А. Сахаров (редактор) - Николай II (Том II)
– Что вы предлагаете? – буркнул Вильгельм и плюхнулся на место. Было бы слишком много чести фон Бетману слушать его стоя.
– Ваше величество, вы не должны отказываться от объявленной поездки на отдых… Только, может быть, следовало бы изменить маршрут и вместо прекрасного Корфу пойти на «Гогенцоллерне» куда-нибудь поближе… Например, в норвежские фиорды… Господин фон Мольтке должен отправиться, как обычно в это время, на воды в Карлсбад. Фон Тирпиц мог бы тоже объявить о своём отпуске и где-нибудь, хотя бы на охоте, укрыться от вездесущих газетчиков, которые с сегодняшнего утра словно осатанели… Только министр фон Ягов должен остаться в столице, чтобы руководить послами и напускать дипломатического тумана на наши приготовления к войне…
– Браво, ваше сиятельство! – постучал костяшками пальцев по столу император в знак одобрения и продолжал самодовольным тоном: – Итак, начнём давить на нашего «медлительного блестящего секунданта», то бишь Австрию, чтобы она уничтожила Сербию. Сообщите австрийскому послу, что скоро я дам ему аудиенцию… После этого я отправляюсь на «Гогенцоллерне» в норвежские фиорды. Оттуда я буду следить за развитием событий и подталкивать их в нужном направлении…
5 июля, в Новом дворце резидентного города Потсдам, Кайзер принял посла Австро-Венгрии графа Сегени и специального курьера императора Франца Иосифа графа Гойоса, прибывшего накануне в Берлин с письмом своего монарха и меморандумом венского правительства о балканской политике Дунайской монархии.
Кабинет Вильгельма выходил окнами в парк, рамы были распахнуты. Ароматы зелени и цветов вливались в небольшой зал, обитый розовой серебристой парчой и украшенный золочёной резьбой и зеркалами. В природе царили мир и покой, но в душе Кайзера бушевала гроза. Когда ввели посланцев Вены, Вильгельм нервно ходил вдоль огромного стола, отделанного черепахой и инкрустацией из перламутра. На столе лежали карты Балкан и Европы.
Увидев гостей, Кайзер подошёл к ним, пожал каждому руку и ласково заглянул в глаза. Потом он милостиво кивнул им и указал на диван, стоящий в углу зала. Он молча продолжал ходить ещё целую минуту перед австрийскими дипломатами, заставляя их вертеть головой в такт его хождению. Взвинтив себя достаточно, чтобы выглядеть грозным и неумолимым, он вдруг резко остановился перед гостями, положил левую, сухую руку на эфес палаша, болтавшегося ниже края долгополого мундира, а правую простёр вверх, изображая свою любимую позу победителя. Его глаза метали молнии, на щеках ходили желваки, стрелки усов, лихо закрученных вверх, грозно топорщились, речь была энергична и злобна.
– Мы должны покарать сербов за гнусное преступление! Не мешкать с выступлением на Белград! Россия будет во всяком случае враждебна, но я, Кайзер великой Германской империи, к этому уже давно подготовлен! Если дело дойдёт до войны между Австро-Венгрией и Россией, вы можете быть уверены, что Германия со всей своей союзнической верностью будет стоять на вашей стороне! Мы готовы, как никогда ранее! Но Россия, вооружаясь в расчёте на войну, сейчас ещё недостаточно готова к ней и может уступить без боя… Тогда вы ещё легче расправитесь с Сербией! В любом случае Германия будет стоять за вас, как союзник и друг!
Вильгельм рубанул правой рукой, словно в ней был меч, и снова повторил:
– Не мешкать ни единого дня! Мы – на вашей стороне!
