Уинстон Грэм - Затмение
Так прошел день, наступила ночь. Все командиры авангардных отрядов вернулись и на встрече в мэрии показали свою диспозицию. Несмотря на хаос этого дня, всё было сделано настолько мудро, как мог бы пожелать любой хороший генерал. Освободители заняли теперь целый амфитеатр со сценой в виде пляжа. Полукруг тянулся на пять миль от одного конца к другому и вдавался на пять миль вглубь побережья. Армия разместилась удачно для отражения атаки, но по-прежнему имела в тылу море с поставками припасов и путем к отступлению. Республиканцы оказывали то тут, то там сопротивление, но не долгое и не ожесточенное. И всегда отступали.
— Кто командует армией республиканцев в этом районе? — спросил Росс де Сомбрея, прежде чем они расстались на ночь.
Тот поморщился.
— Лазар Гош.
— Мне это имя незнакомо.
— Боюсь, придется познакомиться, если только нам не удастся в ближайшее время с ним покончить.
— Способный человек?
— Возможно, лучший у них. Но он еще молод, примерно моего возраста — двадцать шесть или двадцать семь. Коварный, жестокий, мудрый. Посмотрим.
— Какие планы на завтра?
— Пока никаких. Наверняка болтовня. Наверняка разногласия. Возможно стычки.
— Разве не следует сначала взять Киберон? Нам нужен порт. Разве из Англии не прибудут еще припасы?
— О да. Но форт Пентьевр, охраняющий перешеек, не так-то легко взять. Полуостров в том месте едва милю шириной, а пушки форта направлены во все стороны. Для атакующих нет укрытий, и чтобы взять форт, потребуется много жизней. Что до остального, сами видите, сколько подозрений и вражды среди командиров. Кто знает, что произойдет? Ну хоть начали неплохо. Посмотрим.
Глава седьмая
Настал день, и все случилось так, как и предсказал де Сомбрей. Споры, разногласия и стычки. Французские аристократы не доверяли войскам, которым предстояло охранять фланги, считали шуанов толпой ненадежных крестьян, что разбегутся при первом же выстреле. Шуаны считали высокомерную и надменную знать щеголями и хлыщами, во всем желающими получить превосходство, и отвечали презрением на презрение. То тут, то там вспыхивали ссоры, когда акцент и манеры какого-нибудь французского аристократа передразнивали люди, с которыми приходилось иметь дело.
Тем временем припасы продолжали сгружать на берег и раздавать всем желающим. Человеку даже не нужно было объявлять о симпатии к роялистам, как ему уже выдавали ружье и патроны. На третий день раздали все восемьдесят тысяч ружей.
Но враг почти не сдвинулся с места и без боя покинул несколько важных позиций. Это обнадеживало. Дивизия шуанов атаковала и взяла город Оре в семи милях от побережья. Там была хорошая река, город годился в качестве порта для небольших судов, хотя не мог принимать военные корабли или транспорты. Подразделение гренадеров выдвинулось вперед, чтобы отрезать все пути сообщения с Ваном — важным региональным центром. Пали Ландеван и Миндон.
Де Пюизе снова рвался вперед, не особо задумываясь о стратегии. Хотя он был лидером шуанов еще до того как уехать в Лондон, его идеи о войне были туманными и геройскими. Но идеи д'Эрвильи были настолько же ограниченными, насколько необузданными у Пюизе. Он совершенно не верил в то, что если войска дойдут до Вана, город падет. Он видел лишь собственную армию, нехватку лошадей, пушек и тяжелого вооружения, необходимого для сражения с армией республиканцев, если она к тому вынудит.
Наконец, он решил атаковать форт Пентьевр. Росс понял, что де Сомбрей не преувеличивал оборонную мощь этой крепости, и всё же это была важная позиция, которую необходимо было захватить, прежде чем идти дальше. План состоял в том, что англичане прикроют высадку на оконечности полуострова лучших французских частей — полков графа д'Эктора и «Верных трону» под командованием самого де Пюизе, флот будет бомбардировать форт с близкого расстояния.
Одновременно с этим д'Эрвильи поведет со стороны суши полк «Людовики Франции» и полк маркиза де Дренея. Обе атаки поддержат многочисленные шуаны. Началось всё на заре, но ко всеобщему удивлению сопротивление было вялым, и почти незамедлительно комендант форта предложил переговоры. Д'Эрвильи, серьезно рискуя, вошел в форт один и после многих часов переговоров убедил коменданта сдаться. Это был триумф. С капитуляцией форта весь полуостров Киберон оказался в руках роялистов. Даже д'Эрвильи, которого теперь принимали как героя, позволил себе роскошь улыбнуться.
