100 великих катастроф на море - Евгений Викторович Старшов
Плывет Он к берегу родному,
Где Он расцвел и возмужал,
Где втайне подвигу святому
Себя в грядущем обрекал,
Где был Он радостью семейной,
Надеждой Царства Своего,
Где Мать мольбой благоговейной
Молила Промысл за Него —
Чтоб лучших благ хранил залогом
Он веру, мудрость, кроткий нрав,
Чтоб был и чист Он перед Богом,
И перед каждым ближним прав.
Народ, под красотою личной
Любя и сердца прелесть в Нем,
Ждал, что сберет Он плод сторичной
С бразды засеянной Отцом,
Что будет Он Отцу дотоле
Сподвижник с раннего утра,
С Ним обрабатывая поле,
На жатву пользы и добра.
Гаданья светлыя напрасны!
Им сбыться не дано судьбой:
Надежд грядущих цвет прекрасный
Сражен внезапною грозой.
Из стран далеких ожидая
Того, Кто в край родной плывет,
Народ, Царевича встречая,
Не скажет «се Жених грядет!».
Не радости, не ликований
Готовит Он ему привет,
А скорби, плача и рыданий,
Каких подобных в мире нет,
Разорены судьбиной мрачной
Два бытия родных сердец,
И разом царственный и брачный
С чела младого пал венец.
И Он, Царевич ненаглядный,
Услада сердца и очей,
Теперь безжизненный и хладный
Пристанет к родине своей.
А волны льются за волнами
Под смертоносным кораблем,
А месяц с светлыми звездами
Блестят на небе голубом.
И месяц, равнодушный к горю,
Корабль сияньем обдает,
И не сдается синю морю,
Какую скорбь оно несет.
Весной 1866 г. планировалось перевооружение «Александра Невского» на двадцать четыре «укороченные» 60-фунтовые пушки, четыре «длинные» 30-фунтовых и десять «коротких» 30-фунтовых, для гребных судов предназначили одну 12-фунтовую и две 4-фунтовые карронады, однако неизвестно, состоялось ли это перевооружение согласно плану. На следующий год артиллерийское вооружение фрегата было вновь изменено: установили одно нарезное 8-дюймовое орудие 22-го калибра, семь «длинных» и сорок «коротких» 60-фунтовых пушек.
Следующее большое заграничное плавание фрегат совершил в 1867–1868 гг., где на Крите оказал помощь греческим повстанцам. В ночь с 12 на 13 сентября 1868 г. корабль потерпел кораблекрушение у берегов Дании, на всех парусах вылетев на прибрежную косу в Ютландском проливе. Командир – капитан 1-го ранга Оскар фон Кремер – вспоминал: «Я вдруг увидел в правой стороне чёрную полосу близ фрегата и тотчас же скомандовал «Право на борт!». Но в тот же момент фрегат сильно ударился кормой, а волна, ударяя в левый борт, вкатилась на шканцы… Это случилось в 2.30 утра… Вслед за первым ударом последовал второй, ещё сильнее, а потом и третий. Адмирал (Н. К. Посьет. – Е.С.), все офицеры и команда выбежали наверх моментально… Сила удара, свежесть ветра… и близость берега не позволяли сомневаться, что нет ни малейшей надежды снять фрегат… Адмирал приказал рубить мачты… Попытка спустить шлюпку и завести трос на берег закончилась трагедией – погибли два офицера, квартирмейстер и два матроса. Наконец трос завести удалось. К фрегату пришла спасательная лодка… Я отправил на ней больных и лейтенанта Тудора, который знал шведский язык… Связь с берегом была налажена, и начался своз команды… На берегу адмирал был встречен… командою, стоявшей во фронт… и тотчас же приказал отслужить молебен, а затем панихиду по погибшим товарищам». Суровые штормы разбили корпус фрегата, и его останки (подрядчиков интересовали в первую очередь медная обшивка и прочие изделия из металлов) были проданы для разбора и утилизации.
Гибель фрегата «Александр Невский» (вид ночью). Художник А. П. Боголюбов. 1868 г.
В момент крушения лейтенантом на «Невском» «служил» великий князь Алексей Александрович, будущий горе-генерал-адмирал, известный во флоте как любитель медленных кораблей и быстрых женщин, он же «7 пудов августейшего мяса». Жестко? Да этого всего мало за то, что он привел флот к Цусиме. Его потом так и прозвали – «князь Цусимский». Современник писал: «В карманах «честного» Алексея уместилось несколько броненосцев и пара миллионов Красного Креста, причём он весьма остроумно преподнёс балерине, которая была его любовницей, Элизе Балетте чудесный красный крест из рубинов, и французская балерина Элиза Балетта надела его в тот самый день, когда стало известно о недочёте в два миллиона». Публика кричала ей в присутствии князя: «Вон из России! На тебе не бриллианты, а наши погибшие крейсера и броненосцы», а еще – «Воровка, вот где наш флот! Позор!»
Впрочем, Цусима – роковой час броненосного судостроения, фактически положивший ему конец (в привычных формах эскадренных броненосцах), мы же пока находимся у его истоков.
Гибель английского броненосца «Кэптен» (1870 г.)
Броненосное кораблестроение начало особо бурное развитие после Крымской войны, показавшей полную непригодность парусных кораблей против паровых и гладкоствольных орудий – против нарезных. Его обусловливали много факторов и своеобразных «соревнований» – брони против снарядов, английской школы кораблестроения («броненосцы для боя») против французской («броненосцы для плавания») и т. д.
Что и говорить, если первый русский броненосец «Петр Великий» (хотя, по сути, это был просто монитор больших размеров), выстроенный в 1869–1879 гг., одним своим снарядом причинял ущерб больший, нежели 74 пушки героини Синопа (1853 г.) «Императрицы Марии», попади они вдруг каким-то чудом в одну и ту же точку (кстати, важный и интересный момент – парусные корабли НИКОГДА не стреляли разом всем бортом: это мгновенно опрокинуло бы корабль, так что стрельба шла по принципу запаленного бикфордова шнура: быстро, одно орудие за другим).
Эволюция броненосного кораблестроения шла разными путями, порой на ощупь – так, применение австрийцами таранных ударов против итальянцев в битве при Лиссе (20 июля 1866 г.) привело к тому, что практически по всему миру крейсера и броненосцы доцусимского периода (то есть ближайшие четыре десятка лет!) стали снабжаться таранами, абсолютно бесполезными в бою в открытом море. Чаще они были страшны своим же соплавателям. Это касалось и торпедных аппаратов, и мин заграждения (детонация которых погубила 31 марта 1904 г. «Петропавловск»). Эволюция броненосцев давала много «тупиковых ветвей» и курьезных проектов, но в итоге основными в 1860–1870-х гг. стали два пути: либо броненосцем «становился» бывший линкор или фрегат, сохраняя формы и парусную оснастку – только корпус сначала «одевался» железом, а потом уже
