Михаил Булгаков - Том 9. Мастер и Маргарита
Третий. Вот это кстати…
Сильвестр. Постойте, товарищи… Надо сменить Порфирия. Он давно уже томится во дворе. Кто пойдет?
Восьмой. Я пойду. Только дайте мне стакан вина.
Сильвестр. Получай стакан вина и кусок сыру. Поздравляю тебя с Новым годом. А чокнешься ты с нами позже.
Девятый (из внутренней двери). И мне стакан.
Сильвестр. Получай. И стереги. Теперь садимся… В тесноте, как говорится, и не в обиде…
Садятся.
Какой же стол без тамады?
Рабочие. Тулумбаша выбрать! Кто тамада?
Сильвестр. Предлагаю Миха избрать тамадой.
Миха. Нет, Сильвестр!
Сильвестр. Меня нельзя… Мне, друзья, нужно поглядывать, хлопотать…
Рабочие. Правильно, Миха, Миха!
Миха. Глас народа — глас Божий. Налейте же, братья, бокалы. Гляди, Сильвестр, на часы…
Сильвестр. Без трех минут двенадцать…
В это время вдали послышалось глухо «Мравалжамиер», и входит Порфирий. Ему невестка дает стакан с вином.
Слышите? Новый год уже пришел к соседям… Идет он и к нам…
Миха. Слушайте меня! Вот он летит к нам на крыльях ночи — Новый год. Мы его встречаем в рабочей семье. Что дал нам старый год, мы хорошо знаем. Пожелаем же друг другу, чтобы тысяча девятьсот второй принес счастье…
Сильвестр. Пришел!
Миха. Мравалжамиер!
Все запели «Мравалжамиер!..»
Миха. До дна! Чтобы ни одной старой капли не осталось в бокалах!
Коция (Сталину). Ну, что же… все налицо… Начинай… (Делает знак Михе.)
Миха. Слово для тоста предоставляется товарищу Сосо…
Сталин. Ну что же — тост так тост. Вот и пришел Новый год… Пьем за него! Уходит старый год навеки, и в этот момент мне хочется, чтобы мы оглянулись вокруг. Что видим мы кругом себя? Несметные богатства, товарищи. Там, в порту, на причалах стоят корабли, близ нас звезды, звезды… Богатство! Богатство! В порту пароходы, и чрево их налито бесценной нефтью… Но кроме нефти в них есть и кое-что другое, и это другое ― человеческий пот и кровь! Кому же принадлежит все это? Нефть принадлежит богачам Монташеву и Ротшильду, а пот и кровь ― ваши. В самом деле: кто создал все, что мы видим вокруг нас?.. Это создал ты… и ты… и ты… все это сделано руками рабочих. И что же, пользуется плодами своего безмерного труда рабочий? Нет! Пользуются этим другие, а он за свой непомерный труд не получает порой и корки хлеба! Он не живет, он влачит свою жизнь, как каторжник влачит свои цепи. Почему же создался такой странный порядок? Почему это отдельные жалкие единицы ― капиталисты присваивают себе то, что создал рабочий? Ведь их немного, а этих подъяремных рабочих тысячи, десятки тысяч! Причина одна ― они не объединены! И не одни они. Пойдемте в село. Что мы увидим там? Там плодоносная земля, и вся она принадлежит помещику, но обрабатывает ее крестьянин. Он работает как вол и за это платит помещику подати, платит подати попам, платит государству налог. И этих платящих и работающих мужиков там целая армия идет, склоняясь над плугом, а бездельников малая горсть! Почему же такой порядок и там?.. (Послышались ему тихие голоса).
Рабочий (дежуривший, быстро появляется). Чужие идут, чужие! (Скрывается.)
Рабочий (появляется из внутренних дверей). Кто-то идет!.. (Скрывается.)
Порфирий припадает к окну…
Сильвестр. Молчи!.. (Рабочим.) Здоровье Михи… Здоровье тамады! Алла верды!
Теофил. Да здравствует Новый год!
Наташа (тронула струны). Мравалжамиер!
Все запели «Мравалжамиер!»
Рабочий (входит). Прошли… все спокойно!
«Мравалжамиер» прекращается.
Сильвестр. Сменяй его!
На смену уходит один из рабочих.
