Андрей Колганов - Йот Эр. Том 2

— Правильно ли я понял из ваших слов, что мы потеряли в Польше единственную крупную структуру, влияние на которую позволяло нам серьезно воздействовать на внутреннюю обстановку?

— Не совсем так, сэр. Это не единственная организация и, надо сказать, не самая ценная в плане агентурной информации.

Стюарт Миниз встал, демонстрируя элегантный деловой костюм от лучших лондонских портных, прекрасно сидящий на его подтянутой фигуре, и подошел к сигарному столику, однако даже не дотронулся до хьюмидора, а развернулся к своему подчиненному и уточнил:

— Вы хотите сказать, что вы создали еще одну подобную структуру?

— Нет, сэр, я ее не создавал, — не стал преувеличивать свои заслуги второй секретарь. — Она возникла по инициативе самих поляков, входящих в высший офицерский корпус и недовольных хозяйничаньем Советов. Однако мне удалось установить с верхушкой данной группы доверительные отношения. Эти люди уже начали снабжать нас довольно качественной информацией военного характера. Что же касается перспектив, то это именно то, что я и хотел бы обсудить с вами.

— И как же вы видите эти перспективы?

— Генералы, входящие в названную группу, решили окончательно сделать ставку на подготовку военного переворота, — возможно более твердо заявил «дипломат», понимая, что от последствий этого заявления во многом будет зависеть его карьера.

— Вот как? — это только показалось, или выражение в глазах генерал-майора стало чуточку более насмешливым? — И когда же они намереваются его совершить?

— О сроках пока речь не идет. С их точки зрения нужно проделать еще очень большую подготовительную работу, — пояснил секретарь посольства.

— А эти стратеги знают, что все заговоры, опиравшиеся на большую подготовительную работу, в конечном счете, срывались? — теперь в голосе шефа сложно было не заметить легкий оттенок насмешки. Однако подчиненному было что ответить.

— Они все же не настолько глупы, — в своих словах он старался не допустить и малейшего намека на иронию. — Слова «заговор» или «переворот» они вообще не произносят, и даже легчайшие намеки на это делаются только в очень узком кругу посвященных — не более пяти-шести человек. На данном этапе они видят свою задачу лишь в том, чтобы осторожно, не торопясь расставить на ключевые посты близких по духу людей, пока совершенно не вводя их в курс дела.

— Такая предусмотрительность, конечно, делает им честь, но ведь ключевые посты контролирует Москва, ставя на них если и не прямо своих людей, то тех, кто уже не может отказаться от лояльности коммунистам. Так что либо советская контрразведка раскусит их игру, либо, если они будут все же достаточно осторожны, то не смогут протащить своих людей на действительно ключевые посты, — генерал говорил, как завзятый скептик, но его собеседник уже почуял, что глава MI-6 заинтересовался этим делом.

— Да, такая проблема существует, — вынужден был признать второй секретарь. — Однако не все так фатально. Дело в том, что среди наших доверенных лиц есть и весьма влиятельные в армии фигуры — например, начальник штаба сухопутных войск и командующий войсками Поморского военного округа.

— Но разве Советы не держат на таких постах исключительно своих генералов? — недоверчиво поинтересовался Стюарт.

— К счастью, не на всех, — ответил его собеседник. — И даже советские генералы еще не гарантируют полной лояльности Москве.

— Вот как? Вы нашли такого нелояльного? — тут же отреагировал шеф.

— Да, нам повезло. В отличие от прочих генералов с рабоче-крестьянским происхождением, у этого, как говорят у русских, «подпорчена анкета» — он отпрыск знатного шляхетского рода графов Потоцких. Во время большой чистки перед войной был арестован, но уцелел. А теперь его явно гложет желание влиться в ряды родовитой шляхты. Он и его дочка уже сумели стать своими в шляхетской среде, и образ жизни этой среды генералу, несомненно, нравится, — пояснил второй секретарь те благоприятные обстоятельства, которые привели к успеху.

— И что, этот русский генерал подписал обязательство?

— Что вы, разумеется, нет! — немного удивился подчиненный столь наивному вопросу шефа. — Мои предшественники предприняли такую попытку, и в ответ им пришлось услышать отнюдь не аристократическую речь, изобиловавшую крепкими русскими ругательствами. «Либо между нами джентльменское соглашение, либо можете забыть мое имя», — вот что он заявил.

— Это действительно ценный источник?

— Несомненно!

— Тогда его надо немедленно вывести из вашей затеи с заговором! — сэр Стюарт Миниз был не на шутку взволнован. — Все эти фейерверки с переворотами не стоят потери подобной фигуры!

