это понятно, – Николай и Виталий слегка покачали головами. – Но у меня есть ещё вопрос, – не унимался Николай. – В Москве нас с паспортами Белиза вряд ли ждут. Российских виз у нас в них нет.
– Ну, Николай, ты меня удивляешь. Видно твоя нежданная зеленая подруга с белой пастью все-таки произвела на тебя неизгладимое впечатление, – усмехнулся Виталий. – Летим в Россию, конечно же, по нашим российским паспортам, по которым недавно выезжали из России. Отметки о пересечении границ до половины маршрута у нас есть. Это более чем достаточно.
– Это-то понятно. Мы ведь летим с пересадкой в Мадриде, и у погранцов будут списки пассажиров нашего рейса из Мадрида, но наших имен по российским паспортам, на которые мы перейдем в Москве там, холера ясна, как говорят поляки, не будет.
– Не кипишись, Ник, – произнес Виктор, с некоторым удивлением всматриваясь в своего обычно сдержанного товарища. – Ну, могут возникнуть эти недоразумения. Но скажи мне, когда и в каком деле их не было. Вероятность такой возможности я оцениваю 50 на 50. Сейчас границы прикрыты не так, как в светлые времена Советского Союза. Ну и наконец, если что-то и произойдет, то никто телефонного права ещё отменить не сумел. Как-нибудь перед своими оправдаемся. Главное, чтобы мы оказались на родине.
