Десять вечеров - Сборник сказок
– Что было, то прошло! Какое мне до этого дело? Никогда ни о чём тебя не спрошу, – обещал Нихати.
Поженились они и зажили счастливо. Понесла молодая жена дитя под сердцем. Когда пришло ей время разрешиться от бремени, попросила она мужа:
– Построй вокруг дома ограду. И смотри не заглядывай в дом, пока я сама не выйду к тебе с ребёнком на руках.
Построил Нихати вокруг дома высокий забор, а сам ушёл из дому, как жена велела. Ждёт он два дня, ждёт три, и напала на него тревога. Места он себе не находит. Жива ли жена? Благополучно ли родила?
Не выдержал он наконец, просверлил в заборе дырку и заглянул…
Тут подкосились у него от ужаса ноги, чуть-чуть он памяти не лишился. Лежит в доме огромная змея. Обвилась она кольцами вокруг младенца.
Насилу опамятовался Нихати, пошёл потихоньку прочь. Идёт он и горько-горько кается:
– Значит, не человек она, а змея! Но уж раз я на ней женился, так тому и быть. Ах, зачем я не послушался, зачем подглядел!
Через семь дней вышла жена из дому с хорошеньким сынком на руках, а из глаз у неё слёзы так и катятся.
– Просила я тебя, уж так молила не подглядывать за мной. Не послушал ты меня. До сих пор ничего я тебе не рассказывала, но, видно, придётся теперь всё тебе открыть. Разгневался на меня горный бог, проклял меня и обратил в страшную змею. Но всё же мне было дозволено принять на время человеческий образ. Если бы встретился мне верный друг, полюбил меня и не изменил своему слову, то я бы навсегда осталась человеком. Но не сдержал ты слова! Должна я теперь навеки остаться змеёй! Прощай! Я вернусь на дно горного озера, а ты позаботься о нашем ребёнке. Береги его!
Смотрит Нихати, а она уже до половины змеёй оборотилась. Вместо ног чешуйчатый хвост вьётся.
Взял от неё Нихати сына и говорит:
– Ты покидаешь меня! Как же я один выращу нашего младенца? Чем я буду его кормить?
– Когда он заплачет, дай ему вот это. Заменит оно материнскую грудь.
Вынула жена у себя из глазницы левое око и пропала, осталась вместо неё змея. Оглянулась змея на опечаленного Нихати, будто прощалась с ним, и медленно-медленно уползла в горы.
Дал лесоруб своему маленькому сыну имя Ботаро и начал растить его один. Только дитя заплачет, даст он ему вместо соски материнское око. Верно, заключена была в нём великая материнская любовь: сразу ребёнок утихнет и улыбнётся. Но раз от разу становилось оно всё меньше и однажды растаяло совсем.
Как не стало материнского ока, начал Ботаро криком кричать. Давал ему отец и то и другое, ничего не берёт. Измучился Нихати вконец. Привязал он ребёнка к спине и пошёл искать горное озеро. Долго-долго блуждал по лесам и горам Нихати. Вдруг блеснула перед ним в тёмной лощине вода. Подошёл Нихати к берегу и позвал:
– Где здесь матушка маленького Ботаро? Отзовись, покажись! Я тебе сына принёс.
Всколыхнулась вода, и выплыла со дна озера огромная змея, слепая на один глаз.
Сказал ей Нихати:
– Ребёнок наш день и ночь криком кричит. С тех пор как ты ушла от нас, он всё время кормился только твоим оком. Но понемногу растаяло оно. Боюсь, умрёт наше дитя с голоду. Пожалей его, дай для него другое своё око.
Грустно, грустно отвечала ему змея:
– Хорошо, отдам я и второе своё око, но останусь я слепою и уже не смогу отличать утреннего рассвета от вечерних сумерек. Прошу тебя, каждое утро и каждый вечер звони в колокол возле этого озера. Так буду узнавать я, что настал новый день и пришла новая ночь.
Вынула она из глазницы своё правое око и дала его плачущему Ботаро.
– Заботься о нашем сыночке, муж мой. Тяжко мне расстаться с вами, но лежит на мне проклятье горного бога. Такова моя жестокая судьба! Но я и вдали буду хранить нашего ребёнка.
Тут полились у неё из пустых глазниц кровавые слёзы, и опустилась она на дно озера. А дитя как взяло в рот материнское око, так сразу утешилось и перестало плакать.
Нихати попросил в соседнем храме большой колокол, повесил его у горного озера и стал звонить каждое утро и вечер.
Так слепая змея узнавала, что настал ещё один вечер и занялось ещё одно утро.
А когда и второго материнского ока не стало, Ботаро уже подрос. Стал он здоровым и сильным на удивление.
Вот исполнилось ему десять лет. Играет он с деревенскими мальчиками, а сам думает: «У каждого есть родная мать, почему у одного меня нет?» Стал он расспрашивать отца, и рассказал ему Нихати всё, как было. Подумал тогда мальчик: «Пусть у меня мать – страшная змея, всё равно я хочу её увидеть».
На другое утро вышел Ботаро потихоньку из дому и отправился к горному озеру.
Стал он на берегу и закричал во весь голос:
– Матушка, матушка, это я, Ботаро, пришёл!
Тут всколыхнулась вода, и выплыла со дна озера огромная слепая змея.
Испугался мальчик и кинулся было бежать. Но тут вспомнил он, как мать из любви к нему своих очей не пожалела, вернулся назад и, крепко обняв змею за шею, заплакал, повторяя:
– Матушка, дорогая матушка!
Упали его слёзы на пустые глазницы змеи, и вдруг прозрела она и обратилась в женщину:
– Ботаро, Ботаро, не побоялся ты один пойти в глубину гор и обнять меня. Не устрашился ты моего безобразного вида. Теперь проклятье горного бога потеряло власть надо мною, и я снова приняла человеческий образ.
С этими словами матушка Ботаро крепко прижала его к сердцу. Пошли они, радостные, домой.
С тех пор все трое жили счастливо и не разлучались до конца своих дней.
Откуда пошли золотые жуки
В старину, в далёкую старину, жил у самого подножья горы Хикодзан один бедный вдовец по имени Токубэй.
Всю жизнь усердно работал Токубэй, но в старости сломила его болезнь. Слёг он в постель. Пришла в дом Токубэя горькая нужда. Каждый день приходилось гадать: умрёшь ли сегодня голодной смертью или ещё до завтра протянешь? Было у Токубэя двое детей: сын Гэнкити и дочка по имени Юки. Позвал он их однажды и сказал:
– Простите меня,