Сталин. Такой порядок там потому, что крестьяне, так же как и рабочие, не объединены. И пока они не объединятся, тьма будет беспросветной, а положение безысходным. Пусть отдельные группы рабочих попробуют не подчиниться воле Ротшильдов и Манташевых, пусть крестьянин откажется принести свою подать помещику, он не добьется успеха, потому что заступится за помещиков и заводчиков злая сила — правительство Николая. Произойдет это потому, что царь сам крупный помещик, он сам капиталист, а правительство его — приказчик помещиков и капиталистов. И этот приказчик раздавит необъединенных рабочих! Но без боя с самодержавием нам не жить, без боя нам не увидеть жизни. И этот бой ему придется дать. Кто победит в этом бою? В нем неизбежно победит рабочий класс, лишь только объединится великая сила, лишь только явятся организация, единение и дисциплина. Тогда затрещит самодержавие в руках этой силы и рухнет, и увидит рабочий и крестьянин свет настоящей жизни! Я пью за этот день, товарищи! Вот вам мой новогодний тост!
Грянул аплодисмент.
Рабочий. Здоровье того, кто нам принес эти слова, здоровье товарища…
Канделаки. Не надо называть, не надо…
Сталин. Нет, нет, погоди… Эй, тамада, тост за хозяйку!
Миха. Прошу прощения, наш пир немного необычен, а то мы выпили бы за вас, как полагается, в первую очередь. Да здравствует человек, не оставляющий нас ни в горе, ни в радости! Да здравствует боевая женщина, женщина-товарищ! Да здравствует наша хозяйка!
Невестка. Спасибо за честь.
Все: «Мравалжамиер!»
Порфирий (Сталину). Ты не хотел, чтобы пили за твое здоровье, а мне никто не воспрепятствует выпить… Скажи мне, где был ты раньше? Где ты был, наш пастырь? Они говорили, что батумские рабочие темные, отсталые…
Миха. Штрафую Порфирия! Неподчинение тамаде!
Все: «Неподчинение тамаде!»
Сильвестр. Тише!
Сталин. Будут жертвы… Это знайте… Но нам придется принести их, чтобы не было жертв худших… и больших. Но если кто-нибудь падет в борьбе с тьмой, унижением, бесправием, грабительством, он падет с сознанием, что миллионам людей он помог подняться с тернистого пути, помог трудовому народу, подобно Прометею, разорвать вековые цепи и выйти к солнцу!
Миха. Не хочу отныне после твоих слов умереть в постели! Не хочу!
Сильвестр. Сменяй его!
Смена.
Рабочий. Эх, пастырь наш пастырь! Не рано ли собрались мы сбросить венец с царя?.. Эх, если бы сбылось это!
Сталин. Ты доживешь.
Порфирий. Я верю в это, верю!
Рабочий. Тише! Тише! Силибистро! Порядок!
Сталин. Он скоро упадет. Венец его упадет в прах. Ты это увидишь. А если я доживу, ты выпьешь со мною стакан вина. Согласен?
Рабочий. Согласен!
Сталин (Михе). Дай мне слово, тамада!
Миха. Даю.
Сталин. Товарищи представители рабочих нелегальных социал-демократических кружков… Мы все здесь в сборе?
Канделаки. Все…
Сталин. Итак, я предлагаю вам, собравшимся на эту конференцию, приступить к нашей организации. Организация должна иметь руководящий центр. Нам необходимо мужество, но также необходимы осторожность и большая конспирация, чтобы не погубить дело. В руководящий этот центр должны войти лучшие, надежнейшие, отборнейшие товарищи. Этот центр будет называться комитетом Батумской организации российской социал-демократической рабочей партии и является руководителем нашей начинающейся борьбы. Он будет того направления, о котором я вам уже говорил ― он будет ленинского направления.
Аплодисменты.
Называйте имена.
Сильвестр. Тихо, тихо… Наташа, поиграй, запой… и вы запойте…
Миха. Сосо…
Канделаки. Сосо…
Миха. Силибистро…
Рабочий. Канделаки.
Наташа (и некоторые). Мравалжамиер… Мравалжамиер!..
Сильвестр (тихо). Итак, да здравствует батумский комитет и его руководитель, наш дорогой учитель!..
Рабочий. Да здравствует… (Запели.)
Отречемся от старого мира,Отряхнем его прах с наших ног…
Сильвестр. Тише, тише…
