Кнут Гамсун - Местечко Сегельфосс
– Нет.
Вид у Ларса Мануэльсена такой, что сразу чувствуется – он знает себе цену, оттого ему и не приходится долго ждать. Это ему не нужно. И адвокат с ним соответственно и обращается.
– Садитесь, Мануэльсен. Имеете ли вы какие-нибудь известия от сына?
– О, нет, давно уже.
– Он так занят в столице, все произносит проповеди и пишет?
– Должно быть, так.
– Его научные исследования возбуждают большое внимание. Я читал, что его переводят на шведский язык.
– Вот как, на шведский язык?
– На шведский язык. Да, он великий человек. Он несомненно будет епископом.
– Вы так думаете?
– Без сомнения.
– Он ничего не посылает домой, – говорит отец великого человека.
– Неужели? Это меня немножко удивляет. Должно быть, он позабывает.
– Мог бы выбрать время и вспомнить.
– То есть он все откладывает и откладывает, не справляется с работой. Я знаю это по себе.
– Что до этого касается, так не очень уж много времени заняло бы написать перевод в пять или десять крон.
– А выбрать-то это время, Мануэльсен! Впрочем, это меня немножко удивляет. Он не прислал вам и собрания своих проповедей?
– Нет, как же! Но только я потерял свои очки и не могу сейчас прочитать их. Прямо чудеса, – должно быть, это сорока их утащила.
– Сорока? Ха-ха-ха!
– Тут не над чем смеяться, – обиженно говорит Ларс Мануэльсен, – я знаю, что это сорока. А вот что я хотел вас спросить: правильно ли, что Теодор из Беу взял себе две кроны; он поднял их на набережной и положил себе в карман.
Ларс Мануэльсен рассказывает всю историю, заявляя, что две кроны принадлежат ему. Адвокат обещает поговорить с Теодором, с молодым Иенсеном.
– Впрочем, по-моему, такому человеку, как вы, Мануэльсен, не стоит с этим возиться, – говорит адвокат.– Что такое две кроны!
– Заработки нынче гораздо меньше, чем в прежние весны, – отвечает Ларс Мануэльсен.– Постояльцев в гостинице мало. Последний приезжий торговец жил на собственном пароходе и не сходил на берег. От него никакого заработка не было.
– Я слыхал об этом приезжем, – говорит адвокат.
– Фамилия его Дидрексон, а на пароходе у него были и игра, и танцы, и попойка. Нам всем было прямо тошно смотреть на это.
– Должно быть, он молодой и веселый человек, – говорит адвокат и в задумчивости тянется за стопкой бумаг на столе.
– Еще бы! Ночью он прекратил танцы и отправился в море с двумя девушками. Одна была наша, Флорина.
– Флорина? Ну, молодость и глупость! Вот как, Флорина.
– Я больше ничего не скажу, а рты не замажешь! – говорит Ларс Мануэльсен. А потом смотрит твердо на адвоката и произносит ему следующие слова: – Только я думаю, что это там-то Флорина и подцепила свою зубную боль.
Адвокат Раш даже не шевельнулся на стуле и не вскинул пары быстрых глаз на Ларса Мануэльсена. Но глаза его закрылись, словно от чего-то странно громкого, оглушительного. На что намекал человек в парике? Что он знает?
– Да, – сказал адвокат Раш.– А разве Флорина жалуется на зубную боль?
– И на рвоту, – сказал Ларс Мануэльсен.
– И на рвоту тоже? Да, нехорошо, когда весной разгорячишься от танцев, а потом простынешь.
– А теперь Нильс из Вельта с ней разошелся.
– Вот как? Да, уж одно идет за другим!
– Так что вы это знаете, – сказал Ларс Мануэльсен. Тут уж адвокат Раш не мог не улыбнуться, – что он, заложен и продан, что ли? Что такое воображает этот старый дурак?
– В таком доме, как наш, – ответил он, – прислугой ведает хозяйка. Это не мой департамент.
Тогда Ларс Мануэльсен поднялся и тоже улыбнулся на эти слова этакой кривой улыбочкой, которую адвокат отлично понял, – он даже немножко смутился.
– А что касается тех двух крон, так вы можете получить их от меня, Мануэльсен, – сказал он, протягивая деньги.– Настолько я уверен, что молодой Иенсен вам их возвратит.
– Спасибо, – сказал Ларс Мануэльсен.– И не напечатаете ли вы в газете про сына моего Лассена просто для того, чтоб люди знали?
– Этого я не могу, – ответил адвокат.– «Сегельфосскую газету» редактирую не я.
Иной раз адвокат ничего не имел против того, чтоб его считали настоящим хозяином газеты, а иной раз ему это не нравилось. Вот стоит старый плут Ларс Мануэльсен и ведет себя так нескромно, так навязчиво, словно считает, что заработал плату за какую-то услугу, – да за что же? А когда получил две кроны, сказал спасибо и взял. Извините, адвокат Раш не такой человек, что его можно было сослать на остров Святой Елены!
