Йоханнес Зиммель - Любовь - только слово
Манфред Лорд любезен в этот вечер как никогда. Господин Лео, который накрывал на стол, также очень любезен.
После ужина мы садимся у камина (я единственный гость), курим и пьем коньяк.
В комнате появляется Ассад, здоровый боксер, и, увидев меня, начинает приветливо вилять обрубком хвоста. Чуть было не залаял от радости.
— Как собака привыкла к вам, — говорит Манфред Лорд. — Не правда ли удивительно, Верена?
— Что? Извини, не расслышала. Ах да, удивительно.
— Ты, дорогая, будто куда-то улетела. Оливер, вы должны знать, что Ассад обычно очень недоверчив к чужим людям. Но к вам он явно питает симпатию. Впрочем, вы уже не чужой.
— Надеюсь, что нет, господин Лорд.
Собака, к счастью, наконец ложится между нами и засыпает, время от времени вздыхая во сне. Наверное, ей снится кошка. Мы оживленно болтаем. А потом происходит то, чего я и ожидал. Господин Лорд вдруг обращается ко мне:
— Ах, да, Оливер, хорошо, что я не забыл сказать! В последний раз, когда вы летали в Люксембург, вы любезно согласились передать подарок от меня вашему отцу. Не могли бы вы ещё раз сделать мне одолжение.
— Само собой разумеется, господин Лорд.
На сей раз ему даже не пришлось доставать книгу с полки, она уже лежала на столе. Одно из ранних изданий Шекспира на английском языке. «Король Ричард III». В то время как Лорд листает старый томик и поясняет, в чем заключается ценность этой книги, я чувствую, как под столом Верена своей ногой касается моей. Мы последнее время только перезваниваемся. Ее муж всего один раз был в отъезде.
Манфред Лорд в этот вечер пребывает в прекрасном настроении. Вдруг, как бы подтрунивая надо мной, он начинает задавать очень щекотливые вопросы.
Я переспрашиваю:
— Что? Не понял. Интересуюсь ли я девочками? Почему я никогда не рассказываю о девчонках из интерната? Там есть так много красивых. Ну, у меня есть дела поважнее. Нужно учиться…
— Ну, ну, ну!
— Не понимаю!
Господин Лорд смеется.
— Ну ты посмотри, Верена, каков сорванец! Сама невинность, прямо ягненок, а на самом деле… Не бойся. Я никому не расскажу.
— Вряд ли про меня можно что-то рассказать, господин Лорд. На самом деле! А девчонки наши, кстати, мне совсем не нравятся.
— Ну, значит, у меня другой вкус, отличающийся от вашего.
Верена сильнее нажимает на мою ногу. Это означает «Будь осторожен!»
— Подумай, дорогой, молодому человеку все это еще предстоит.
Манфред обстоятельно обрезает конец сигары, прикуривает ее и лучезарно улыбается Верене.
— Не хочешь еще коньяку?
— Нет, спасибо.
— Может вам, Оливер?
— Спасибо, нет.
— Ну, а я позволю себе еще рюмочку.
— Что случилось, Манфред?
Многоуважаемый господин Лорд наливает себе полбокала, берет его в руки, держит в ладонях, стараясь согреть, и вновь начинает смеяться.
— Скажите, Оливер, вы знаете некую Геральдину Ребер?
— Геральдину Ребер? Да… она учится в моем классе.
— Она вам тоже не нравится?
— Нет… Ну, я бы не сказал, что она непривлекательная. Но не до такой степени, чтобы… А откуда вы знаете Геральдину, господин Лорд?
Господин Лорд выпускает облако табачного дыма.
— Представьте себе, она навестила меня сегодня утром в моем офисе.
— Да, она отпрашивалась сегодня с занятий. Сказала, что плохо себя чувствует.
— Маленькая лгунья, не так ли? Но очень красивая маленькая лгунья.
— И что она хотела от вас?
— Откровенно говоря, ничего подобного со мной еще не случалось. Представь себе, дорогая, молодая девчонка. Ей, Оливер, вероятно, лет восемнадцать?
— Да, восемнадцать.
— Так вот. Эта девчонка приходит ко мне в секретариат и заявляет, что ей нужно со мной поговорить. Ей объясняют, что я занят. Но она настаивает, говорит, это срочно. Секретарша пытается вежливо вывести ее, но она вырывается, пробегает через две приемные и уже стоит перед моим письменным столом. «Господин Лорд? Я хочу вам кое-что сообщить. Меня зовут Геральдина Ребер. В моем классе в институте доктора Флориана под Фридхаймом учится некий Оливер Мансфельд. Он любовник вашей жены».
Манфред Лорд начинает так звонко смеяться, что Ассад просыпается и лает. Лорд гладит собаку.
— Успокойся, мой хороший. Все в порядке. Просто твой хозяин засмеялся.
Ассад замолкает.
— Как вам это нравится? — спрашивает Лорд.
— Она что, сумасшедшая? — спрашивает Верена и убирает ногу с моей ноги.