— Мы так и поступили, — почтительно отозвался «дипломат», отдавая должное прозорливости начальства. — А насчет затеи… Вот в этой папочке у меня предложения по проведению операции «Затея» — смене власти в Польше.

Через несколько дней на листочках из папки появилась написанная зелеными чернилами резолюция: «Утверждаю. С» [14].

Перед отъездом у второго секретаря британского посольства в Варшаве состоялась еще одна беседа с шефом. Генерал поделился своими сомнениями:

— Вашу линию в операции «Затея» мы определили. Но для меня пока остается неясным, на что надеются эти шляхетные паны, планируя переворот?

«Дипломат» немного промедлил с ответом. Сказать правду? Но не пойдет ли тогда сэр Стюарт на попятный? Приукрасить положение вещей? Но тогда он будет первым козлом отпущения в случае чего. Нет уж, лучше предупредить возможные неприятности заранее:

— Честно говоря, сэр, меня смущает несколько несерьезное отношение этих панов к делу. Например, в качестве вариантов нейтрализации Северной группы войск русских они рассматривают два. Первый: сразу заявить о своей полной лояльности Москве и даже сохранить в правительстве некоторых коммунистов. Очевидная глупость: Москва не позволит водить себя за нос и неминуемую кару удастся отсрочить в лучшем случае лишь на несколько часов. Второй вариант: договориться с американцами, чтобы те по их сигналу сбросили атомные бомбы на основные пункты дислокации советских войск, — второй секретарь немного помялся, а затем добавил: — Установить, о чем они договорились или не договорились с американцами, пока не удалось. Собственно, это ведь не мой уровень…

Генерал Миниз редко выглядел настолько утратившим свою обычную выдержку:

— Они что, сумасшедшие? Готовы превратить собственную страну в атомный полигон? И потом, это же третья мировая война! При определенных условиях она возможна, но это должны быть условия, выгодные нам. Ввязываться же в нее по команде каких-то там поляков — это полный абсурд! Или они, как в 1939-м, продолжают думать, что мы будем таскать для них каштаны из огня? Впрочем, надеюсь, что американцы тоже не станут совать голову в это дело ради шляхетской спеси. И вряд ли они пообещали что-либо определенное. А атомные бомбы имеются только у них, — глава Секретной разведывательной службы быстро взял себя в руки и на глазах обретал прежнюю невозмутимость.

— Все верно, но что мы скажем этим… аристократам, корчащим из себя полководцев? — решил уточнить для себя линию поведения второй секретарь.

— Намекните, что мы договоримся с американцами и атомная бомбардировка будет, — без промедления ответил шеф MI-6. — Но лишь при условии, что поляки сумеют предварительно нанести хороший удар по советской системе ПВО. Советы, конечно, разделаются с этим военным бунтом, но он будет стоить больших жертв. Представляете, каково будет положение Советов в Польше, да и их международное реноме, после кровавой расправы над национальным восстанием под лозунгами независимости? — сэр Стюарт удовлетворенно улыбнулся, но тут же вновь стал серьезным. — Вы уверены, что генерала Речницки удастся сохранить, независимо от исхода этой авантюры?

— У меня сложилось впечатление, что он прекрасно понимает, сколь ничтожны шансы заговора на успех, и не торопится подставлять свою голову, — заверил Стюарта Миниза его подчиненный. — Однако и вовсе выходить из дела он не намерен, поскольку участие в нем — его единственный шанс закрепиться в среде родовитой шляхты.

— Объясните ему вполне недвусмысленно, что его главный шанс — доверительные отношения с нами. А от всяких заговоров ему следует держаться как можно дальше. Мы не можем рисковать столь ценным источником, — с нажимом произнес «Си», ставя точку в беседе.

5. Иван Иваныч

А Яков Речницкий в это время был занят схожими проблемами. Он обсуждал с Иван Иванычем в Москве, какую именно правдивую информацию он может передать своим контактам в британской (и не только…) разведке.

— Товарищ генерал! Вот здесь я очертил круг тех сведений, которыми на данный момент может располагать агентура британцев среди высшего офицерства Войска Польского и которые она способна передать в SIS. Но если я буду просто дублировать эти данные, то их разведка быстро разочаруется в таком информаторе, — Яков уже не первый раз вел беседы на эту тему со своим начальством и предчувствовал неизбежные проволочки, загодя поднимавшие в нем раздражение. До чего неповоротлива любая бюрократия! Пока в высших инстанциях утрясут и согласуют, что передавать можно, а что нельзя, теряется куча времени. — Необходимо им и косточки вкусные время от времени подбрасывать. Да и дублирующую информацию лучше украсить какими-нибудь деталями, придающим ей оттенок новизны и свежести.