Но после этого снова последовал период бездействия и разногласий на совете. Даже штаб раскололся. Солдаты, находящиеся в нескольких милях от штаба, жаловались в сообщениях, что их не кормят до шести вечера. Не могли решить даже простейшие административные проблемы, и никакой попытки это исправить сделано не было. Никто не заглядывал даже на несколько дней вперед.
Росс начинал терять терпение. В глубине души он понимал, что осторожность д'Эрвильи, желающего подождать прибытия тяжелых пушек из Англии, до того как ввязаться в сражение, вполне обоснована в военном смысле, поскольку уже пару раз во время небольших стычек неопытные бретонцы показали свою ненадежность. Но пока дела шли таким образом, он понимал, что наступление на Кемпер — дело по меньшей мере нескольких недель. Всеобщего восстания не случилось. Если придется пробиваться с боями лига за лигой, кто знает, сколько времени это займет? Он уже отсутствовал дома около трех недель и отправил Демельзе письмо со вчерашним баркасом. Но пока пользы его пребывание здесь не принесло. Ему даже не позволили сражаться. До сих пор его корнуольским спутникам лишь дважды разрешили сойти на берег.
А потом пришли известия о том, что генерал Гош наконец-то выдвинулся. То тут, то там сквозь слабо защищенный периметр роялистов проникали атакующие республиканцы. Двух- или трехтысячную армию шуанов обратила в бегство атака центральных сил Гоша. Затем недавно захваченный Оре снова пал, обороняющиеся побросали оружие и сбежали даже без сражения. Командовал ими аристократ по фамилии де Вобан, и ему удалось сплотить войска и остановить наступление, но он не убедил их контратаковать и посылал в штаб полные язвительного презрения депеши. По армии расползлись подозрения. По крайней мере дважды сбылись предсказания Бартоломью Трегирлса — солдаты, сражавшиеся за короля? вдруг переходили на другую сторону и объявляли себя верными сторонниками республики.
Три дня спустя, на одном из самых бурных военных советов, д'Эрвильи объявил свое решение убрать все лучшие войска с периметра обороны и сосредоточить их на пятнадцати квадратных милях полуострова Киберон. Внешний периметр поручили нерегулярным войскам шуанов под командованием нескольких аристократов, таких как де Вобан и де Марези. С точки зрения военной логики решение было безупречным. Регулярные войска, находящиеся с одной стороны под защитой британцев, патрулирующих море в районе форта Пентьевр, теперь были в мощной оборонительной позиции. Но Росс чувствовал, что с точки зрения политической стратегии это решение — катастрофа. Для тысяч колеблющихся жителей провинции это стало знаком, что нужно держаться тише и не помогать роялистам, пока всё не закончится.
Быстро стало ясно, что жители деревень вроде Карнака, которые встречали высадившихся как спасителей и предлагали всю возможную помощь, восприняли это, как будто их бросили. Они не слишком верили в то, что нерегулярные части долго продержатся против закаленных войск Гоша, а как только деревни захватят, жителям придется страдать от репрессий безжалостных республиканцев. Тысячи людей возмущались и стенали, что армия лоялистов собирается по-тихому уплыть, и толпа следовала со своими пожитками и детьми за войсками к Фале, где теперь обустраивали новые оборонительные позиции.
Большую часть дня Росс провел на «Энергичном» и ничего об этом не знал, но, высадившись вечером на берег около Пентьевра вместе с Боуном и Эллери, он увидел перемещение войск и услышал жалобы людей, следующих за ними, поэтому поспешил расспросить о случившемся. Потом он пару часов бродил по полуострову, поскольку сошел на берег с определенной целью. После падения форта многие солдаты разместились на постой в деревушках полуострова, но главным образом шуаны, а ударные полки находились в других местах. Теперь, когда регулярная армия возвращалась, шуанам пришлось уступить ей место. Повсюду возникали споры и стычки, одни приказы сменяли другие. Даже рядом со штабом солдаты с рассвета ничего не ели.
Через некоторое время три англичанина вернулись в форт, и Росс попытался найти кого-нибудь из командования. Но ему удалось лишь проникнуть в большую комнату для офицеров и увидеть грузную фигуру де Пюизе, окруженную толпой возмущенных шуанов. Росс потерял всякую надежду с ним переговорить и вернулся к Боуну и Эллери.
