Игорь Гуров - Зарево над предгорьями
Селезнев отрицательно покачал головой и справился о раненых.
— Они уже вне опасности, — ответил доктор.
В женской землянке было тепло от сложенной из камня печурки. Женщины перешивали кое-какие вещи, привезенные из аула. Весело возились дети.
Вовка обучал группу партизан сверхметкой стрельбе. Около недостроенной еще землянки для электростанции отдыхали матросы. Неразлучный с ними Шурик наигрывал на гармошке свою новую песню. Все трое очень ладно пели:
Эх, подружка, родная гармошка,Собираться в разведку пора.Как стемнеет в ущелье немножко,Мы простимся с тобой до утра.
— Бах! Бах! — прогремели со стороны обрыва подряд два выстрела.
— Стройте людей! — приказал Селезнев капитану и побежал к обрыву. Его догнал Вовка.
— Тревога! В ружье! — скомандовал Стрельников.
Бешено рвался привязанный около землянки Верный. Шурик торопливо отвязал его и, держа за поводок, стал на левом фланге строя партизан.
— Не двигаться, или я стреляю! — услышал Селезнев голос часового. У пулемета застыл один из партизан. Он целился вниз, вдоль русла.
Селезнев подбежал к обрыву. Посредине русла стояла группа вооруженных людей.
— Кто такие? — спросил Селезнев.
— Вася! Вася! — закричал Вовка, бросаясь вниз.
— Вовка?! — даже отступил от удивления Качко. — Ты как сюда попал? Ты же уехал в Сочи. А где Шурик?
— Здесь, здесь! Пошли, Вася!
Навстречу им бежал Селезнев.
Качко выслал связных, и часа через два в «Лагерь отважных» пришла большая группа партизан во главе с членом Кубанского партизанского штаба Заниным.
В штабной землянке Занин слушал сообщение Селезнева об отряде «Старика».
— Значит, пленных, как мы и предполагали, отбил «Старик», — сказал он.
Когда Селезнев кончил докладывать, Занин крепко пожал ему руку.
— Вы здесь очень нужны, товарищ майор. Но о летчиках, сбитых над вражеской территорией, есть специальное указание командования. Мы должны вас немедленно переправить через фронт.
— Я прошу сделать исключение… — проговорил Селезнев. — Вот с этим, — он кивнул на свою руку, — летать я пока все равно не смогу. А здесь буду воевать.
Занин согласился.
Оставшись вдвоем, Качко и Занин долго беседовали об отряде «Старика».
— Так ты предлагаешь все же отослать ребят в Сочи? — сказал Занин.
— Да! Не может же мальчик командовать даже маленькой группой партизан, — ответил Качко.
— Но пока что Вовка командовал, и очень неплохо командовал. Вообще порядок в отряде прекрасный.
— Это все дело рук майора Селезнева.
— Безусловно. Однако самого-то майора мальчик притащил из плавней полуживого. Селезнев за Вовку горой. Давай поговорим с самим парнишкой.
— Володя, — обратился Качко к вызванному мальчику, — мы хотим переправить тебя через фронт в Сочи. И Галя там.
Лицо Вовки покрылось красными пятнами.
— Не пойду! — решительно сказал он.
— Как не пойдешь? — начал сердиться Качко. — Если приказывают?
— Никто не может приказать, чтоб я перестал защищать родину! Я сам просил майора Селезнева, чтоб он оставил меня рядовым бойцом, а он говорит, что пока еще к новым людям не присмотрелся и мне нужно командовать снайперами и разведчиками. Не возьмешь — все равно уйду в горы партизанить.
— Ладно, Вова, не нервничай, — вмешался Занин. — Посоветуемся и решим, как поступить.
Целый час Вовка в волнении ходил вокруг землянки. Наконец из двери высунулся Качко:
— Заходи, Володя!
— Так вот, Вова, — встретил его Занин. — Сделал ты много. Воевал хорошо. Однако людьми, ты сам говоришь, побаиваешься командовать, решили мы ваш отряд влить в отряд Качко.
— А я? — чуть слышно спросил Вовка.
— Ты назначаешься командиром снайперско-разведывательной группы. В ней будут твои первые бойцы: Шурик, Валя и Измаил. Доволен?
Этого можно было и не спрашивать — достаточно посмотреть на сияющую физиономию Вовки.
— Но только, — предупредил Занин, — дисциплина прежде всего. Так препираться с Качко, как сегодня, нельзя. А дел у вас будет много, лишь бы справлялись.
— Дисциплина будет железная, — пообещал Вовка и вылетел из землянки.
