Брюс Федоров - Острова желаний
Казалось, что река, лодки, люди, деревня и даже сами джунгли навеки погрузились в глубокую бездну обезумевшей стихии; и что у этих смелых людей, которые преодолели столько испытаний, уже ничего больше в жизни не будет, кроме нескончаемого потока воды и черного, грохочущего разрядами электричества небосвода.
И вдруг среди этого безудержного разгула всемогущих сил природы донеслось прерывистое тарахтение заработавшего дизельного электрогенератора и сразу в деревне кое-где засветились тусклые уличные фонарики, а внутри хижин затеплились язычки масляных светильников. Из темноты понеслись мерные глухие и призывные удары деревянных палок, выбивавшие нестройные звуки из пустотелого кряжа дерева.
– Нам пора, – первым сказал, поднимаясь Чейтон. Хозяева приглашают.
– А как быть с этим, – с сомнением спросил Тьерри, указывая на груду дорожных сумок и рюкзаков.
– Всё будет нормально. Нас охраняет закон гостеприимства.
Между тем, однообразные звуки палочных ударов затихли, уступив место удивительной и неожиданной в этих местах и в этой обстановке нежной мелодии клавесина.
– Что это? Что это может быть? – оживился Виталий, любивший и понимавший музыку, и сам неплохо игравший на фортепьяно.
– О, это я знаю, – откликнулся Каен. – У нас в Гайане такие оркестры весьма популярны.
– На чем же они играют? Ведь здесь посередине джунглей не может быть никакого клавесина? – настаивал Виталий.
– Конечно, Вит, – это не клавесин, а несколько пустых стальных бочек из-под этанола или масла. Снисходительно заметил технически грамотный Николай.
– Не может быть, – воскликнул Виталий, воображение которого моментально нарисовало ему картину из груды грязных железных ёмкостей, в которых скопились сгустки тяжелых нефтешламов.
– Не будем спорить, – миролюбиво опять произнес француз. – Пойдем и всё сами увидим.
– Действительно, – поддержал его Виктор. – Пора отдать уважение хозяевам. – И, подойдя к Николаю, сказал ему на ухо. – А мешок с оружием замаскируй получше. Хотя, впрочем, возьми с собой что-нибудь. Привычка не расставаться с оружием тебя ещё никогда не подводила.
В самую большую деревянную хижину селения, где, по всей видимости, проходили все местные особо значимые собрания, сошлись и сидели на корточках, распределившись вдоль стен помещения, почти все жители деревни. Перед ними на длинных досках, заменявших столы, стояли разновеликие керамические и глиняные миски, наполненные вареной маниокой и большими кусками жареного мяса. Старые пластиковые бутылки были наполнены какой-то мутной жидкостью, напоминающей своим цветом пивной напиток из маиса, между которыми артистично разместились причудливые пузатые калебасы с чаем мате и заправленными в них трубочками – бомбильяс.
Оркестр из трех музыкантов-мулатов неустанно выбивал из железа незнакомые европейцам будоражащие звуки.
Предложенное европейцам мясо было нежным и восхитительным. Накануне мужчинам деревни удалось загнать несколько тапиров и вкуснейших грызунов капибара.
Посередине хижины несколько отчаянных танцоров с силой впечатывали босые ноги в утрамбованный земляной пол. Очевидно, чем больше в человеке буйной негритянской крови, тем больше он подвержен магической силе ритма и тем больше он погружается в восторженное очарование танцем, когда душа и тело на короткое время обретают удивительное единение, становятся простыми и чистыми, возвращаясь к первозданной гармонии.
Можно сказать, что танец это одно из лучших и истинных проявлений свободы человека, дарованного ему свыше. Недаром древние говорили, что наш прекрасный мир был создан богом в момент веселья, когда его обычная сдержанность и суровость уступили место восторгам музыки и танца.
Мучнистое пиво оказалось действительно хорошим и произвело на участников празднества ожидаемый возбуждающий эффект. Женский смех и детские крики становились всё звонче, сливаясь странным образом в напевное многоголосие. Резкие мужские голоса звучали всё решительнее и убедительнее, а обсуждаемые местные новости стали приобретать характер и уровень событий мирового масштаба.
Ночь, ливень, теплый и влажный воздух, дурманящий аромат джунглей, переливчатая тональность гремящих металлических бубен, открытость и наивность опьяневших караибов, гул человеческой толпы рождали сюрреалистичную картину происходящего.
Мир вновь стал юным, вернулся к истокам, наполняя человеческие сердца первозданной силой. Время повернуло вспять и остановилось.