— Она сумасшедшая, Оливер?
— Я… нет. Я думаю, что нет.
— Что такое? Мясо было слишком жирное?
— Мясо? Какое мясо?
— Мне показалось, вам стало нехорошо.
— Нет, со мной все в порядке, господин Лорд!
— На всякий случай выпейте еще коньяку. И ты, дорогая. Давай тоже рюмочку.
На сей раз он не ждет ответа, а сразу наливает нам по полному бокалу. Я вижу, как дрожит правая рука Верены. Чтобы муж ничего не заметил, она придерживает ее левой. У меня взмокла спина. Слава Богу, помогает коньяк.
— Конечно, она сумасшедшая, эта малышка! — говорит Лорд, осторожно закрепляя слюной оберточный лист своей сигары. — Нет, не оттого, что у нее что-то с головой, а от ревности. И от ревности к вам, Оливер.
Я успел прийти в себя. Теперь ничего другого не остается, нужно занимать активную позицию.
— Да, верно, господин Лорд. Она ревнует. — Я вновь чувствую ногу Верены. Она подбадривает меня. Молодец! Продолжай в том же духе! — Я ходил некоторое время с Геральдиной, но потом бросил ее.
— Почему?
Я пожимаю плечами.
— Вы добились своего, и она стала вам неинтересна? Вот таковы мы все, мужчины, — продолжает хозяин дома.
— Животные, бесчувственные животные, которые могут растоптать самые нежные женские чувства, дорогая.
Я делаю еще глоток из бокала.
— Девушка еще питает к вам какие-то чувства? — спрашивает Верена.
— Что значит «еще питает»? — опережает меня с ответом господин Лорд. — Она без ума от Оливера!
— О боже мой, нет, — говорю я.
— Вы не правы, Оливер. Она рассказала мне о вас. Она мне очень много рассказала о ваших отношениях.
Господин Лорд гладит Ассада.
— Месть, — говорю я. — Подлая месть. Ну, это ей даром не пройдет.
— Что она рассказала тебе о нас, Манфред? — справляется Верена.
Лорд вновь смеется.
— Прошу прощения, но у этих подростков действительно только секс на уме. Она мне, например, рассказала, какая у вас огромная любовь. У тебя с Оливером.
— Я пожалуюсь директору.
— Не делай этого, Оливер. Малышка опасна.
— Но я не могу это так просто проглотить. Не пойму, господин Лорд, откуда она знает вас и вашу жену?
— Вы же сами сказали: «Месть!» Да, моя собачка, да, женщина, которая хочет отомстить, способна на самые безумные поступки.
Лорд делает глубокую затяжку.
— И что она только ни напридумывала, эта маленькая смазливая девчонка.
— Что же она напридумывала? — спрашивает Верена.
— Я не смог все запомнить, дорогая. Она слишком много рассказывала. Так, подожди-ка, дорогая, ну, например, якобы вы прошлой осенью постоянно ходили в эту старую башню под Фридхаймом. Ты понимаешь, любимая, какую башню я имею в виду.
Теперь моя очередь:
— Какая наглость! Я позабочусь, чтобы она вылетела из школы!
Верена ногой подает мне знаки.
— И в городе якобы вы тоже часто встречались. Оливер, да не волнуйтесь вы так. Такое случается, когда бросают девчонок. Вот она и бесится.
— Господин Лорд, я не думаю, что мне необходимо оправдываться перед вами.
— Оправдываться, дорогой друг? Что за глупость? Вы что, еще не поняли, как Верена и я любим вас? Вы что, думаете, я поверил этой сошедшей с ума от ревности дуре, поверил, что вы любовник моей жены? — Он весь вечер смеется. — Но я все же хочу сказать, что эта девушка поступила очень хитро. Из всех, у кого здесь, во Фридхайме, есть виллы, она выбрала именно нас. Потому что жена у меня такая красивая. Потому что во Фридхайме все знают, как я ее люблю. Потому что все же теоретически — я повторяю, теоретически, — это возможно.
— Что?
— То, что вы могли бы влюбиться в мою жену. Сядьте. Не будем разыгрывать здесь мелодрам. Ну, а разве вы не могли бы влюбиться в мою жену? Неужели вы намерены ее оскорбить?
— Господин Лорд, а что… что вы ответили Геральдине?
— Что ответил? За кого вы меня принимаете? Я распорядился, чтобы ее выдворили. И сказал ей, чтобы впредь она меня не беспокоила. Я имею в виду, что во всем надо знать меру. Она оказалась такой паршивкой — двое моих сотрудников еле вытащили ее на улицу. Она кричала, что готова представить мне доказательства. Не правда ли, все это ужасно забавно? Верена, радость моя, прошу тебя, сядь. Я сам позвоню, чтобы пришел Лео и вытер коньяк. Он делает это лучше. Это надо уметь, иначе на паркете остаются ужасные пятна. Лео! Вы уже здесь? Посмотрите, что случилось: моя жена уронила бутылку.
