Филантропы в рваных штанах - Роберт Трессел
Когда с этой темой покончили, последовала небольшая пауза. Затем заговорил Харлоу.
− Чудное название для дома, а? − сказал он. − «Пещера». Интересно, почему они его решили так назвать?
− Теперь часто дают странные названия, − сказал старик Джек Линден.
− И все-таки в названии должен быть какой-то смысл, − заметил Пейн. − Если, например, кому-то повезет в игре или на скачках, он так и назовет свой дом − «На скачках» или «Вилла Бридж».
− А бывает, в саду растет дуб или вишня, − сказал другой рабочий − Тогда они дом называют «Под дубом» или «Вишневый коттедж».
− Пещера-то там в глубине двора есть, − с усмешкой сказал Харлоу. − Выгребная яма, знаете, куда дерьмо по трубам стекает. Наверное, дом назван в честь этой ямы.
− Кстати о трубах, − сказал старик Линден, когда затих смех, вызванный шуточкой Харлоу, − раз уж речь зашла о них, хотел бы я знать, что они будут с ними делать. Трубы эти в таком состоянии, что в доме жить нельзя. А что до этой чертовой выгребной ямы, ее не мешало бы вообще убрать.
− Так и сделают, − ответил Красс − Все канализационные трубы заменят новыми. Их отведут к дороге и подсоединят к канализационной системе.
На самом деле Красс не больше старика Линдена знал о том, что будут делать с трубами. Но он не сомневался, что все сделают именно так, как он говорит. Красс никогда не упускал случая поднять в глазах рабочих свой авторитет, он давал понять, что пользуется доверием руководства фирмы.
− Это недешево обойдется, − сказал Линден.
− Да уж наверно, − ответил Красс, − но для старика Светера деньги не проблема. Их у него куры не клюют. Сами знаете, у него большая оптовая торговля в Лондоне и магазины по всей стране, включая наш городишко.
Истон все еще изучал «Мракобеса». Он не мог толком понять, куда клонит автор статьи. Тот, может быть, именно на это и рассчитывал. Но Истон чувствовал, как его все сильней охватывает возмущение, ненависть к иностранцам всех мастей, разоряющим его страну, и, видно, наступило время, когда англичане должны что-то предпринять и защитить себя. Но это трудное дело. Сам он, по правде говоря, не знал, с чего начать. В конце концов он высказал свои мысли вслух.
− Что ты думаешь о финансовой политике, Боб? − спросил он Красса.
− Я о ней не думаю, − ответил Красс. − Никогда не забиваю себе голову политикой.
− Ее лучше совсем выбросить из головы, − глубокомысленно заметил старик Линден. − Стоит заговорить о политике, тут же все переругаются, а пользы от этих разговоров никакой.
С этим все согласились. Разговоров и споров о политике здесь большинство не одобряло. Если встретятся два-три единомышленника, они могут, не вдаваясь в детали, на эту тему потолковать, но в разношерстной компании политики лучше не касаться. «Финансовая политика» − детище партии тори. По этой причине одни полностью ее поддерживали, другие − отрицали. Некоторые считали себя консерваторами, другие − либералами. И то и другое было чистейшей иллюзией. Почти все они не были никем. Общественная жизнь их собственной страны была им известна в такой же степени, как жизнь на планете Юпитер.
Истон начал уже жалеть, что затронул этот щекотливый вопрос, но тут Оуэн, оторвавшись от газеты, сказал:
− А не мешает ли вам участвовать в выборах тот факт, что вы никогда не забиваете себе голову политикой?
Ему никто не ответил, и наступило долгое молчание. Истон все же не удержался и, несмотря на этот выпад, продолжил разговор:
− Ну, положим, и я не очень силен в политике. Но если то, что написано в газете, − правда, то, мне кажется, нам все же стоит интересоваться политикой, а не то нашу страну разорят иностранцы.
− Простодушный ты человек, если веришь всему, что написано в этой подметной газетенке, − сказал Харлоу.
«Мракобес» был газетой тори, а Харлоу принадлежал к местной организации лейбористской партии. Слова Харлоу задели Красса.
− Что тут спорить, − сказал он. − Всем вам хорошо известно, что иностранцы действительно грабят нашу страну. Пойдите в магазин, поглядите как следует и увидите, что половина товаров привезена из-за границы. Они продают у нас свои товары, потому что не платят пошлин. А наши товары обложили пошлинами будь здоров, чтобы не допустить их в свои страны. Я считаю, что пора с этим кончать.
− Верно, верно, − сказал Линден, который всегда соглашался с Крассом, потому что тот, в силу своего положения, мог похвалить тебя хозяину, а мог и обругать. − Верно, верно! Вот это, по-моему, и есть здравый смысл.
Еще несколько человек, по той же причине что и Линден, присоединились к мнению Красса. Оуэн презрительно рассмеялся.
− Да, это правда, мы получаем много заграничных товаров, − сказал Харлоу. − Но они покупают у нас больше, чем мы у них.
− Ты, наверно, думаешь, что знаешь все на свете? − сказал Красс − Ну-ка скажи, на сколько больше они закупили у нас товаров, чем мы у них, хотя бы в прошлом году?
Харлоу остался в дураках. По правде говоря, он знал об этом ненамного больше Красса. Он что-то буркнул, мол, запоминает плохо цифры, и сказал, что принесет все данные на следующий день.
− Таких, как ты, я называю пустобрехами, − продолжал Красс − Можешь наговорить черт знает сколько, а как до дела дойдет, ничего-то ты толком не знаешь.
− А что, они даже здесь, в Магсборо, вытесняют нас, − вставил Сокинз, который проснулся от шума, но продолжал лежать на столе. − Почти все официанты и повара в «Гранд-отеле», где мы вкалывали в прошлом месяце, иностранцы.
− Да, − трагическим тоном промолвил Джо Филпот, − всякие там итальянские шарманщики и эти типы, что торгуют жареными каштанами. Вчера вечером иду домой и вдруг наткнулся на целую ораву французов. Торгуют луком. Потом встретил еще двух, эти вели по улице медведя.
Несмотря на столь тревожные сообщения, Оуэн снова рассмеялся, что не преминуло вызвать гневное возмущение всех остальных, которые считали положение очень серьезным.
