С шевроном «Вагнер». Автобиографическая повесть - Габыч
Естественно, на объект приехал Мёрф, дабы проконтролировать, как мы там расположились, как несётся фишка. Это я, простой боец, так думаю, что за этим приехал. В общем, не суть. Заходит Мёрф на фишку, а там эти два мудня в термобелье. Парадокс! Тут же нам поступила команда от Роммеля привести себя в боеготовность и всей группе ловить ДРГ по всему цеху. Со всеми вытекающими. Как положено. Часов до пяти утра мы их ловили. Мёрф умеет внушить личному составу, как решить, так сказать, бытовые вопросы.
Следующие дни отдыха я посвятил более тщательному обшариванию ТЭС. Я, Алот и Кетон поднимались на самый верх, чтобы осмотреть, откуда хохлы наблюдали за нами и корректировали арту. Ничего интересного не было. Всё было подчищено. В одну из таких вылазок я обзавёлся нормальной броней и каской. Базовые потребности я закрыл. Можно работать.
Как-то одним утром сижу на фишке, стук в дверь. «Краснодар – Луганск». Открываю, заходит разведка. Тогда разведкой руководил Триполи. Смотрю, Зеланд, худющий, глаза впали, но держится. Разведка могла сутками без остановки двигаться по территории, которую контролируем мы или контролирует враг. И, конечно, они делали львиную работу по выявлению и уничтожению противника. Я, как гостеприимный хозяин, пригласил парней пожрать и попить чаю. Они все уселись, лупят за обе щёки. Приятно на душе.
Смотрю, Монастырь здесь тоже, но уже с подбитым глазом. Триполи был жёсткий тип, а Монастырь так своей метлой и не научился овладевать. За что и выхватил. Вообще разведка крутые. Что сказать. Я наблюдал за ними, когда они сидели у меня и пили чай. Не передать словами, когда смотришь на этих парней и представляешь, какой объем работы тащат на себе эти солдаты Империума. На их лицах не было эмоций, и в то же время было понятно абсолютно всё. Я смотрел на парней и понимал, что никакая сила на земле не сможет нас победить. Кто? Да ну на хер!
– Возьми вот этих натовских печенек, очень вкусные, – сказал я Зеланду.
21
На следующее утро нам сказали готовиться, будем выдвигаться на боевую задачу. Мы привели всё в порядок, подтянули разгрузки, чтобы не болтались, проверили оружие и проч. Потом, когда мы уже захватывали трофейное оружие, то своё сдавали, чтобы не нести за него ответственность, а работали трофейным. Почистили оружие. Оружие всегда должно быть чистым. Это не обсуждается!
Утром вывалились с ТЭС. Так же колонной, держа дистанцию, начали движение в дачный массив, что между Новолуганском и ТЭС. Пройдя километра четыре, Роммель разделил нас. Меня, Декади, Апку, Соляру оставил, остальных забрал с собой и двинул с ними дальше. Кетона откомандировали в первый взвод снайпером.
Нам досталась позиция метрах в трёхстах от бетонного забора. Для чего мы здесь? Кого здесь мы сможем убить? Хуй знает. А впрочем, плевать, Роммелю виднее. Он командир.
Начали окапываться. Это был мой первый окоп в жизни. Как вы помните, я служил на флоте, а это тапочки, роба и ПДА (портативный дыхательный аппарат) на всякий случай. Никаких окопов на подводных лодках.
Я, конечно, здоровый лось, могу носить, тащить, толкать. Но вот копать… С детства не любил. Свой окоп я лениво ковырял дня три. Доковырял до того, что кое-как в него всё-таки поместился.
Ничего не происходило. С утра до вечера мы смотрели в забор. Иногда над нами пролетали снаряды. Наши и их. По нам никто не работал.
Утром собирались четыре человека и шли на ТЭС загрузиться пайками и водой. Мне обычно забивали большой белый мешок, бутылок под тридцать полторашек с водой, и мы возвращались. В одно такое утро мы двинули по классике за провиантом. Вдали услышали звук двигателя автомобиля. Из-за поворота показался увзик. Оказалось, что Мельник где-то нашёл стоячий уазик, запустил и поехал. За ним бежал Артишок. Нас подвезти, конечно, никто и не подумал.
Мы пошли своим путём и через километр увидели этот уазик. На котором ехал Мельник. Завести-то он его завёл, но, оказывается, в движке не было масла. Он словил клина. Тачка встала. Зато Артишок и Мельник успели маркером на нём написать «Роммель, Артишок, Мельник». Красиво так, с узорами. После этого наша группа получила негласное прозвище «Долбоёбы Роммеля».
Проведя с неделю на боевом задании, мы вернулись обратно. Нас ждал приятный сюрприз. Во втором цеху было трёхэтажное здание. Второй этаж заняли какие-то наши типы (не помню, кто) и подопечные Шинника. На первом Шинник организовал склад. Тут же устроили пищеблок, посиделки. Нашей группе достался третий этаж. Там стояли скамейки. Узкие такие, неудобные, но всё же. Мы натаскали ватников, которые нашли в цехах ТЭС, застелили ими эти скамейки и сделали себе лежанки. Теперь мы спали не на голом бетонном полу, а как будто бы почти на кроватях.
В тот день на фишку я заступил в тапках, потому что с боевой задачи возвращались в лютую дождину. Приезжает Мёрф, заходит, смотрит на меня:
– А чего в таком виде?
– Так дождь был, вымок весь, – отвечаю я.
– И чего, я тебе обязан чем-то, или ты мне одолжение делаешь?
– Нет, нет, – ответил я и сделал лицо как можно виноватее.
На фиг надо с командиром пререкаться, да ещё и по какой-то ерунде, когда сам и виноват. Пока ты ещё говно никчёмное, никак себя не проявил.
22
Как-то раз, вернувшись с одной из боевых задач, я познакомился с Саней Резистором. Нам в цех загнали две бэхи. Первая была «Алёнка», с прикомандированным экипажем. Такие себе ребята. Ничего особенного, да и аппарат свой никак не могли привести в порядок.
Вторая бэха – «Ёж». Работали на ней Слава (я не помню его позывной, взрослый мужик) и Саня Резистор из Ярославля. Саня был из «контрабасов», то есть доброволец-контрактник. Долгое время работал инструктором по владению бэхами, когда служил в минке. Знал о своей машине всё. Приятен в общении, и мы любили с ним потрындеть.
В один из дней он позвал меня в «Ежа». Говорит: нажимай здесь, теперь поворачивай здесь, затем выжимай эту педаль и нажимай на эту кнопку. Так я изучил азы вождения БМП. Мне было интересно всё.
– Зачем мне это, Резистор? – спрашиваю его.
– Я верю, что тебе попадётся пидорская бэха, и ты тогда сможешь её угнать.
Скажу сразу: бэха мне так ни разу и не попалась, но мне было плевать. О военном ремесле я собирал и запоминал любую информацию, ведь это было что-то новое для меня, и чертовски интересно было всё. Неважно, какого профиля.
Такой, как Резистор, у меня в группе был Сновид. Молодой человек, до войны служил в Росгвардии, в звании капитана. Человек с энциклопедическими знаниями, думаю, о любом оружии, находящемся у нас в руках. С прекрасной головой. Сам он был из Саратова. И если со Сновидом мы общались очень мало, то с Резистором у нас завязалась крепкая дружба. Резистор был одним из немногих людей, к которому я мог подойти на точку и помолчать за кружкой кофе.
В группах произошли изменения. Мельник закрепился у нас и глубоко залез под шкуру Роммелю.
