Золото империи. Золото форта - Вадим Александрович Ревин
– Прости, Господи, – зашептал Егорыч, тоже винтовку с плеча скидывая и клацая затвором, загоняя патрон в ствол. Граф понял вмиг, что все вокруг подстроено. Инсценировка. Выпрямился, гордо голову вскидывая.
– Мерзавцы, – зашептал Иван, перед глазами хороводом закружили лица возможных врагов. Были тут и князья, и император, и пехотные офицеры, и разгневанные отцы, жаждущие его крови. Ни на ком не остановилось. Пронеслись хороводом быстрым, только голову вскружили. «Ну, хоть так умру. От пули-то лучше, чем на опытах медицинских».
– Кто? – скрежетнув зубами, спросил граф, надеясь хоть в последний миг услышать правду.
– То дело не наше! – выкрикнул в ответ Егорыч.
– Эй, барин! И ты не ерепенься, Егорыч! Ты суть-то правильно понял, но, видно, не до конца! Совсем мозг камень съел! Сейчас баркас появится! И прыгать тебе надо. Понимаешь? Вниз прыгать! В море! А не прыгнешь, стрелять нам придется! Возьмем грех на душу, хоть дело и служивое! Назад тебе хода нет!
– Да не могу я в блаженного стрелять! – загорячился Егорыч, опуская винтовку.
– Сопляк!
– Баркас? Чей? – растерянно спросил Суздалев. – Где?
– То не ведомо нам! Сказано: доставить на крышу, – доставили. А дальше уже сам. Я все сказал. Смотри вниз! – Слова скрадывал ветер. – Увидишь баркас – прыгай. Подберут тебя! А там, может, и уйдете. Егорыч, время давай!
– А, мать честная, – застонал надзиратель, зажимая винтовку локтем и свободной рукой, доставая тряпицу из-за пазухи. Бережно стал разворачивать ее.
Граф не сводил завороженного взгляда. Думая, что Иуда припрятал. Солдат бережно развернул последний лоскуток, и Ваня увидел серебряную луковицу часов. Кажется, целую вечность у Егорыча не получалось отщелкнуть крышку. Захотелось помочь.
– Одна, две, – начал вести он хитрый арифметический подсчет, считая деления, – семь минут осталось!
– Успели, – облегченно выдохнул старший. – Теперь, барин, смотри вниз. И прыгай солдатиком, как посчитаешь, что до баркаса доплывешь. Время дадим вам чуток всего. Понимать должен.
Иван смотрел вниз, в пропасть, и видел только бушующие волны. Море пугало своей чернотой. И веяло безнадежностью. Правое колено предательски дрогнуло, неожиданно ломаясь от страха. Еле справился с напастью.
– Я не вижу ничего, – обреченно зашептал Суздалев. – Не вижу. – Комок подкатил к горлу. На волнах белыми пятнами колыхались чайки. И вдруг взгляд выхватил на воде продолговатую тень баркаса. Большая мореходная двадцатидвухвесельная шлюпка стремительно приближалась к форту. Она появилась словно из ниоткуда и с каждым четким взмахом приближалась к нему. Летела! И на носу знакомая фигура. Смотрит на воду. Его ищет!
– Лиза! Лиза, я здесь, – закричал Ваня, отчаянно махая руками. – Здесь еще! Я еще не прыгнул! Я сейчас, родная! – Граф заторопился, скидывая с головы бескозырку и начиная раздеваться. Баронесса резко отшатнулась от воды и подняла голову кверху. Ища взглядом любимого. Тот отчаянно замахал руками, привлекая к себе внимание. Измайловская замахала руками в ответ, чуть не вывалилась из баркаса и схватилась одной рукой за борт, другой продолжая махать.
Граф счастливо засмеялся.
– Я здесь, любимая! Я иду! Это Лиза моя! – кричал Суздалев обалдевшим надзирателям, оборачиваясь. – Это моя Лиза! Она за мной пришла!
