Страх и ненависть в Лас-Вегасе - Хантер С. Томпсон
Он взял протянутую ему кем-то из толпы сигарету и прикурил её, всё еще ухмыляясь.
— Но тут вспомнил, ей-богу! Я ж на гонку приехал… и всё, больше мне ничего знать не надо. Тут просто охрененно. Похер, кто выиграет, кто проиграет. Как здорово сидеть тут с вами…
Никто ему не возражал. Мы всё понимали. В определенных кругах «Минт-400» котируется гораздо выше, чем Суперкубок, Дерби в Кентукки и финал дерби роллеров в южном Кентукки вместе взятые. Эта гонка привлекает особую породу людей, и наш приятель в харлеевской майке явно к ней принадлежал.
Корреспондент журнала «Лайф» с сочувствием кивнул и заорал на бармена: «Дайемучоонхочет!»
— И поживее, — каркнул я. — А может пять?!
Я впечатал в стойку свою кровоточащую ладонь.
— Точняк! Давай десять!
— Поддерживаю! — завопил тип из «Лайф». Он медленно стекал с барной стойки на колени, однако продолжал вещать твердым голосом:
— Это волшебный миг в истории спорта! Он может никогда не повториться.
Потом его голос дрогнул.
— Я был однажды на Тройной короне, вообще не сравнить…
Лупоглазая тетка отчаянно тянула его за ремень. «Вставай! — умоляла она. — Ну пожалуйста! Будь красавчиком, вставай!».
Он залился диким смехом.
— Послушай, дамочка. Я и здесь, где я есть, красавец что надо, а если встану, то ты ляжешь!
Тетка продолжала его поднимать. Она целых два часа пялилась на его локти, а теперь делала свой ход. Мужику из «Лайф» она была до лампочки, он еще больше обмяк.
Я отвернулся. Гадкое зрелище. А ведь мы самые сливки национальной спортивной прессы. И мы собрались здесь в Лас-Вегасе ради особого события: четвертой ежегодной гонки «Минт-400»… и на таких мероприятиях нельзя страдать херней.
Но уже сейчас — еще до начала зрелища — чувствовалось, что мы можем потерять контроль над ситуацией. Этим погожим прохладным невадским утром мы сидим в каком-то зачуханном баре в бетонной коробке казино под названием «Стрелковый клуб Минт» в пятнадцати километрах от Лас-Вегаса… гонки вот-вот начнутся, а в нашем стане разброд и шатания.
На улице психопаты-гонщики занимались последними приготовлениями: обклеивали фары мотоциклов, доливали масло в вилки, подтягивали болты, гайки и муфты… и ровно в девять первые десять мотоциклов рванули с места. Волнующее зрелище, мы все вышли посмотреть. По взмаху флажка десять несчастных чертей выжали сцепление и все вместе вошли в первый поворот. Потом кто-то вырвался вперед («Хускварна-405», насколько я помню). Раздались крики одобрения, а гонщик поддал газу и скрылся в облаке пыли.
— Ну вот и всё, — сказал кто-то. — Через часок вернутся. Пойдем обратно в бар.
Не тут-то было. Как же. На старте ждало еще 190 мотоциклов. Они стартовали по десять в ряд, каждые две минуты. Сначала их было видно на двести метров от старта. Но видимость продержалась недолго. Третья десятка исчезла в пыли в сотне метров от нас… а когда пошла вторая сотня (а еще была третья), видимость упала до пятидесяти метров. Видно было не дальше тюков с сеном возле гаражей…
За этой чертой над пустыней образовалось невероятных размеров и плотности облако пыли, которое провисит здесь еще два дня. Тогда еще никто из нас не догадывался, что больше «Феерическую гонку Минт-400» мы не увидим…
К полудню под палящим солнцем из бара/казино гаражную зону в сотне метров от нас было едва видно. Затея «освещать гонку» традиционным способом смотрелась нелепо: это всё равно, что высматривать пловцов в олимпийском бассейне, где вместо воды тальк. Компания «Форд Моторс», как и было обещано, выдала журналистам джип «Бронко» и водителя, но, после нескольких отчаянных вылазок в пустыню в преимущественно бесплодных поисках гонщиков, я оставил машину на растерзание фотографам и вернулся в бар.
Настал час Мучительной Переоценки происходящего. Гонка определенно шла полным ходом. Я стал свидетелем старта, вот пожалуй и все. И что теперь? Нанять вертолет? Лезть обратно в вонючий джип? Мотаться по пустыне и наблюдать, как эти шуты проносятся мимо контрольных пунктов? По одному за полчаса…
К десяти они расползлись по всей трассе. То была уже не гонка, а Битва на Выживание. Виден был только старт, он же финиш, куда каждые несколько минут из облака пыли вырывался какой-нибудь псих, сползал с мотоцикла, механики заправляли бак и мотоцикл возвращался в гонку со свежим водителем — еще один круг на восемьдесят километров, еще один час не щадящей почек кошмарной тряски в беспросветном пыльном аду.
Часам к одиннадцати я сделал еще один круг в журналистской машине, но нашли мы только два багги, где сидели персонажи, похожие на отставных унтеров из Сан-Диего. Они подрезали нас в пересохшем русле и потребовали знать: «Где эта херня?»
«Без понятия, — ответил я. — Мы простые патриоты Америки, как и вы».
На их машинах красовались зловещие эмблемы: орлы с американскими флагами в когтях, косоглазая змея, кромсаемая звёздно-полосатой бензопилой; а в одной машине на пассажирском сиденье стоял пулеметный станок.
Они гоняли по пустыне на полной скорости в свое удовольствие и докапывались до каждого встречного.
— Вы из какого подразделения? — выкрикнул один из них. За ревом моторов, мы едва слышали друг друга.
— Спортивная пресса, — крикнул я. — Свои, наемные шуты.
Глуповатые улыбки.
— Хотите погоняться, крикнул я. — Ловите козла из «Си-би-эс ньюс» на большом черном джипе. «Продажный пентагон» — его рук дело.
— Да ты чо? — одновременно воскликнули двое. — Черный джип, говоришь?
Они с ревом сорвались с места, мы тоже. Подпрыгивая на камнях, карликовых дубах и, похожих на кактусы чугунных кустах перекати-поля. Мое пиво выпорхнуло из кружки, шлепнулось о крышу и приземлилось мне на штаны, покрыв пах теплой пеной.
— Ты уволен, — сказал я водителю. — Вези меня обратно.
Я чувствовал, что пора приземлиться — обдумать, как справиться с этим поганым заданием. Ласерда настаивал на Полном Освещении. Он рвался обратно в пыльную бурю, чтобы продолжить свои попытки перебором пленок и линз найти ту комбинацию, с помощью которой в этом аду можно хоть что-то запечатлеть.
«Джо», наш водитель, был непрочь. На самом деле его звали не Джо, но нам велели называть его именно так. Накануне я разговаривал с боссом из «Форда» и, когда речь зашла о водителе, он сказал: «Его настоящее имя — Стив, но вы называйте его Джо».
— А что? Джо так Джо, — сказал я. — Как ему нравится. А может «Зум»?
— Не пойдет, только «Джо».
Ласерда ближе к полудню снова отправился в пустыню в сопровождении нашего водителя Джо. Я вернулся в бар/казино, который на самом деле «Стрелковый клуб
