На вашем месте. Веселящий газ. Летняя блажь - Пэлем Грэнвилл Вудхауз
16
Сладостный день уже клонился к прохладе, когда Булпит добрался до «Гусака и Гусыни». Вошел он в общий бар и порадовался, что там пусто, только блондинка за стойкой изображает сенбернара для истомленных жаждой обитателей. Ради нее он сюда и явился.
Блондинка приветствовала его любезной улыбкой. Племянница Дж. Б. Аттуотера, жившего в Лондоне, она была послана сюда с наказом угождать хозяину, богачу в их семье, но сразу всей душой невзлюбила эту глухомань, как она же и выражалась. Развлекаться в Уолсингфорд Парве было негде и не с кем. Публика, состоящая из достойных селян, сообщала ей, что денек распрекрасный, и впадала в задумчивый транс, длящийся от десяти минут до получаса. Булпит был ярким лучом в ее скучной жизни.
За тридцать лет, проведенных в шутливых перепалках с официантами от Мейна до Калифорнии, технику общения с ними он отточил до филигранности и тотчас же стал фаворитом временной барменши «Гусака и Гусыни».
– Как обычно, мистер Булпит? – весело осведомилась она.
– Ага. Смотрите-ка, да у вас новая прическа!
– Надо ж, заметили! Нравится?
– Отпад! Прямо Грета Гарбо! [41]
– Ой, честно?
– Да провалиться мне!
– В Лондоне ребята говорили, я похожа на Мирну Лой [42].
– Ну, что-то есть… А еще на Джинджер Роджерс [43]. Спичек не найдется?
– Вот, пожалуйста.
– Покажу тебе один фокус.
К величайшему ее удовольствию, он проделал три, создав таким образом атмосферу истинной сердечности. После этого он посидел молча, потягивая пиво.
– У нас сегодня та-а-кое было! – сообщила мисс Аттуотер. – Сама не видела, вот уж не везет! Мирти рассказывала. Та, с аденоидами.
– А что такое?
– Не знаю, с чего все заварилось, но вроде б сэр Бакстон гонялся тут за одним по всему саду.
– Ну да!
– А я Мирти и говорю: «Слава те, господи, у вас хоть когда развлечешься! Нет, такой дыры…» А вам, мистер Булпит, не скучно?
– Доживешь до моих лет, сама покой полюбишь.
– Ну уж, какие ваши годы!
– Да вот, сто четыре стукнуло. А вообще-то не спорю, заскучал бы, будь я поздоровее.
– Ну! Ох, у вас и приключений было!
– Это верно.
– Почище этого, Генриха [44]. Ну, еще при самом Вильгельме [45] жил.
Булпит, который, живо общаясь с барменшей, все прикидывал, как бы половчее подступиться к цели, понял, что вот они, ключевые фразы. Напустив задумчивости, он хихикнул.
– А чего?
– Да так, вспомнилась одна шутка.
– Ой, а что?
– Да ну, так…
– Нет, а все-таки?
– Тебе-то не понравится, – неуверенно заметил Булпит. – Розыгрыш у нас такой был. Их не все любят.
– Это как? Выставить кого дураком?
– Да, вроде этого.
– А какой?
– Ну, мы так делали… – начал Булпит.
История, которую он поведал, была длинной, невнятной (многие, пожалуй, сочли бы, что действующих лиц, которые, по заверениям Булпита, просто катались от хохота, насмешить чересчур легко), но у его слушательницы прошла на «ура». Племянница Дж. Б. Аттуотера забавлялась от души.
– Ой! Ой, не могу! Ой, надо же! Ой! – захлебывалась она.
– Ну! Чего только не бывало. Вот оглянешься и думаешь: смеху-то было! Вагон. Сбилась у нас теплая компашка, оттого и шутки эти получались. Как говорится, все за одного и один за всех. Прям Три мушкетера. Да, частенько я жалею, что нет моей старой компашки. Э-эх! Послушай-ка, кстати, в Уолсингфорд Холле живет у меня дружок, с ним я хоть сейчас выкину шикарную хохму. Но как? Один? Нет, не выйдет. Тут нужна девица.
– А какая?
– Да любая. Лишь бы говорить умела.
– В смысле – не дура чтоб?
– Нет, в буквальном смысле. Немая… хе-хе… не подойдет. Мне надо, чтобы она поговорила с ним по телефону.
– А я? Подойду?
Булпит поставил кружку.
– Надо же! Про тебя-то я и не подумал! – гладко соврал он. – Послушай, а ведь это идея! Конечно, подойдешь! Да и сама поразвлечешься. Ты ведь тут скучаешь?
– А что сказать-то?
– Я тебе все запишу. Это мой дружок, его Ванрингэм зовут…
– А, знаю! Который у нас жил?
– Нет, нет! То его брат. Смотри не напутай. Этот – Т. П. Ванрингэм.
– Понятно.
– Втемяшилось ему, что все… хе-хе… девицы от него так и мрут. А я вот чего надумал, розыгрыш такой. Звонишь ты ему по телефону и назначаешь свидание… Какое ж местечко подобрать?.. А, знаю! Скажем, второй камень по Уолсингфордской дороге! Ну, этот, где мили написаны. А я спрячусь за кустами. Кусты нам во как нужны!
– А зачем?
– Спрячусь, а потом выпрыгну. Значит так, ты ему не говоришь, кто ты. Такая это незнакомка, влюбилась по самые ноздри. Назначаешь свидание у второго камня. Он обрадуется, расхорохорится, прискачет – фу-ты, ну-ты, а тут вместо незнакомки – я. Как выскочу, как заору: «Пожалте бриться!» Вот-то хохоту!
Булпит заливисто расхохотался, племянница Аттуотера подхихикнула, но так, из вежливости. В душе у нее бродило легкое разочарование. Столько хлопот ради таких плодов! Но сказать это она постеснялась, Булпит лучился солнечными улыбками, словно мальчишка, которого обещали сводить в цирк. Девушка она была добрая, сердечная, и детская наивность собеседника тронула ее.
– Послушай, – Булпит трудолюбиво записывал послание, – вот что ты скажешь…
Она прочитала записку, и план понравился ей гораздо больше. Вообще-то и правда смешно. Сюжет не блистал, но от диалога она захлебнулась восторгом.
– Ох, ну вы и даете!
– Поможешь?
– Само собой!
– Тогда зачем откладывать? Давай прямо сейчас!
Табби, сидевшему под раскидистым кедром, затенявшим западную сторону Холла, уже становилось невмоготу существование пленника. Задумчивая хмурость омрачила его чело, в глазах, устремленных на реку, прохладно поблескивавшую вдали, светилась та умудренность, которая, видимо, светилась у Моисея [46] на вершине горы. Его все сильнее томила скука. Вид серебристых струй, в которых он жаждал покувыркаться, словно дельфин, достаточно на него похожий, причинял танталовы муки. Без двух купаний в день он просто не мог жить.
Но это еще не все. На этой самой террасе Джин сказала, что он – из тех, кто вянет без женщин. Интуиция не обманула ее. Табби томился по женскому обществу больше, чем по плаванию.
Общества этого явно недоставало. Миссис Шепли – в очках; миссис Фолсом – с большущими зубами; мисс Пруденс Виттекер из-за причудливых ее взглядов на подарки и прискорбной склонности к судебным делам можно сбросить со счета. И наконец, Джин. Да, на несколько дней его бы вполне удовлетворило ее общество, но даже в этом удовольствии ему было отказано. Похоже, ее захватил братец
