Георгий Косарев - Сердце прощает
Через полчаса появился и сам Бугров, широкий в плечах, одетый вполотняную косоворотку, туго перетянутую в поясе тонким ремешком. Услышавот гостей партизанский пароль, он приветливо поздоровался с ними,пригладил черные с проседью волосы и сказал приглушенным басом:
— Ну, мы с сыном давно готовы. Тошно смотреть на этих извергов.
После обсуждения предстоящей операции Илья Бугров привел своего сынаЛеонтия, по прозвищу Соловей, здоровенного молодого мужчину.
— Какой же он Соловей! — удивлялся Борис. — Черный, как ворон, асилищей, наверно, волу под стать.
Леонтий смутился и опустил глаза.
— Не за силу, а за голос его так прозвали, — пояснил Илья.
— Ты что же, поешь? — с улыбкой спросил Виктор.
— Да нет, соловьем свищу... Ну и другими птахами.
— А ну-ка, сынок, — подмигнул Леонтию отец.
Леонтий пожал своими богатырскими плечами и, немного отвернувшись всторону, издал тонкую и нежную соловьиную трель. Потом рассыпал«хрустальный горошек», коротко просвистел и умолк.
— Отлично! — сказал Виктор. — Больше не надо, а то еще найдутсялюбопытствующие. Соловьиный свист будет нам хорошим сигналом на случайопасности.
— Ясно, — ответил Леонтий.
— Теперь займемся делом.
— Револьверы мы добыли. Винтовок, к сожалению, нет, — сказал Илья. —Вся надежда на вас. Возьмите нас в отряд, там, думаю, раздобудемчто-нибудь солиднее.
— Револьверы — тоже оружие, — успокоил его Виктор. — Трофейные илинаши?
— Один наган и один парабеллум. Патронов — штук сто.
— Для начала неплохо, — сказал Борис.
Затем приступили к подготовке заряда. Когда все было готово, вместеподкрепились горячей картошкой из котелка, которую принес из избы Леонтий.Распростившись с хозяевами до вечера, друзья уснули на соломе мертвецкимсном...
С наступлением темноты группа выбралась из деревни. Шли осторожно,прислушиваясь к малейшему шороху.
Обошли одну, потом другую деревню. Показался железнодорожный путь,лежащий в неглубокой ложбине. Партизаны залегли возле груды шпал. Минуламинута, вторая. Ничего подозрительного не обнаружилось. На боковоеохранение вышли Илья и Леонтий. Еще через несколько минут Виктор сказал:
— Пора.
— Что же, тронулись, — тихо отозвался Борис.
Скоро лежбище для взрывчатки было готово. Пудовый заряд длянадежности разместили под оба рельса.
— Отличный подарок для фрицев! — прошептал Виктор. Борис тщательноустановил электровзрыватель.
До слуха друзей донесся шум поезда. Монотонно постукивали колеса,напряженно попыхивал паровоз, луч света слабо скользил вдали посеребристой поверхности рельсов.
Когда друзья, цепляясь за кусты, выбрались из ложбины, состав вышелуже на прямую и с нарастающим гулом приближался к заминированному участку.Виктор и Борис припали ничком к земле.
— Сейчас, сейчас... — шепотом произнес Виктор, а поезд в то же время,словно еще сильнее надрываясь, с шумом миновал заминированный участок ипомчался дальше.
— В чем дело? — сдавленно крикнул Борис.
Помолчав, Виктор глухо ответил:
— Мы идиоты, понимаешь, идиоты, а не подрывники...
— Что же произошло?
— Видимо, не сработал детонатор. Так оставлять заряд нельзя.Попробуем кое-что придумать...
И друзья ползком опять спустились к дороге. Виктор передал Борисукусок шнура с детонаторами на обоих концах и принялся торопливо разгребатьпесок и щебень, прикрывавший тол.
Когда заряд был полностью обнажен, Виктор вставил один конецвзрывателя в шашку, а другой вывел на головку рельса.
— Ну как, будет толк? — спросил Борис.
— Думаю, будет, и еще какой! — ответил Виктор и негромко свистнул,давая сигнал к отходу.
Обратно шли поспешно. Тянуло теплым ветром. Виктор все чаще стревогой посматривал на занимавшуюся бледную зарю. К пяти часам утраподошли к деревне Васильки. Еще сохранялась ночная тишина, только надругом конце деревни отрывисто тявкал пес.
— Кажется, все в порядке. Нигде ни единой души, — промолвил Борис ипервым вошел в сарай.
Они не заметили, что в огороде, возле покачнувшегося тына, стоялсутуловатый мужчина, староста деревни. Появившиеся в столь ранний час людиу дома Ильи Бугрова не могли не привлечь его внимания, и он, наблюдая,притаился.
Отложив в сторону автомат и сняв с пояса гранаты, Виктор повалилсянавзничь на ворох соломы. Прошло не больше минуты, и он, вскочив,предупредил товарища:
— Тихо!