Наконец, словно решившись освободиться от магии всеобщей экзальтации, Виктор встряхнул головой. Он согнал с лица безотчетно блуждавшую бессмысленную улыбку, встал и направился к старейшине с тем, чтобы выразить благодарность за гостеприимство. За ним поднялись и проследовали к выходу все его попутчики, за исключением Николая и одного из майя, которые попали в плен к местным черноглазым и темноволосым красавицам.
Очутившись в гостевой хижине, Виталий, усмехаясь, спросил Виктора, намекая на Николая:
– Как ты думаешь, наш орел не подкачает?
– О чем ты? А если об этом, так ему не впервой, куда бы наш орел ни залетал, везде найдет, где горлышко промочить и ягодку-малинку поклевать. А вот нам с тобой придется обойтись без сна, пока остальные отдыхают. Как справедливо заметил Джек Лондон, если кровь индейца призывает к смирению, то негритянская кровь побуждает к хаосу и беспорядкам, а у наших милых хозяев всего этого намешано поровну в одном коктейле. И праздник у них ещё не заканчивается. Так что за обстановкой придется присмотреть.
– Я не против, – ответил Виталий. – Спать совсем не хочется, то ли от музыки, то ли от пива. Да к тому же и рассвет уже близко.
Ждать долго не пришлось. Как всегда, возвестить о наступившем рассвете явились местные попугаи, тут же устроившие крикливую перекличку. К этому времени караибы уже вышли на берег реки и сноровисто нагружали лодки продуктами своего нелегкого труда, собирателей и земледельцев, для их продажи рыночным оптовикам.
Собрав своих спутников, Виктор предложил всё лишнее оставить на месте. – Возьмем только лишь необходимое, что потребуется, для последнего перехода, – сказал он. – Не забудьте медицинские препараты и таблетки для обеззараживания воды – они нам могут ещё пригодиться.
Затем, отведя Николая в сторону, добавил. – Вот что Ник, к тебе просьба. На подходе к городу, когда станет ясно, что мы у цели, затопи, пожалуйста, мешок с основным оружием. Оставим только пистолеты.
– Ну, хоть пистолеты, – нехотя отозвался Николай. – Вижу ты не любишь оружия.
– Да, не люблю, – согласился Виктор. – Конечно, саблей размахивать довольно забавно, но не забывай наше правило: если достаешь оружие, то разведка сразу кончается. Наша работа требует тишины и незаметности, а оповещать весь мир о своем присутствии грохотом и взрывами большего ума не надо. Вот яркий пример, ходить далеко не надо, – и Виктор указал на попугаев, спустившихся на нижний ярус раскидистого орехового дерева и развязавших друг с другом очередные дрязги. – Вот видишь, их и выявлять не надо, – все как на ладони.
– Ладно, сделаю, как говоришь, – прекращая разговор, произнес Николай и подумал про себя: – Говори, говори, знаю тебя. Если бы бандиты появились или кто посерьезней, ты первый пришил бы им свинцовые пуговицы к печенке.
Через несколько часов изнуряющего плавания носы лодок уткнулись в деревянные портовые причалы городка Sao Joao do Cacipore, и наши путешественники поневоле, наконец, ощутили большое внутреннее облегчение.
Все оживились, особенно французы, зазвучали бодрые возгласы, шутки, и все стали дружно выгружаться на берег. Предложение найти лучшую гостиницу, там отдохнуть и поужинать было встречено с восторгом.
Такой гостиницей оказался небольшой двухэтажный дом с многообещающим названием "Hotel Baia n1". Встретившая новых усталых и шумных постояльцев аппетитная мулатка, выполнявшая одновременно обязанности администратора отеля и менеджера небольшого гостиничного ресторанчика, источала искреннюю любезность и без лишних формальностей выдала всем ключи от номеров практически всего второго этажа.
Забросив вещевые мешки в свою комнату, Виктор постучался в комнату Виталия: – Надо бы зайти в номер к французам и утрясти ряд вопросов.
– Мы что, так просто их отпустим? Похоже, они уже очухались и могут начать делать глупости, а попросту сдать нас, – Виталий вопросительно посмотрел на Виктора.
– Нет, не просто. Мы сделаем им предложение. И потом, всем понятно, что этот городок ещё не Париж, и даже не Каенна. Здесь пока что не до шуток, и французы это понимают не хуже нашего, – ответил Виктор.
– И какое же предложение? – иронично поинтересовался Виталий.
– Известно какое. От которого невозможно отказаться, – коротко, чтобы завершить обмен мнениями, сказал Виктор. – Пойдем, наши французские партнеры уже заждались.
