Валерий Есенков - Восхождение. Кромвель
Решение Эссекса было запоздалым, но благородным. На многих лордов оно произвело благотворное действие. Они поспешили объявить нижней палате, что они принимают закон о создании армии нового образца без перемен. Второго апреля в отставку подал Манчестер. В тот же день обе палаты выразили бывшим командующим свою благодарность. Третьего апреля верхняя палата утвердила Акт о добровольном отречении от службы.
В тот же день Томас Ферфакс выехал в Виндзор, где назначил быть своей ставке, и приступил к преобразованию парламентских армий. Ни он, ни Кромвель не ожидали никаких затруднений, однако они ошибались. Набранные из добровольцев солдаты привыкли служить по старинке своему графству и своему офицеру. Они отказывались покидать родные места и подчиняться чужому командованию. Самое серьёзное сопротивление оказала бывшая армия Эссекса, пять пехотных полков и восемь полков кавалерии. Разнеслись тревожные слухи, будто они намерены перейти на сторону короля. Раздражённый Сент-Джон писал властям графства, чтобы они подавили мятеж.
Ферфакс посчитал столь суровые меры необдуманными и слишком поспешными. Он отправил к мятежникам Филиппа Скиппона, своего генерала. Это был человек суровый, но симпатичный. Его простые речи успокоили и убедили всех недовольных. Они покорились. Парламент поспешил выдать за две недели жалованье, которое прежде, в суматохе парламентских споров, было задержано. Это окончательно успокоило армии Эссекса, Уоллера и Манчестера.
Неожиданно возмутились кавалеристы, которыми командовал Кромвель. Его солдаты были так твёрдо уверены, что он избран Господом и по этой причине они могут одерживать победы только под его руководством. Понятно, что никого другого они принять не могли.
У Кромвеля, как и у всех офицеров, после третьего апреля было сорок дней, чтобы принять решение и добровольно оставить свой пост. Во всё это время он не высказывал намерения сохранить должность генерал-лейтенанта, который в парламентской армии командовал кавалерией, но пока не подал прошение, на эту должность никто не мог быть назначен, и она оставалась вакантной. Собственно говоря, отставка ему ничем не грозила. Пока вырабатывались принципы преобразования армии, в военном комитете укрепилось его положение. В сущности, он стал его негласным главой. Выйдя в отставку с должности генерал-лейтенанта, Оливер получал возможность руководить всеми действиями армии, отдавая приказы главнокомандующему Ферфаксу. Возможно, оставшись в военном комитете, он принёс бы куда больше пользы, чем на поле сражения, поскольку в военном комитете не было ни одного человека, который хотя бы отдалённо знал военное дело.
Возмущение кавалеристов приостановило его отставку. Парламент вынужден был направить Кромвеля к эскадронам, чтобы он восстановил дисциплину. Генерал повиновался, сказав, что окажет этим последнюю услугу парламенту перед тем, как выйти в отставку.
Одного его появления было достаточно, чтобы волнения прекратились. Он готов был возвратиться, но обстоятельства оказались сильнее всех постановлений.
5
Положение в самом деле стало серьёзным. Король поставил во главе сильного отряда своего старшего сына Карла, принца Уэлльского, которому присвоил звание генералиссимуса. Карл двинулся со своим отрядом на запад. Ему было пятнадцать лет, и он мало что значил. Большое значение имело его имя, а главное, его первым советником был граф Эдуард Хайд, человек умный, опытный и энергичный. Таким образом, возникла угроза нескольким крепостям.
Военный комитет запаниковал. Его членам представилось, что следом за принцем на запад двинется вся армия короля. Кромвелю был направлен приказ без промедления вести свою усмирённую кавалерию на соединение с пехотой Ферфакса. Он в точности исполнил приказ, прибыл в Виндзор, вошёл в кабинет генерала и, в знак дружбы и уважения поцеловав его руку, готов был подать прошение об отставке. Ферфакс опередил его:
— Я только что получил приказ военного комитета двух королевств, который касается вас. Ни минуты не медля, вы должны взять несколько эскадронов и встать на дороге из Оксфорда в Уорчестер, чтобы не допустить сообщения принца Руперта с королём.
Кромвель был не только первоклассным командующим, но и не менее исполнительным подчинённым. Не дав себе отдыха, он тем же вечером двинулся по направлению к Оксфорду. В течение последующих пяти дней генерал одержал три победы над небольшими отрядами монархистов и уведомил об этом парламент. В Лондоне поздравляли друг друга, что Кромвель пока что не подал в отставку. В Оксфорде король пришёл в бешенство, в бессилии вопрошая своих приближённых:
— Кто доставит мне этого Кромвеля, живым или мёртвым?!
