Виктор Поротников - Олег Черниговский: Клубок Сварога
Рахмил сделал паузу, затем продолжил:
- Так вот, на пиру у василевса Гилел увидел… Кого ты там увидел? - обратился к очевидцу Рахмил.
- Я увидел русского князя Олега Святославича, - ответил Гилел. - Он меня не узнал, а может, просто не заметил, ведь гостей на пиру было великое множество. Но я его сразу узнал.
- Так он жив? - изумлённо и вместе с тем испугам но воскликнул Барух.
- Не только жив, но и находится в большом почёте у ромеев, - пояснил Гилел. - Они назначили Олега стратопедархом, доверив ему часть своего войска. Во всяком случае, на пиру у василевса Олег держался на равных с самыми знатными ромеями. Мне удалось узнать, что Олег даже собирается жениться на гречанке из влиятельного рода Музалонов.
- Вот это да! - ахнул поражённый Зорах. - Вот это новость! Кто бы мог подумать, а?
- Ромеи обещали нам убить Олега, - сердито прошипел ростовщик Хаим, - именно на таких условиях мы заключали с ними сделку.
- Никифор Вотаниат, может, и убил бы, но он не удержался на троне, - сказал Рахмил. - Комнин же славится своим благородством и милосердием, поэтому он и пощадил Олега. А может, за него замолвила слово двоюродная сестра Олега Мария, которая тоже была в почёте у ромеев, когда жила в Царьграде. Как бы там ни было, но Олег жив и здравствует. Это плохо, друзья.
- Я думаю, Олег не забыл, благодаря кому он угодил в плен к ромеям, - вставил Фавл.
После этих слов Барух беспокойно заёрзал на стуле, а Хаим принялся нервно пощипывать свою жиденькую бородку. Не скрыли своего беспокойства и Гилел с Рахмилом. Только Зорах оставался спокоен.
- Вы полагаете, что Олег станет мстить нам? - заговорил он, обращаясь ко всем присутствующим. - Могу вас успокоить, друзья: страхи пустые. Подумайте сами, если бы Олег был волен в своих поступках, то он уже давно вернулся бы в Тмутаракань и мы все испытали бы на себе его гнев. Олег служит в войске ромеев, это значит, что он сменял участь пленника на службу наёмника, либо вовсе решил круто изменить свою судьбу, породнившись с домом Музалонов. Зачем Олегу жалкая Тмутаракань, если у него есть возможность поселиться в столице ромеев! Зачем ему быть удельным князем, терпя несправедливости от великого князя киевского, если ныне перед ним открыты двери в покои самого императора!
- Гилел, каким войском командует Олег? - поинтересовался Зорах. - Конницей или пехотой?
- Как мне сказали знающие люди, Олег командует пешей гвардией императора, которая состоит не то из варягов, не то из англосаксов.
- Ну вот, слышали? - воскликнул Зорах, глядя на Рахмила и его братьев. - Станет Олег думать о Тмутаракани, находясь так близко от трона. Я полагаю, Олег скоро станет наместником какой-нибудь ромейской провинции, а то и вовсе выйдет в советники императора. Олегу нет нужды оглядываться на прошлое: слава и почёт, каких он раньше никогда не видел, ныне кружат ему голову.
- Может, про нас грешных Олег и не вспомнит, - Рахмил, всегда отличался осторожностью, - но вряд ли он простит Всеволоду Ярославичу смерть своих братьев и свои скитания. Добившись могущества у ромеев, Олег может употребить это могущество против великого киевского князя. А удобнее всего затевать распрю с Киевом как раз из Тмутаракани: не нужно забывать, сколько друзей у Олега среди касогов и половцев.
- Олег может и станет мстить Всеволоду Ярославичу, но в Тмутаракань он не вернётся, - стоял на своём Зорах. - Не здесь, а в Константинополе - истинный размах для его честолюбия. К тому же я уверен: будущая жена Олега из рода Музалонов не только сама не поедет в тмутараканскую глушь, но и супруга своего не пустит.
- Олег может начать мстить Всеволоду Ярославичу через Володаря и Давыда Игоревича, нынешних князей Тмутаракани, - заметил Хил. - А если начнётся война с Киевом, то это неизбежно грозит нам убытками. Всеволод Ярославич не замедлит послать войско, Володарь и Давыд станут сопротивляться изо всех сил, ибо деваться им некуда. Кончится все тем, что от Тмутаракани не останется камня на камне.
- Если Олег может натравить Володаря и Давыда на Всеволода Ярославича, то он с таким же успехом может натравить их и на нас, - промолвил Хаим. - Этого тоже нельзя исключать.
- Но мы же не сделали ничего плохого Володарю и Давыду, - возмутился Барух. - Если бы мы не пленили Олега и не передали его ромеям, то вряд ли Володарь и Давыд смогли бы закрепиться в Тмутаракани.
