Екатерина Великая. Владычица Тавриды - София Волгина
Князь Григорий Александрович Потемкин же рвал и метал. Он позволял себе высказываться не лицеприятно в присутствии Нарышкина, Перекусихиной, Брюс и Протасовой, кои просто ужасались его выходкам. После последней, наиболее дерзкой из них, Екатерина написала ему, намекая на официально полученный для него, благодаря ее стараниям, титул князя:
«От Вашей Светлости подобного бешенства ожидать надлежит, буде доказать Вам угодно в публике так, как и передо мною, коль мало границ имеет Ваша необузданность. И, конечно, сие будет неоспоримый знак Вашей ко мне не благодарности, так как и малой Вашей ко мне привязанности, ибо оно противно как воле моей, так и несходственно с положением дел и состоянием персон.
Венский двор один. Из того должно судить, сколь надежна я есмь в тех персонах, коих я рекомендую им к вышним достоинствам. Так-то оказывается попеченье Ваше о славе моей».
Потемкин долго вертел в руке сию записку. Сердце забилось, во рту появился неприятный вкус. Кажется, он и в самом деле перешел все границы. Дождется, что государыня засадит его в крепость. Он сам не знал, что с ним происходит: женщина, кою он любил, вела себя совершенно трезво, в то время, как он приходил в какое-то сумасшествие. Ему все время хотелось схватить ее и знатно отметелить, до синяков и до крайней боли. Откуда бралась его дикая озлобленность, он не знал. И даже стал сам ее пугаться. Сев на пол, он заставил себя обдумать все спокойно. С трудом, но, пожалуй, ему удалось.
Поздно ночью, он, крадучись, пробрался в ее спальню, решив, что коли застанет там Завадовского, просто убьет его. Но соперника в постели императрицы не оказалось, и сама она спала глубоким сном. Длинные густые волосы ее были слабо заплетены и разметались по подушке. Он убрал пряди со лба. Вздрогнув, Екатерина проснулась, вскинулась. Он крепко стиснул ее плечи.
К вечеру следующего дня он получил ее записку:
Батинька Князь! До рождения моего Творец назначил тебя мне быть другом, ибо сотворил тебя быть ко мне расположенным таковым. За дар твой благодарствую, равномерно же за ласку, которую вижу и с зрительною трубкою, и без нее, куда не обращуся».
После той ночи Екатерина сожалела, что нельзя встречаться в страстную неделю. В четверг на страстную неделю она присутствовала, как и весь двор на церемонии омовения ног в придворной церкви: посередине церкви устроили помост, покрытый ковром, на котором в центре воссел архиепископ, а на стульях с двух сторон сели священники, представляющие двенадцать апостолов. Епископ, в роли Христа, встал, омыл апостолам ноги, вытер полотенцем, как когда-то, по Евангелию, сделал Иисус. А в заключение, поцеловал их. Великолепное пение церковного хора завершило сию церемонию.
Записки императрицы:
Мы весьма заняты цесарскими делами. В Петербург прибыл вновь послом князь Лобкович и граф Браницкий. По оному поводу, в воскресение утром был большой выход при дворе, а вечером, вместо куртага, состоялась игра в карты, понеже во время поста развлечения не дозволяются.
* * *
Екатерине все более нравилась роль управительницы, коя устанавливает мудрые порядки не токмо для необразованной России, но и во всей Европе, где все такожде было не спокойно. Франция и Англия делили сферы влияния, понеже обладали сильными флотилиями. Пока она делила их, мировая торговля несла чувствительные потери. Никита Панин предложил создать союз нейтральных стран, согласившихся силою оружия защищать право свободного плавания у берегов воюющих государств и торговли с ними, а товары на нейтральных судах, объявить неприкосновенными. Идея сия весьма понравилась Екатерине, и Россия объявила «Манифест о Вооруженном нейтралитете», к которому потихоньку стали присоединятся и другие страны к вящему недовольству Великобритании. Все шло как нельзя лучше, окроме приватной жизни императрицы и Светлейшего князя.
Середина осени явилась городу во всей своей красе: уныло, темно после пополудни, проливные дожди, сонное состояние, головные боли. Потемкин продолжал метаться: императрица паки отчего-то не приглашала его к себе. Конечно, все ее уверения в любви к нему суть – ложь! Все знают – Завадовский ее любовник! И вызвать его на дуэль невозможно, за то можливо попасть в Петропавловскую крепость на веки вечные. Лежа сутками в своей постели, он сделал вывод, что единственный выход для него – все-таки выполнить свою угрозу: уйти в монастырь или уехать к казакам. Он заявил Ивану Елагину, что к тому готовится уже четыре месяца. Елагин не замедлил, как того и хотел граф Потемкин, сообщить его намерения государыне, реакция коей была в письме:
«План, составленный в продолжение четырех-пяти месяцев (о котором даже были уведомлены NВ город и предместья), чтобы вонзить кинжал в грудь своей подруги, особы, которая любит нас более всего, которая имела в виду только лишь наше действительное и постоянное счастие; делает ли подобный план честь уму и сердцу того, кто его составил и приводит в исполнение.
3 июня 1776».
Потемкин с облегчением вздохнул: стало быть, Екатерина не хочет, чтоб он исчез из ее жизни. Ужо не худо! Работая в Военной коллегии, он постоянно слал императрице записки касательно своих решений или просьб.
«Естьли б поданные от меня штаты о поселенных полках достойны были Вашего Величества апробации, то б я просил конфирмовать их. Необходимая нужда того требует. Сии полки, не имея положения, терпят нужду в мундирах и аммуниции, а бывшие запорожцы без упражнения не отправляют никакой службы, следовательно, в праздности. Сумм же на сии полки в прибавок, как сами изволите видеть, ничего не требуется».
Р_у_к_о_й _Е_к_а_т_е_р_и_н_ы: «Мундиры и аммуницию откуда брали прежде? Запорожцев упражнять и умещать долго ли? Таможенные те доходы по сю пору едва естьли достаточны, а при начатии каждой войны с той стороны вовсе пресекутся. Комиссариат же разстроен многими воровствами, недоимками, но отягощен чуть ли не выше мер, доходы убавлены, а расход прибавляется ежечасно, и для того до тех пор, пока Комиссариат окажется исправен, лутче новизны не вчинять, есть мое мнение».
Последовал его разъяренный ответ:
«Всемилостивейшая Государыня! Естьли я не прошу из Комиссариата ни полушки, следовательно, и убытку сему месту нет? Известно ли Вашему Величеству, что я Комиссариату в каждый год зделал меньше расходу 452 943 рубли, а и еще бы зделал до
