Разбуди меня в 4.20 - Филипп Лис
Федор не ответил потому что Бездна забрала этот призыв. Он даже не понял, что слышал это от Ирочки. Само понятие реальности и сверхреальности Бездны уже говорили ему, как здорово ничего не слышать. Какой из миров иллюзорен? Оба! Так стоит ли слушать бредни одного из них против другого? И материальный и духовный мир пытаются найти в твоей личности союзника против друг друга. Надо просто столкнуть их, а самому жить в победившем. Неудачники же бегают от одного к другому. То мнят себя ничтожествами, то считают себя королями. Моя философия хаоса проста: люди — черви. А когда меня спрашивают, неужели они тоже черви? Я отвечаю, что не только они, даже я червь!
За окном зачирикал воробей. Лариса ударила по стеклу, и птичка резко махнула крыльями, унося с собой разрыв сердца, причиной которому страх. Она шлепнулась в двадцати метрах от окна, шлепнулась прямо в коляску к соседскому ребенку.
— Эй, чем вы там без меня занимаетесь!?! — крикнула она в коридор.
Федя появился через минуту, неся промокший и изгаженный плащ, впитавший в себя добрые пол-литра воды.
— Ощущение такое, — не унималась Лариса, — что ты сам сюда в карман долил!
— Я устал…
— Конечно устал ползать на карачках и мочу с пола стирать. Это скотство — являться так поздно, дышать перегаром и копаться в коридоре, когда твои дети ждут живого общения со своим отцом, который лучше бы был им не отцом, а шутом. Иди, принеси картошки из погреба. Хотя не надо…
Лариса повернулась к детям, которые завороженно смотрели на грязного папу.
— Ну, общайтесь, дибилята!!!
Судя по всему, Федя не был грешником, но и полным идиотом тоже. Он получал от жизни все, что мог от нее получить. Но жизнь была еще большим эгоистом, чем Федя, да и волей обладала большей, и, собственно, не зависела от Феди так, как Федя от нее. Только поэтому Федя получал только крохи, да и то от жены в виде разборок на кухне и при детях.
Я не буду пересказывать банальные подробности их деловых переговоров с использованием ненормативной лексики. И читателю это будет неприятно, и мне, а главное, Феде, в чью жизнь мы молчаливо вторглись. Скажу только, что жена назвала его словами на «б», на «с», на «г», на «п», на «м», на «х», на «т», на «у» (оно не матное, но тоже обидно), да и на все остальные буквы алфавита, ведь ругались они около двадцати минут.
А закончилось все словами:
— Сама гнида!..
— Вали отсюда, чирь на лице человеческом!
Никто не знал, что такое «чирь». Птицы, наверное, знали, люди — не все. Но в ширящемся сознании Феди слово «чирь» обрело принципы свободы и респектабельного махания крыльями еще реже, чем у альбатроса.
Чирь — стоит только встать на подоконник!
Чирь — расправить руки-крылья.
Чирь — соединиться с Бездной накануне прыжка.
Чирь — ощутить дуновение ветра в знак старта.
Чирь — посмотреть в Бездну и понять, что она видит твою душу.
Чирь — крик, заглушающий удары священного молота с неба!
Чирь — хэштэг души на стекле запотевшего завтрашнего дня…
Чирь — не догнать в сумерках.
Чирь — лети, пока не понял, что лететь не умеешь и не хочешь…
Ситуация на двенадцать абсов и три четверти. Рост уже очевиден!
Никто не знал, как лететь. Пилоты, наверное, знали, люди — нет. Но в ширящемся сознании Феди слово «полет» обрело смысл глупого, бегущего от жизни и всех её канонов суицида и понятие о себе как о смертнике, живущем только ради принятия избавления. Что дальше? Бездна? Нет, ни Бездне, ни Жизни нет дела до твоих счетов с ними. Эта игра не на твоей стороне, так зачем заведомо проигрывать. Одно Федя вывел точно — он не мог убить себя. Это делает акт суицида далеким и одиночным. В рамках бесконечной расширяющейся вселенной это мероприятие заведомо безнадежное и глупое не меняет хода истории, не делает тебя ни воробьем, ни Тиаматом. Ни один великий человек не делал цирка из своего самоубийства, так зачем лететь из окна с третьего этажа? Во имя истины?
— Ты сделал правильный выбор, отказавшись…
— Кто здесь? — воскликнул было Федя, но голос стих, отражаясь эхом затухающего звона металла.
— Бездна — Федор, 0:1…
Темнота потому нам неприятна, что в темноте происходит покушение на само природное право видеть. Ты блуждаешь во тьме, натыкаясь на что-то, что есть, но ты не в силах уловить это ни слухом, ни обонянием, ни языком, ни на ощупь. Ты можешь вляпаться в собачьи какашки, а можешь удариться лбом о торец двери, задеваешь угол кровати или путаешься в одежде, когда сидишь в шкафу.
На вопрос «зачем нужна тьма?» ответ очевиден, как ясно видны силуэты в отражении луж. Не нужна, она есть, хоть никто и не спрашивал её появляться или не просил исчезать. Само отсутствие чего-то подменяется тьмой. Это язык Бездны, это её хтонический юмор. Отсутствие света — вот ключ, отсутствие тьмы — вот наказание. В соответствии с давней традицией мы приписываем тьме преимущественно отрицательные качества, страхи или функции. Хотя, когда нам плохо и мир нам ненавистен, мы бежим во тьму. AD NOKTUM! ВО ТЬМУ! Тьме безразлично кто мы, тиаматы или черви, ей все ровно, зачем мы посещаем этот мир, никогда не рождаясь.
«Чтобы ты делал, если бы однажды стал Всевластным, Всемирным и Вневременным?»
«Я изменил бы все! Я пришел бы в этот мир человеком, а ушел безумцем. Только так, поняв абсурдность мира, я бы начал его исправление. Я обвинил бы мир и начал войну с ним. Но я не могу быть в мире, потому посылал бы своих легатов:
1. стереть с лица земли Египет;
2. распять Христа, а Мухаммеда гнать в Медину;
3. заткнуть Будду;
4. очистить расу от мыслителей античности, которые покушаются на мое право быть таким, какой я сейчас;
5. окунуть мир в ужасы, пытать и сжигать недовольных;
6. вести войны, чтобы народы никогда не размножались бесконтрольно;
7. открыть глаза после Чумы Разума;
8. просветить группу из тех, кто придет после меня;
9. натренировать тех, кто меня уничтожит, и подарить технологии уничтожения мира, ибо я — мир;
10. трубить в девять труб Апокалипсиса;
11. сражаться за веру;
12. стать
