Джейн Остен - Эмма
Некоторое время Эмму забавляли эти истории, и она не вдумывалась в то, что за ними стоит; однако, получше разобравшись в составе семьи, она забеспокоилась. Вначале она была введена в заблуждение, решив, что семья состоит из матери, дочери, сына и его жены, которые живут одной семьей; однако позже выяснилось, что мистер Мартин – герой большинства рассказов, о котором Харриет всегда упоминала с одобрением, отмечая его готовность прийти на помощь, – холостяк. Никакой молодой миссис Мартин, его жены, нет и в помине; радушие и гостеприимство его показались Эмме подозрительными. Ее маленькому другу грозит опасность! Если она вовремя не позаботится о ней, Харриет может навеки пропасть.
Теперь, когда ее мысли получили новое направление, Эмма засыпала Харриет вопросами и особенно часто наводила ее на разговор о мистере Мартине. Харриет не выказывала неприязни к таким беседам. Она очень охотно говорила о совместных прогулках при луне и невинных домашних развлечениях; и снова Эмма наслушалась вволю о его добродушии и бескорыстии. Однажды он проскакал туда и обратно целых три мили, чтобы привезти Харриет грецких орехов, потому что она призналась, что обожает орехи, – впрочем, он всегда такой любезный и услужливый! Однажды вечером он пригласил к ним в гостиную сына пастуха, чтобы тот ей спел. Она обожает петь. Он немного поет и сам. Харриет считает его очень умным и понятливым. У него славное стадо овец; пока она жила у Мартинов, ему удалось выручить за шерсть больше, чем любому другому фермеру в округе. По ее мнению, все очень хорошо отзываются о мистере Мартине. Его мать и сестры его очень любят. Однажды миссис Мартин сказала ей (при этом личико Харриет зарделось), что лучшего сына и пожелать нельзя, и потому она уверена: женившись, ее сын будет прекрасным мужем. Не то чтобы его матушка хочет, чтобы он женился, нет! Она вовсе не торопит его.
«Браво, миссис Мартин! – подумала Эмма. – Вы знаете, чего хотите».
– А когда я уезжала, миссис Мартин была настолько любезна, что послала миссис Годдард отличного гуся в подарок: миссис Годдард никогда не видела такого жирного. Миссис Годдард запекла гуся в следующее воскресенье и пригласила всех трех учительниц: мисс Нэш, мисс Принс и мисс Ричардсон – на ужин.
– Наверное, мистер Мартин не интересуется ничем, что не связано с его фермой? Он не читает?
– Ах нет… то есть да… не знаю… он, по-моему, много читает… но только совсем не то, что вы могли бы представить. Он читает «Сельскохозяйственные доклады» и некоторые другие книги… они лежат у него на подоконнике… да, и представьте, он их все читает про себя! Но иногда по вечерам, прежде чем мы садились играть в карты, он зачитывал нам вслух кое-что из «Изящных выдержек» – очень занимательно! Еще я знаю, что он читал роман «Векфильдский священник» господина Голдсмита. Правда, он не читал ни «Лесного романа» госпожи Радклифф, ни «Детей аббатства», даже не слыхал об этих книгах, пока я не упомянула о них, но теперь, узнав о них, он полон решимости достать их и прочесть.
Эмма не замедлила со следующим вопросом:
– Каков из себя мистер Мартин?
– Ах! Он не красив… вовсе не красив. Вначале он показался мне очень простым и некрасивым, однако теперь я не считаю его таким. Знаете ли, когда знакомишься с ним получше, перестаешь замечать, что он некрасив. Вы ведь никогда его не видели? Он иногда приезжает в Хайбери и уж точно проезжает его каждую неделю по пути в Кингстон. Он очень часто проезжал мимо вас.
– Вполне возможно… может, я даже и видела его раз пятьдесят, но и понятия не имела, как его зовут. Молодой фермер, верхом на лошади или пешком – последний человек, способный возбудить мое любопытство. Насколько мне известно, у меня нет ничего общего с сословием йоменов, мелких землевладельцев. Человек, стоящий на одну-две ступени ниже меня по положению в обществе и к тому же обладающий выигрышной внешностью, еще может привлечь мое внимание; я могу чем-то помочь его семье. Но фермер… Мои помощь и содействие ему ни к чему; следовательно, в одном смысле он находится в превосходном положении, во всех же прочих отношениях не стоит моего внимания.
– Разумеется. Ах да, конечно, вряд ли вы когда-либо замечали его… но он знает вас очень хорошо… я имею в виду – внешне.
– Не сомневаюсь, что он вполне достойный молодой человек. Я просто уверена в этом! Я желаю ему всяческих благ. Как по-вашему, сколько ему лет?
