Кодзиро Сэридзава - Умереть в Париже. Избранные произведения
— Всё произошло в точности так, как говорила бабушка перед смертью. Мы знаем, что Бог нам поможет, и не отчаиваемся, — говорили дяди, дрожа от холода в жалкой лачуге, уверенные в скором возрождении.
Вернувшись в столицу, я попросил у И. взаймы пятьсот йен и послал их дяде Санкити. Тётка приняла их, вероятно посчитав платой за обучение.
Мне хотелось с головой уйти в работу. Я серьёзно думал о том, что, если буду вести праведную жизнь, Бог в награду позволит мне в будущем жениться на М. Я был счастлив работать под началом человека с таким удивительным характером, как Кодайра Кэнъити. Он только что вернулся из Европы и исповедовал прогрессивные взгляды. Над ним стоял идеалист Исигуро. По деревням, как буря, проносились конфликты. С душевным трепетом я посвящал всего себя работе. При этом я вовсе не думал о том, что я — чиновник, что в будущем могу дорасти до секретаря или начальника отдела…
3Комната в министерстве, где находилось моё рабочее место, называлась арендным сектором.
Из всего, чем ведал отдел аграрной политики, мы занимались лишь делами, связанными с крестьянами-арендаторами, поэтому нашу комнату звали просто "арендаторской". Это была тёмная комнатушка на третьем этаже в глубине огромного здания министерства. Отдел аграрной политики располагался на втором этаже, там же сидел и начальник отдела, поэтому наш сектор был удалён от надзирающих глаз, что, разумеется, располагало к праздности. Там царила атмосфера своего рода научной лаборатории.
Начальником сектора, в то время в звании секретаря, был Кодайра Кэнъити, довольно странная личность. Под его началом служил специалист по праву постоянной аренды улыбчивый профессор Оно Такэо (впрочем, в то время он ещё не был профессором агрономии).
Дела, имеющие отношение к законодательству, находились в обязанности Куботы, окончившего за год до меня юридический факультет Императорского университета. Саката и Танабэ, также на год раньше окончившие сельскохозяйственный факультет по специальности "экономика сельского хозяйства", справляли обязанности, связанные с сельским хозяйством. Кубота стремился воспитать в себе качества отличного чиновника, а Саката и Танабэ уже в то время серьёзно изучали: первый — крестьян-собственников земли, второй — право частной собственности на землю (я слышал, что оба они ныне влиятельные авторитеты в своих областях). Я втайне мечтал заняться изучением сельскохозяйственных профсоюзов. Под нашим началом было несколько молодых помощников. Таким образом, царившая в нашей комнате атмосфера напоминала не столько присутственное место, сколько научную лабораторию. И сам начальник отдела Исигуро всячески поощрял наши самодеятельные изыскания.
Незадолго до того как я поступил на службу в арендный сектор, разработанный там законопроект об аренде был отвергнут на заседании министерства как слишком революционный. Было определено изучить меры для устранения арендных конфликтов и выйти в парламент с законом об урегулировании арендных отношений. Все были заняты подготовкой этого закона. Параллельно в планах стояло изучение таких проблем, как крестьяне-собственники, частная собственность на сельскохозяйственные угодья, сельскохозяйственные профсоюзы и проч. Вероятно, с этой целью посылали в Европу Кодайру, вернувшегося с огромным количеством справочной литературы.
Впоследствии потребовалось почти три года, чтобы закон об урегулировании арендных конфликтов был официально опубликован. Не знаю, как описать усердный труд сектора на протяжении этих трёх лет. Оглядываешься назад, и дух захватывает от произошедших перемен. Когда я пришёл в сектор, проект закона об урегулировании арендных конфликтов был уже в общих чертах готов. Но потребовались громадные усилия, чтобы довести его до представления в парламенте.
Это была эпоха расцвета политических партий, и, по всей видимости, давление партий на верхушку министерства было довольно значительным. Я слышал, что один влиятельный политик учинил строгий допрос начальнику департамента управления сельским хозяйством по поводу ревностного изучения проблемы аренды в нашем секторе, объявив его "рассадником социалистов". В ту эпоху слово "социализм" ещё внушало такой страх, что этот допрос представлял для начальника департамента несомненную угрозу. В таких условиях для того, чтобы подготовить законопроект к представлению в парламент, приходилось затрачивать много ненужных усилий.
