Бэзил и Джозефина - Фрэнсис Скотт Фицджеральд
Еще тридцать, двадцать ярдов – и снова зона Лемойна. Освобождаясь из свалки, Бэзил встретился с усталым взглядом южанина и нарочно оскорбил его, внятно бросив:
– Ты сдох, Малыш. Сейчас тебя вынесут.
Он начал против него новую игру, и, когда Лемойн яростно атаковал, Бэзил бросил мяч над головой Лемойна и забил. У Йеля – десять, у Принстона – семь. Перемещаясь по полю, Бэзил с каждой минутой смелел, табло загоралось вновь и вновь, и вдруг матч закончился.
Покидая поле, измученный Бэзил посмотрел на трибуны, но не увидел ее.
«Интересно, поняла ли она, что я вначале плохо играл? – подумал он, а затем с горечью заметил: – Если нет, этот все равно ей донесет».
Бэзил уже слышал, как Лемойн посвящает ее во все детали мягким южным говорком, который, верно, и соблазнил ее тогда, в поезде. Через час, выходя из раздевалки, он натолкнулся на Лемойна, который вышел из раздевалки противников. Он посмотрел на Бэзила нерешительно и вместе с тем недобро:
– Здорово, Ли! – И после минутного замешательства добавил: – Хорошая игра!
– Здорово, Лемойн, – процедил Бэзил сквозь зубы.
Лемойн пошел дальше, а затем вновь обернулся к Бэзилу.
– В чем дело? – спросил он. – Не желаешь разговаривать?
Бэзил не ответил. Лицо в кровоподтеках и перевязанная рука немного смягчили его гнев, но он не мог заставить себя говорить. Игра закончилась, и сейчас Лемойн пойдет куда-нибудь с Минни, сменив горечь поражения на радость ночных побед.
– Если ты из-за Минни, не мучайся понапрасну, – неожиданно выпалил Лемойн. – Я пригласил ее на игру, но она не пришла.
– Правда? – удивился Бэзил.
– Я попал в точку? Хотя и не был уверен. Думал, ты нарываешься. – Он сузил глаза. – Эта юная особа кинула меня месяц назад.
– Кинула?
– Ну, бросила. Немного устала от меня. Не надолго же ее хватило.
Бэзил вдруг почувствовал всю меру его несчастья.
– И с кем она теперь? – спросил он уже более мирно.
– Кажется, с твоим однокашником Джубалом – если хочешь знать, довольно неприглядная личность. Она познакомилась с ним в Нью-Йорке за день до начала учебного года, и я слышал, у них довольно серьезно. Сегодня вечером она будет на танцах в Лаун-клубе.
IV
Бэзил ужинал у «Тафта» с Джобеной Дорси и ее братом Джорджем. После победы над Принстоном там царило всеобщее ликование; когда они вошли, первокурсники, сидевшие за столиком у входа, встретили Бэзила овацией.
– Ты становишься знаменитостью, – отметила Джобена.
Год назад Бэзил в течение пары недель считал, что влюблен в Джобену, но при очередной встрече вдруг понял, что это не так.
– Почему так произошло? – спросил он ее в танце. – Почему все так быстро закончилось?
– Ты в самом деле хочешь знать?
– Да.
– Потому что я так решила.
– Ты так решила? – переспросил он. – Мне это нравится!
– Я решила, что ты слишком молод.
– А от меня, значит, ничего не зависело?
Она помотала головой.
– Вот и Бернард Шоу так считал, – задумчиво отметил Бэзил. – Но я думал, это касается только взрослых. То есть ты сама завлекаешь мужчин?
– Еще чего! – От негодования она вся сжалась у него в объятиях. – Просто мужчины обычно находятся рядом, а девушке достаточно подмигнуть и так далее. Это инстинкт.
– А мужчина способен влюбить в себя девушку?
– Кое-кто способен – тот, кому она безразлична.
Он с минуту поразмыслил над этим вопиющим фактом и отложил его для дальнейшего рассмотрения. Когда они ехали в «Лаун-клуб», у него возникли и другие вопросы. Скажем, если девушка, сходившая с ума по одному парню, потом вдруг увлечется другим, что должен сделать первый?
– Отпустить ее, – сказала Джобена.
– Предположим, ему этого не хочется. Что тогда делать?
– Ничего.
– И все же: как лучше поступить?
Смеясь, Джобена опустила голову ему на плечо.
– Бедняга Бэзил, – сказала она, – давай я притворюсь Лорой Джин Либби[55], а ты расскажешь мне все как есть.
Он изложил самую суть.
– Теперь ты знаешь, – сказал он, помолчав. – Будь она заурядной девушкой, я бы так не переживал, как бы сильно ее ни любил. Так ведь нет, она самая популярная, самая красивая из всех, кого я знаю. Пойми, она и Мессалина, и Клеопатра, и Саломея, и все остальные.
– Говорите громче, – потребовал Джордж с переднего сиденья.
– Она будто бы принадлежит вечности, – продолжил Бэзил, слегка понизив голос. – Понимаешь, как мадам Дюбарри[56] и ей подобные. Она не такая, как…
– Как я?
– Нет, вы с ней чем-то похожи… все девушки, которые мне нравились, чем-то похожи. Джобена, ну ты же понимаешь, что я имею в виду.
Когда вдали показались огни нью-хейвенского Лаун-клуба, она посерьезнела:
– Сделать ничего нельзя. Я это очень хорошо понимаю. Она искушенней тебя. Всю эту историю она подстроила сама, от начала до конца, хотя временами могло показаться, что инициатива исходила от тебя. Почему она охладела – не знаю, но это факт, и возобновить отношения у нее при всем желании не получится, да и тебе это не под силу, потому что…
– Продолжай. Потому что…
– Ты слишком влюблен. Единственное, что ты можешь сделать, – это выказать ей свое равнодушие. Ни одной девушке не хочется отпускать своих поклонников, так что она, вполне возможно, даже будет дарить тебе улыбки, но не вздумай к ней возвращаться. Все кончено.
В гардеробной Бэзил долго и задумчиво причесывался. Все кончено. Слова Джобены отняли у него последний проблеск надежды, а день выдался трудный, и, когда он осознал правду, у него брызнули слезы. Поспешив наполнить раковину, Бэзил ополоснул лицо. Вдруг кто-то вошел и хлопнул его по спине:
– Неплохая игра, Ли!
– Спасибо, но у меня многое не получилось.
– Ты был великолепен. Именно в последней четверти…
Он отправился танцевать. И сразу же увидел ее; от волнения у него закружилась голова. Небольшая свита поклонников не отходила от нее ни на шаг, и на каждого она смотрела горящими глазами, с улыбкой, которую Бэзил так хорошо знал.
Через пару минут он вычислил, с кем она пришла, и, к своему негодованию, обнаружил, что это нахальный и вульгарный тип, выпускник школы Хилл, которого он давно окрестил про себя амбалом. Какие качества, таившиеся в этих водянистых глазах, привлекли ее? Мог ли такой примитивный нрав оценить, что она принадлежит к числу бессмертных сирен этого мира?
С отчаянием рассмотрев мистера Джубала с ног до