К сожалению, этих мелких побед, всего лишь поднявших дух победителей, оказалось достаточно, чтобы военный комитет успокоился. Он направил Ферфаксу приказ, чересчур опрометчивый, со всей армией двигаться в графство Сомерсет, к крепости Таунтон, взятой в осаду принцем Уэлльским. Ферфакс безоговорочно исполнил приказ, оставив под Оксфордом только часть кавалерии Кромвеля.
Опасность для Таунтона была незначительной. Достаточно было Ферфаксу приблизиться, чтобы генералиссимус Карл снял осаду и отступил. Однако выступление на запад всей парламентской армии позволило королю действовать по своему усмотрению. Седьмого мая он вышел из Оксфорда и направился быстрым маршем на север, чтобы выручить Честер, разбить шотландцев и в случае удачи соединиться с Монтрозом. Отсюда он мог развивать успех в любом направлении.
Военный комитет спохватился. Положение представлялось критическим. Десятого мая Кромвель получил повеление продолжать службу в армии ещё в течение сорока дней. Вместе с ним такое же повеление получили ещё три высокопоставленных офицера, поскольку новые ещё не заступили на службу вместо ушедших в отставку. Ферфакс был отозван. Казалось, он должен был поспешить на выручку Честеру и на помощь шотландцам, чтобы с двух сторон окружить и разбить неприятеля, однако военный комитет передумал.
Оставленный без прикрытия Оксфорд обеспокоил умы, не искушённые в военных делах. Из Лондона представлялось заманчивым осадить эту королевскую ставку, взять её приступом или истомить долгой осадой, лишив государя запасов оружия и продовольствия. Ферфакс на походе получил новый приказ. Делать нечего, он двинулся к Оксфорду. Кромвель вынужден был присоединиться к нему со своей кавалерией, которая во время осады была почти бесполезна.
Это решение военного комитета было серьёзной ошибкой. Вражеская армия вышла на оперативный простор. Осада Честера пала собой, и король восстановил свои связи с мятежной Ирландией. Шотландское войско отступало, не оказывая никакого сопротивления. Как показало сражение при Марстон-Муре, солдаты не обладали ни выучкой, ни стойкостью, ни убеждённостью в правоте своего дела, а офицеры терялись в бою. Король двинулся в восточные графства, до сих пор служившие оплотом парламента. Нависла угроза их потери и лишиться широкой поддержки, поскольку позиции парламента в других графствах были слабы.
Вновь военный комитет мог положиться только на Кромвеля. Всем было известно, что он пользовался там громадным влиянием, его не только любили, но уже начинали боготворить. Генерал получил приказ отправиться к Кембриджу, взять под защиту восточные графства и укрепить крепость, расположенную на острове Эли.
Кромвель выступил с той исполнительностью, которая всегда отличала его, однако не успел приступить к исполнению нового поручения, как обстановка вновь изменилась. Первого июня, спустя восемь дней, королевская армия взяла приступом Лейстер, город богатый и важный в стратегическом отношении, а Таутон вновь оказался в осаде. Ободрённый внезапным успехом, монарх, колеблемый ветром, как и военный комитет, вновь изменил планы.
Ему пришло в голову, что он так же легко прорвёт осаду, очистит окрестности Оксфорда от неприятеля и вернёт себе свою привычную ставку. Вместо восточных графств он направил свою армию по направлению к Лондону.
В городе вспыхнула паника. В военном комитете не знали, что делать. Пресвитериане, отстранённые от командования в армии, торжествовали.
— Вот горькие плоды преобразования! Что мы видим? Одни неудачи и промахи! В один день король отнимает у нас лучшие крепости, а ваш генерал стоит перед Оксфордом, видимо, в ожидании, что придворные дамы испугаются и отворят ворота!
К счастью, их авторитет падал день ото дня. Народ думал иначе. Пятого июня городской совет направил в парламент прошение. Муниципальные власти объясняли неудачи новой парламентской армии бездействием шотландцев, промедлением в комплектовании пехотных и в особенности кавалерийских полков и желанием военного комитета руководить военными действиями сидя в Лондоне, на почтительном расстоянии от поля сражения. Они требовали предоставить свободу действий главнокомандующему, который был назначен на должность решением обеих палат, сделать должное внушение уклончивым генералам шотландцам и вернуть Кромвеля на прежнюю должность.