- Полагаю, ты не собираешься объяснять им это, - процедил сквозь зубы Рахмил. - Олег родич для Володаря и Давыда, а месть за родича у русичей священна. Эти два молодца, не моргнув глазом, разделаются с нами!
- Ну, тогда я не знаю, - схватился за голову Барух. - У кого искать спасения?
- Я же говорил вам, что Олега лучше всего убить, - прошипел Хаим, - но твои братья-недоумки захотели разжиться ромейскими деньгами. Мало вам было серебра от киевского князя!
- Ромеи же обещали сгноить Олега в темнице, - защищался Фавл.
- Или ослепить, - подтвердил Рахмил.
- Все ромеи лжецы и мерзавцы! - выругался Хил.
- Что же делать? - перекрывая раздражённые голоса, воскликнул Барух. - Может, подослать к нему убийц?
- Знаешь, во сколько это нам встанет? - спросил Рахмил. - Не меньше пятисот гривен серебра.
- О! - Барух опять схватился за голову. - Сплошное разоренье!
- В окружении Комнина нам Олега не достать, - сказал Гилел, знавший, сколь неподкупна императорская гвардия. - Вот если бы нам удалось выманить его, скажем, в Тмутаракань или Корчев…
- Ты с ума сошёл! - в ужасе вскричал Барух.
- Тогда нам всем конец! - поддержал Хаим.
- Нет, нет! Только не сюда, - закивал Рахмил.
Купцы принялись спорить, бранясь и размахивая руками. Склонные преувеличивать опасность, они были готовы бежать из Тмутаракани куда глаза глядят. Лишь Зорах был убеждён, что опасности никакой нет, и пытался уверить в этом остальных.
- Какая месть? О чем вы говорите? Я думаю, даже Всеволод Ярославич более не интересен Олегу, а про нас он и вовсе думать забыл. Олег ныне пребывает в центре событий, от которых зависит дальнейшее могущество Империи ромеев. Зачем ему мышиная возня, какая творится на Руси? Уверен, Олегу милее родина его невесты, а не забытый Богом Чернигов! Скорее у моей жены вырастет борода, чем Олег вернётся на Русь или сюда в Тмутаракань. Так что, друзья, умерьте ваши страхи. От честолюбия избавиться невозможно, поэтому место Олега в свите императора ромеев.
Зорах разглагольствовал с такой уверенностью, что сумел убедить своих собеседников. Даже осторожный и недоверчивый Рахмил поддался на уговоры, видя, что ни у кого из присутствующих нет сомнений: ромейский плен на деле обернулся для Олега величайшим благом. А значит, невозможно поверить, чтобы он променял это благо на прозябание в Тмутаракани или на вражду с киевским князем.
Успокоившиеся купцы разошлись по домам, когда стихла гроза и закончился короткий ливень, пронёсшийся над Тмутараканью.
* * *Война с зихами досталась нынешним тмутараканским князьям как бы в наследство от Романа и Олега Святославичей. Те не успели окончательно разбить зихов из-за распри с великим киевским князем. В этой войне на стороне тмутараканских князей выступили касоги - извечные враги зихов. Собственно, касоги и подтолкнули Володаря и Давыда Игоревича к войне, едва князья-изгои захватили Тмутаракань.
Давыд не горел желанием воевать с зихами, поскольку готовился к отражению полков великого киевского князя. Он полагал, что Всеволод Ярославич не успокоится, пока не закрепит Тмутаракань за собой. Поэтом в поход отправился Володарь, которому не терпелось прославиться среди местных племён громкими победами. Однако зихи дали Вол одарю достойный отпор, окружив его войско в горах. Лишь благодаря проводникам-касогам Володарю удалось тайными тропами выбраться из ловушки.
По прошествии двух лет тмутараканские князья отважились на новый поход в Зихию. Теперь уже было ясно: Всеволод Ярославич настолько увяз в распрях на Руси, что ему не до Тмутаракани. На этот раз Володарь и Давыд основательно подготовились, призвав в своё войско не только хазар и касогов, но и половцев. В конце лета, когда был собран урожай с полей, конные и пешие полки князей углубились в Зихские горы.
В Тмутаракани осталась небольшая дружина во главе с хазарским тадуном Азарием. В ту пору у него установилась тайная любовная связь с Зельдой, женой купца-иудея Зораха. Зельда была сколь красива, столь и развратна. Зорах был старше её на двадцать лет и с некоторых пор совсем перестал интересоваться прелестями жены, которая в свои тридцать с небольшим лет страстно желала мужских объятий.
Сначала Зельда соблазнила сына Азария, который был дружен с её средним сыном. Но он недолго удовлетворял похоть Зельды, и вскоре она положила глаз на его отца, благо Азарий был частым гостем в доме купца. Поскольку Зорах предпочитал сам вникать во все мелочи торговли, его частенько не бывало дома. Любовники встречались прямо среди бела дня под крышей Зорахова дома. Обычно Азарий входил через заднюю дверь, которую ему открывала служанка Зельды. Этим же путём он и покидал дом.