Но Ларс Мануэльсен с годами приобрел чертовскую самоуверенность, он не отступал ни перед кем.
– А заодно уж, – продолжал он, – помяните и про то, кто такие родители Лассена – здесь, на севере.
Адвокат только покачал головой и занялся папкой с документами.
Ларс Мануэльсен ушел.
Через несколько дней он явился снова.
– Я занят. Попросите Ларса подождать, – сказал адвокат своему конторщику.
Ларс Мануэльсен порядочно подождал в приемной; когда его наконец впустили, адвокат поднял голову и сказал:
– Говорите покороче, Ларс, мне сегодня очень некогда.
– Ты. В газете ничего не было написано, – сказал Ларс Мануэльсен.
Адвокат потянулся и поднял со стула свое тяжелое тело.
– Мне надоела эта болтовня про газету, – сказал он, и лицо его покраснело.
– Идите в редакцию, самого редактора зовут Копперуд, а меня зовут – Раш.
– Я не стану с вами спорить, мне это не нужно, – ответил Ларс Мануэльсен и вышел из комнаты.
Адвокат постоял, нахмурил брови, подумал, прошелся по комнате, остановился, посмотрел на стену, еще подумал. И вдруг крикнул в приемную:
– Мануэльсен ушел? Ушел Мануэльсен?
– Да. Побежать за ним?
– Да. Попросите его вернуться!
Адвокат стоит в конторе и слышит, как конторщик зовет на улице и как Ларс Мануэльсен ворчливо отвечает: – Мне это не нужно!
Значит, кости брошены? Старый плут хочет воевать? Бедняга, воевать с адвокатом Рашем! Но день адвокату испорчен, – разве он может воевать с каким– то жалким плутом. Не лучше ли проявить снисходительность? Но день все равно был испорчен, – так он встревожился.
– И сегодня тоже не поступило платежа от ленсмана? – спросил он своего конторщика.– Он набрал на аукционе несколько сот крон и не посылает денег, – что это значит?
Конторщик качает головой.
– Доброму ленсману из Ура следует немножко поостеречься!
За обедом адвокат тоже был неразговорчив и неласков, – у него целый мешок дел, – говорил он, – огромная папка с документами. Он сейчас же пойдет опять в контору – пришли туда Флорину с кофе!
– Послушай, зачем ты замотала себе рот этим отвратительным платком? – говорит адвокат, оставшись наедине с горничной Флориной в конторе.
– Зубы болят, – отвечает Флорина.
– Чего же и ждать, как не зубной боли, если ты пляшешь до поту, а потом отправляешься кататься по морю в такие морозные ночи, какие сейчас стоят.
– А вам это известно? – спрашивает Флорина.– Значит, вам известно и то, почему я так поступила.
Адвокат кратко отвечает «нет» и не желает распространяться на эту тему. Странную и непонятную речь заводит тогда горничная Флорина, – намеки, тихие слова: «Бог мне свидетель! Что со мной будет?» Адвокат отвечает то запальчиво, то со смехом.
– Ха-ха, – говорит он, – брось Нильса из Вельта, у тебя, должно быть, на каждый палец по любовнику! У тебя уж есть новый? Как это его зовут – Дидрексон?
– А, вы и это знаете? – говорит Флорина.– Значит, вы знаете также, почему я так сделала.
– Нет, – опять отвечает адвокат.– Но, во всяком случае, сними этот платок здесь. Слыханное ли дело, – молодая, красивая девушка, сберегательная книжка и все такое! Не бросай сберегательную книжку!
Флорина говорит:
– Лучше бы ее у меня не было!
– Чепуха. Нильс из Вельта рад будет взять и тебя, и книжку.
Но когда адвокат берется за папку с документами, намекая, что Флорина может идти, она заливается слезами. Горничная Флорина была не промах, она развивалась вместе с местечком Сегельфосс, она знала пути и выходы.
– Тс, реви потише! – остановил адвокат. Горничная Флорина, видимо, хотела затянуть разговор, – это так облегчало, – она была упряма и подавлена, перешла на своего рода профессиональный девичий язык и стала утверждать, что у мужчины, «сорвавшего ее цветок», нет сердца.
– Цветок? – отозвался адвокат Раш и слегка подскочил от раздражения.– Черт бы меня побрал – цветок!
– Вот сберегательная книжка! – сказала Флорина и положила ее на стол.– Я не хочу ее брать!
Целую минуту смотрел ходатай Раш на девушку. Вдруг он кротко усмехнулся и сказал:
– Я сейчас немножко прибавлю, сегодняшним числом припишу приличную сумму. Вот, покажи это теперь Нильсу из Вельта!
Адвокат вписал в книжку и вернул ее горничной Флорине с чем-то вроде поклона. Она взяла и, то ли из смущения, то ли из любопытства, раскрыла и прочитала написанное. Потом опять обмотала платком рот, сунула книжку за пазуху и вышла.