По воде резко побежал луч прожектора, и вдруг он четко встал на баркасе. Ослепленная баронесса, одетая в нелепый балахон, вскинула руки к лицу, прикрываясь, кривясь и не понимая ничего. Шлюпка резко заметалась, пытаясь уйти в темноту – видно, на веслах сидели умелые удальцы. Луч держал цепко.
Но у них ничего не получилось.
Раздался знакомый шорох летящего в цель снаряда, и за кормой лодки вспучился мощный пузырь воды. На лодке заработали веслами активнее, пытаясь уйти от опасности. Следующий снаряд, наоборот, не долетел до морской шлюпки, и суденышко снова подпрыгнуло на волнах от близкого взрыва. «В вилку берут! – привычно подумал Суздалев, и дыхание его остановилось. – Как в вилку?! Там же Лиза!»
Прямое попадание из такой родной пушки Барановского точно угодило в корму шлюпки. Разворачивая и разбивая суденышко. Люди, тех, кого сразу не разорвало, веером вылетели из баркаса.
– Лиза, – неуверенно прошептал Суздалев.
– Не взыщи, барин. Христом Богом прошу. Ничего личного. Но с форта сбежать-то невозможно.
– Лиза, – осипшим голосом прошептал Ваня, подбегая к краю форта.
– Кончай его уже, Егорыч. Будь мужиком. Я сейчас сам выстрелю! Ты мне всю выслугу портишь!
– Да я сейчас, господин унтер-офицер. Сейчас! И бабу, и блаженного. Грех-то какой! Не замолю ведь!
Граф медленно обернулся в сторону спорящих. Посмотрел на них свысока. На букашек мелких, живущих только им понятной жизнью. Величественно развел руки в стороны и упал спиной в пропасть.
У ошеломленного Егорыча запрыгала в руке серебряная луковица, решив пожить в последние секунды самостоятельной жизнью. Потом часы, подаренные самим начальником форта «За безупречную службу» за десять лет верного старания, выпрыгнули из пальцев. Встретились с крепким каменным перекрытием и разлетелись в разные стороны с печальным треньканьем. Вмиг пожираемой темнотой Егорыч тоненько заголосил, склоняясь. Урядник засвистел в свисток и выстрелил в пустое место перед собой, потом, перезаряжая, подбежал и выстрелил опять в темноту, особо не стараясь попасть, но показывая подчиненному, какое должно быть на самом деле рвение и усердие. Егорыч, понятливый солдат, мигом оказался рядом, и уже вдвоем они стали сверху расстреливать опасные на вид обломки и просто подозрительные пятна на воде, и продолжали это делать до тех пор, пока в поле обстрела не попали шлюпки форта.
Егорыч оторвался от прицельной мушки и с тоской посмотрел на унтер-офицера. Глаза его помутнели от муки и душевной боли.
– Найдут! – уверенно заявил старший надзиратель. – Не боись! Не уйдет. Выловят труп!
– Да что мне тот труп, – дрожащим плачущим голосом сказал Егорыч. – Мне часы жалко!
Удар об воду был настолько сокрушителен, что в глазах у Ивана ночь стала днем. Тело с хрустом вывернуло. Воздух вышибло из легких. Вода ожгла каждую клеточку огнем, как снаружи, так, показалось, что и изнутри. Мысли залихорадило: «А вдруг чудо?! Вдруг она жива?!» Ведь их любви завидовали многие. Граф сделал несколько сильных рывков наверх, прорываясь сквозь толщу воды, и, давясь судорожным вдохом, выкрикнул в разбросанные вокруг обломки:
– Лиза! Лиза, где ты?!
Как только зрение постепенно стало возвращаться, Суздалев увидел впереди себя в воде смутный силуэт человека. В два гребка достиг места. Поднырнул под тело и отшатнулся, столкнувшись вплотную с незнакомым бородатым лицом моряка.
– Лиза! – снова закричал Иван. Луч прожектора медленно прошелся рядом по обломкам, и граф увидел, как у одного из тел в спасательном жилете волны живо колеблют длинные волосы. Сомнений быть не могло! Не помня себя, не замечая вокруг уходящие в воду