— Ничего, Василий, — сказал Занин. — Аркадий Гайдар в пятнадцать лет батальоном командовал. А расспроси при случае генерала Тюриченко, сколько в Первой Конной было семнадцати-восемнадцатилетних командиров! Эти ребята ведь выросли при царе. А Вовка — наш, советский мальчишка. Плохие мы с тобой были бы воспитатели, если бы наши ребятишки оказались хуже своих отцов. — Занин улыбнулся. — Так что, если Вовка Кошуба будет плохо командовать, то не поздоровится нам с тобой.
Вовку с нетерпением ждала вся его «старая гвардия».
Он рассказал о своем назначении.
— Хм, — недовольно фыркнула Катя. — Я от тебя никуда не пойду. — И она решительно направилась к землянке.
— Включили, — радостно сообщила она, вернувшись. — Селезнев попросил. Он говорит, что мы вдвоем стоим целого взвода, а этот высоченный…
— Занин, — подсказал Вовка.
— Да. Он обещал, что тебе и мне дадут снайперские винтовки.
— Мальчишки мои дорогие, — проговорила Тоня. — А куда же я без вас? В госпитале доктор и один справится, а я тоже с вами буду.
Тоня пошла в штаб, но там разговаривали с капитаном Стрельниковым, и она вернулась ни с чем.
…Утром Селезнев выстроил отряд. Занин посмотрел на вооруженных, одетых и обутых людей и перевел взгляд на Вовку.
— От лица командования, — сказал Занин, — объявляю благодарность за организацию и руководство отрядом Герою Советского Союза майору Селезневу и пионеру Владимиру Кошубе.
— Служим Советскому Союзу! — громко ответили Селезнев и Вовка.
— Отныне, товарищи, ваш отряд вливается в партизанский отряд Василия Качко. Майор Селезнев назначен начальником штаба, а организатор отряда Владимир Кошуба — командиром особой группы юных разведчиков.
— Разрешите обратиться! — раздался звонкий голос Тони.
— Пожалуйста, — ответил Занин.
— Я с Вовкой, то-есть с Кошубой, с первых дней, — волнуясь, сказала она. — Прошу меня тоже включить в его группу.
Занин посмотрел на доктора Степанова. Тоня успела уговорить старика, и тот кивнул головой.
— Хорошо, становитесь в строй.
Тоня бегом бросилась к разведывательной группе и стала между Шуриком и Валей.
Четко отбивая шаг, из строя вышли Павлов, Копылов и сержант Крутицкая.
— А вы что? — спросил Занин.
— Мы тоже просим! — ответил Павлов. — В группу «Старика» — Кошубы.
— Все трое? — удивился Занин.
— Так точно!
— А причины?
— Хороший командир, — объяснил Павлов, — лихой.
— А вы что, старшина, — вмешался Качко, — на флоте тоже сами себе командира подбирали, какой понравится?
— Никак нет, товарищ командир. Мы в порядке просьбы. Прикажете — будем воевать в любом подразделении, но очень просим к «Старику». Знаем его.
— Очень просим! — присоединилась Крутицкая.
— Необходимо к «Старику», — пробасил молчаливый Копылов.
Качко вопросительно посмотрел на Занина.
— Решай сам, — сказал Занин вполголоса.
— Если Кошуба возьмет, я не возражаю, — объявил Василий. — Хотя возраст у вас, прямо скажем, не очень подходящий для группы юных разведчиков.
По-иному пошла жизнь партизан «Старика» после того, как они влились в большой отряд Качко. Редкие сутки проходили теперь без боевых действий. Летели под откос вражеские эшелоны, подрывались на минах грузовики с солдатами, бесследно пропадали связные.
…Однажды вечером Измаил и Вовка возвращались с охоты на зайцев. Светила огромная луна, падал крупный мягкий снег. Мальчики весело переговаривались: охота была удачной, они тащили в лагерь трех зайцев. Верный метался по кустам. Вдруг он весь напружинился, по-волчьи опустил книзу хвост и пошел крадучись.
— Тс-с… — зашептал Измаил. — Может, он медведя или кабана учуял.
Мальчики застыли в ожидании. Верный перестал красться и лег, поставив торчком уши.
— Ложись, — Вовка потянул Измаила за пихту.
Из лесу выходили толстый мужчина и девушка.
Вблизи пихты, за которой спрятались Вовка и Измаил, неизвестные остановились.
— Некстати этот снег, — сказала девушка. — Тропы нет. Правильно идем или нет?
— А ну-ка посвети, — простуженным басом попросил мужчина.
Яркий луч карманного фонарика скользнул по короткому полушубку толстяка. На его рукаве была повязка полицая!
Неизвестные что-то рассматривали.
— Нет, идем правильно, — прохрипел мужчина. — Еще километра два-три, не больше. Пошли.
Они двинулись в сторону «Лагеря отважных». Возка, Измаил и Верный бесшумно крались сзади.