Прежде всего была организована так называемая комиссия по арендным отношениям, но подбор состава её участников, по-видимому, потребовал больших хлопот (говорю "по-видимому", поскольку сам я непосредственно этим подбором не занимался). Комиссия была набрана из числа гражданских и состоящих на государственной службе юристов, специалистов по сельскому хозяйству, а также представителей верхней палаты и палаты представителей. Но, отбирая кандидатов из числа парламентариев, приходилось, помимо назначения представителей от каждой фракции, преимущественно имеющих отношение к аграрному сектору, учитывать вес каждого отдельного представителя внутри своей фракции. Более того, о каждом предполагаемом члене комиссии надо было подробнейше разузнать не только его послужной список и исповедуемые взгляды, это само собой разумеется, но даже его обыденные привычки, а у тех, кто был автором книг, прочесть всё ими написанное. Это требовало большого внимания и тщательности.
До начала работы комиссии мы были заняты по горло её подготовкой. Надо было подобрать справочные материалы для членов комиссии. Эти материалы содержали не только данные по Японии, но и обзоры положения дел в других странах, и, по правде сказать, их набралось довольно много. Главная тяжесть работы по их сбору легла на наш сектор, поэтому в нём воцарилась весьма оживлённая атмосфера. Это был своего рода первый в Японии научный институт по изучению проблем арендных отношений. Уже после того как несколько раз созывались совещания комиссии в малом и расширенном составе, был сочинён проект закона об урегулировании арендных конфликтов, при этом текст каждой статьи готовился в трёх-четырёх вариантах на усмотрение членов комиссии. Кроме того, надо было загодя предусмотреть, какие вопросы могут задать члены комиссии по тексту каждой статьи, и подготовить список возможных вопросов с соответствующими ответами. "Чтобы учесть все пожелания по каждой статье закона, — шутил наш начальник, стараясь нас приободрить, — надо действовать как при игре в го[63], где главное — захватить инициативу". Между прочим, тогдашний начальник департамента был известным игроком в го.
Воскрешая тогдашние события, я сгораю от стыда при мысли, как мало у меня было опыта, но отчётливо вспоминаю, с каким рвением работали мои товарищи Саката, Кубота, Танабэ, вспоминаю наши споры, наши труды. Перед моими глазами встают, как будто это было только вчера, лица и жесты наших начальников — Исигуро и Кодайры.
Исигуро, достойный называться отцом японского крестьянства, как только доходило дело до арендной проблемы, пускался в нескончаемые прения. Он не отлучался даже на обеденный перерыв, наскоро съедая булочку и дешёвую лапшу. В четыре часа, когда заканчивалось присутствие, он и не думал уходить. Засветив лампу в тесной комнатушке на третьем этаже, он посылал за холодным ужином из соседней забегаловки и продолжал совещание. В то время Исигуро знал всё до мельчайших подробностей о японских деревнях, как будто исходил их пешком. Вероятно, он был в большей степени осведомлён о положении дел на селе, чем о состоянии своего домашнего сада. Он не следил за своим внешним видом, и казалось, все его мысли с утра до вечера заняты исключительно сельским хозяйством. Достаточно было заговорить на эту тему, чтобы привести его в хорошее расположение духа. Было очевидно, что вся его жизнь посвящена нуждам крестьянства, других удовольствий у него не осталось. Несмотря на то, что его познания в сельском хозяйстве были шире и глубже, чем у любого учёного-специалиста по аграрным вопросам, он был совершенно лишён тщеславия и не написал ни одной научной работы. Просто-напросто, как ходатай за крестьян, самоотверженно трудился в департаменте. Это была действительно личность. С тех пор как Исигуро поступил на службу в министерство, он — исключительный случай для чиновника — ни разу не покидал департамента, отдав всю свою жизнь отстаиванию интересов крестьянства. Тогда считалось недопустимым, чтобы чиновник постоянно занимался одним и тем же, пусть даже любимым делом: обычной практикой было переходить из одного департамента в другой, но, к счастью, Исигуро имел мощные тылы, позволявшие ему поступать по своему усмотрению. Мы, молодые чиновники, мечтали, что день, когда он станет министром сельского хозяйства, будет началом новой эры для японского села, но сейчас, когда наши мечты сбылись, что, собственно говоря, изменилось?..