– Восьмого июня прошлого года ему исполнилось двадцать четыре года, а мой день рождения – двадцать третьего, представляете, как забавно? Всего через две недели и еще один день!
– Всего двадцать четыре года… Он еще слишком молод, чтобы обзаводиться семьей. Матушка его, безусловно, права, что не торопит сына с женитьбой. Кажется, им и так живется неплохо, и, если бы она взяла на себя труд женить его, в будущем она, возможно, раскаялась бы в этом. Шесть лет спустя он, вероятно, и сумеет подобрать себе хорошую молодую женщину из своего сословия, с небольшим приданым, что будет вполне желательно.
– Шесть лет спустя! Дорогая мисс Вудхаус, да ведь ему тогда будет тридцать лет!
– Что ж, большинство мужчин, у которых нет своего дохода, не могут себе позволить жениться раньше. Как мне представляется, мистеру Мартину только предстоит нажить состояние – здесь он находится в том же положении, что и прочие. Все, что он мог получить после смерти своего отца, все, в чем состоит его доля в фамильной собственности, – смею предположить, все это в ходу, помещено в дело, и так далее; следовательно, при надлежащем усердии и везении со временем он может разбогатеть, однако почти невозможно, чтобы он скоро сумел осуществить хоть что-то из намеченного.
– Совершенно верно, так и есть. Но живут они с большим комфортом. У них нет лакея, но, кроме этого, они ни в чем не испытывают нужды. И миссис Мартин говорит, что на следующий год они наймут мальчика.
– Харриет, мне бы не хотелось, чтобы вы попали в неприятную ситуацию, когда он все-таки женится – я имею в виду знакомство с его женой. Хотя его сестрами, получившими прекрасное образование, пренебрегать нельзя, из этого еще не следует, что он не женится на такой особе, с которой вам совершенно не подобает водить дружбу. Из-за несчастных обстоятельств вашего рождения вам следует быть особенно осмотрительной в выборе знакомых. Не может быть никакого сомнения в том, что вы – дочь джентльмена, и вам надлежит всеми силами поддерживать свои притязания, иначе отыщется немало людей, которые найдут удовольствие в том, чтобы унизить вас.
– Да, вы правы… полагаю, так и есть. Но пока я желанная гостья в Хартфилде и вы, мисс Вудхаус, столь добры ко мне, я не боюсь ничьих поношений.
– Харриет, вы очень понятливы и чувствительны; но я собираюсь настолько прочно укоренить вас в хорошем обществе, чтобы вы стали независимы даже от Хартфилда и мисс Вудхаус. Мне хочется, чтобы вы постоянно вращались в высших кругах – и в связи с этим вам необходимо прекратить нежелательные знакомства; следовательно, если вам предстоит жить в наших краях до того времени, когда женится мистер Мартин, я бы не хотела, чтобы вы из-за дружбы с его сестрами были вынуждены поддерживать знакомство с его женой – скорее всего, ею окажется необразованная дочка какого-нибудь простого фермера.
– Разумеется… Да. Не то чтобы я считала, будто мистер Мартин способен жениться на ком угодно… без образования или на плохо воспитанной девушке. И тем не менее я не собираюсь противопоставлять свое мнение вашему – я уверена в том, что не пожелаю водить дружбу с его женой. Я навсегда сохраню к сестрам Мартин чувство величайшего уважения, особенно к Элизабет, и мне будет очень жаль расстаться с ними, потому что они почти так же хорошо образованы, как и я. Но если он женится на какой-нибудь невежественной, вульгарной девице, конечно, я сделаю все возможное, чтобы не приезжать к ней.
Пока подруга изливала душу, Эмма внимательно следила за ней; она не заметила никаких тревожных признаков влюбленности. Молодой человек, несомненно, был ее первым обожателем, однако Эмма полагала, что с другой стороны такой же привязанности не возникло и Харриет легко удастся отвадить от неподходящего знакомства и неподобающих чувств.
На следующий же день, когда они гуляли по Донуэллской дороге, они встретили мистера Мартина. Он шел пешком. Бросив на Эмму весьма почтительный взгляд, он с явным удовольствием улыбнулся ее спутнице. Эмма не жалела, что ей представилась такая возможность увидеть мистера Роберта Мартина; отойдя на несколько ярдов вперед, она, не прекращая разговора, окинула предмет их вчерашней беседы быстрым взглядом. Одет он был чисто, опрятно и с виду похож был на человека разумного, однако никаких иных достоинств она в нем не углядела. Поставь его рядом с джентльменом, подумала Эмма, и он мигом утратит в глазах Харриет все преимущества. Харриет невозможно упрекнуть в нечуткости к хорошим манерам – она неустанно с восхищением твердит об обходительности мистера Вудхауса. Мистер же Мартин выглядел так, словно понятия не имел о хороших манерах.