Они затаили дыхание и тут уже уловили доносившийся до них шумдалекого поезда. Прошло несколько томительных минут, и вдруг далекаяокрестность огласилась раскатом взрыва.
— Ну вот, я же говорил! Я же знал, что так и будет. Я жечувствовал, — обрадованно повторял Виктор.
— Интересно, что там было, в поезде?
— Что бы там ни было, это не важно. Главное — путь разрушен. А теперьмы можем свободно перекурить и отдохнуть.
В этот день они спали долго и крепко.
В три часа дня к ним зашел Илья, принес в чугунке обед. Пока ребятаподкреплялись горячим борщом, Бугров поделился последними новостями.Взрывом, как стало известно, уничтожен воинский эшелон. Железнодорожноедвижение прервано.
— Немцы переполошились, — продолжал рассказывать Илья. — По всейокруге идут обыски и аресты подозрительных, комендант грозится расстрелятьвсех задержанных, если не найдут виновных.
— Надо глядеть в оба, — озабоченно произнес Виктор.
Еще днем Илья проводил невестку, жену и внучку в соседнюю деревню ктетке.
Леонтий, провожая мать, то и дело обращался к ней, что-то наказывалей.
Высокая, с худым пожелтевшим лицом, мать не сводила взгляда с сына и,покачивая головой, вытирала фартуком влажные глаза. Переведя взгляд намужа и неожиданно всхлипнув, сказала:
— Я прошу тебя, Илья, присматривай за сыном, мало ли что может быть.А ты, сыночек, будь осторожен, под пули-то зря не лезь, делай все с умом.
— Ну что ты, мама, я разве маленький. Вон ребята, насколько младшеменя, а уже воюют, — ответил Леонтий.
— Ничего, мать, не волнуйся, мы там будем не одни. Ты сама-то берегисебя, — сказал Илья. — Будут нас спрашивать, скажи, уехали промышлять врайон, на заработки.
— Скажу, ладно, — тихо произнесла мать.
...А когда на деревню опустилась вечерняя мгла, Илья пригласилВиктора и Бориса в дом поужинать, чтобы потом вместе с ними и сыномЛеонтием отправиться на партизанскую базу. Для предосторожности дверь всенях закрыли на засов. Окон не занавешивали, но и огня не зажигали, застолом разговаривали вполголоса.
Борис сидел у окна, всматривался в темень улицы: партизанская жизньдавно приучила его к осторожности.
— Тихо! — сказал он вдруг и насторожился. За окнами послышалисьчьи-то шаги, а в глаза ему бросились силуэты с хорошо знакомыми рогатымипилотками.
Виктор подскочил к нему и вскрикнул:
— По-моему, немцы!
— Может быть, это Антон — поляк-переводчик? По старой памяти ониногда заходит ко мне, как к бывшему старосте, — пояснил Илья.
В калитку раздался стук.
— Что будем делать? — с тревогой спросил Борис.
Стук в дверь повторился снова, но уже нетерпеливо и громко.
— Идите откройте дверь и с Леонтием постарайтесь проскочить вогород, — шепнул Виктор Илье Бугрову.
— Кто здесь? — громко спросил Илья.
— Открой! — прозвучал повелительный голос.
— А в чем дело? Что вам нужно?
— Не рассуждай, открывай немедленно, — грубо прозвучал тот жевластный голос.
— Господин Антон, так это ты?
— Да, я — Антон, открывай.
— Так бы сразу и сказал, — притворно-равнодушно ответил хозяин.
В сени ворвались сразу трое, кто-то еще топтался на крыльце.Притаившиеся в избе слышали все, что творилось за дверью. Было ясно, чточерез какое-то мгновение им лицом к лицу придется встретиться с врагом.
Перешагнув порог, фашисты сразу же фонариками стали шарить по углам.Не обнаружив ничего подозрительного, они направились дальше.
Открывшаяся дверь заслонила партизан, замерших возле стены. «Чтоделать?» — лихорадочно пронеслось в голове Виктора, и он решил первыматаковать врага.
— Руки вверх! — крикнул он и в тот же момент дал короткую очередь изавтомата. Грузно, со стуком упавшего оружия, скошенные пулями фашистыповалились на пол. Виктор с Борисом перебежали в переднюю комнату изалегли перед высоким порогом.
За окнами взвились вверх осветительные ракеты. Град пуль обрушился наосажденный дом, зазвенели разбитые стекла.
Борис в открытую дверь послал ответную очередь из автомата.
Бухнул взрыв, и в ту же минуту в окно влетела и шлепнулась на кроватьбутылка с зажигательной смесью. Вспыхнуло белье. Огонь прополз по стене.
— Сволочи! — выругался Виктор. — Хотят нас изжарить.
— Ничего, не изжарят, пока мы живем... Только я весь в крови, —сказал Борис и вдруг предложил: — Слушай, Витя, попробуй, подай команду отимени Антона о прекращении огня, может, выберемся... Не тяни, друг,припомни свой запас немецких слов.