Напор германского императора был столь силён, что у австрийских дипломатов исчезли все сомнения в быстрой победе над Сербией и, стало быть, над Россией. Их визит к канцлеру Бетман-Гольвегу[116] ещё больше укрепил их в желании скорее начать политическую, а затем и военную атаку на Белград. С таким убеждением и соответствующим письмом графа Сегени министру Берхтольду посланец Франца Иосифа убыл в тот же день из Берлина в Вену. Он торопился к заседанию Кабинета министров, имеющему быть 7-го числа…
39
…«Гогенцоллерн» стоял под парами в военной базе Флота Открытого моря – Вильгельмсгафене. Прежде чем отбыть на «отдых» в норвежские фиорды, Кайзер решил сделать смотр эскадре Северного моря, ибо именно на ней он чувствовал себя «Адмиралом Атлантического океана». Само это выражение родилось у него во время свидания с кузеном Николаем у острова Бьерке в финляндских шхерах, где он попытался отколоть царя от союза с Францией и сближения с Англией. Особенно он настраивал тогда Ники против туманного Альбиона, и ему казалось, что он преуспел в этом. Уходя на «Гогенцоллерне» от «Штандарта», на борту которого два императора очень мило общались, Вильгельм приказал поднять на гафеле сигнал: «Адмирал Атлантического океана приветствует адмирала Тихого океана». Слава Богу, он не узнал тогда, что прошептал Николай, когда флаг-адмирал Нилов расшифровал ему текст прощания Вильгельма, а то пришёл бы в бурное бешенство и вся встреча была бы для него испорчена. А царь приказал поднять суховатый ответ «Доброго пути» и прошептал Нилову: «Его надо просто связать, как сумасшедшего!» Российский самодержец терпеть не мог выставлять свои тайные мечты на всеобщее обозрение, как это сделал германский кузен…
Вильгельм действительно испытывал сумасшедшую страсть к океанам, к боевым кораблям. Сейчас, перед началом грандиозной европейской схватки, ему казалось, что он стоит на пороге мирового владычества и господства над океанами. Перед тем как его яхта отдала швартовы и прошла мимо строя дредноутов, крейсеров, эсминцев, миноносцев и подводных лодок, на палубах которых выстроились бравые команды кораблей под праздничными флагами расцвечивания, император приказал собрать в большом салоне-столовой командующего Флотом Открытого моря адмирала Ингеноля, его помощника адмирала Хиппера, начальника морского генерального штаба адмирала Поля, начальника морского кабинета Кайзера адмирала Мюллера и командиров самых крупных боевых единиц – дредноутов и крейсеров.
Твёрдыми и энергичными шагами не вошёл, а ворвался он в салон и орлиным взглядом обвёл весь цвет своего флота. Как всегда на море, Кайзер был в адмиральской форме. Адмиралы и фрегаттенкапитаны с обожанием глядели на своего великого императора.
– Садитесь! – резко отрубил Вильгельм. – Господа офицеры! Сообщаю вам доверительно, что в ближайшие дни в империи будет объявлено «состояние военной опасности». Для маскировки наших действий по подготовке войны мне приходится отбыть в «путешествие», так сказать, по норвежским фиордам… Но я буду рядом! Готовьтесь к Большой Войне! Три-четыре недели нам потребуется для разгрома Франции. Как только мы возьмём Париж, главные силы будут переброшены на Россию, и мы выбьем из седла этого союзника слабых галлов, – захлёбывался от возбуждения Кайзер. – Можно предположить, что, нация торговцев и обманщиков, англичане не успеют вмешаться на стороне Антанты… Но если Британский флот осмелится напасть на Германию, я зажгу мировую войну, которая потрясёт весь свет; я подниму весь ислам против Англии, и турецкий султан обещал мне свою поддержку! Я уверен, что Британии не удастся сломить наш флот, а наши великолепные подводные лодки так разорвут коммуникации Англии, что эти торгаши умрут от голода!.. Когда мы покорим Россию – а это произойдёт ещё до того, как азиаты смогут отмобилизовать свою армию, – мы возьмём в контрибуцию её первоклассный Балтийский флот и обрушимся со всей тевтонской мощью на поганый Остров!
Моряки потрясённо молчали, предвкушая момент в истории, который увенчает их славой победителей Британского флота. Вильгельм закончил свой страстный стратегический набросок традиционной фразой: «Боже, покарай Англию!» – и более будничным тоном отдал необходимые приказания:
– Эскадре выйти в Северное море для последнего мирного учения! Усилить наблюдение за противником! Предупредить адмиралов Сушона в Средиземном море и Шпее – в Китае, что обстановка внушает тревогу и в их распоряжении остаётся примерно три недели для того, чтобы оторваться от сил противника… Проверить готовность секретных баз в уединённых бухтах и портах нейтральных стран, где наши рейдеры будут снабжаться топливом и боезапасом…
Волнение не покидало Вильгельма все три недели «отдыха на борту яхты в фиордах Норвегии». Синие тихие воды фиордов, скалы, обрывающиеся в глубины моря, долины между горами с бело-красными домиками рыбаков и фермеров, пузатые баркасы рыбаков у причалов не могли умиротворить сердце Кайзера, жаждавшее войны, хотя он часами наблюдает за спокойной и размеренной жизнью потомков викингов.
…Флаг-офицер кладёт перед императором дешифрованную телеграмму германского посла в Вене. Фон Чиршки сообщает, что премьер Венгрии граф Тисса выступал на заседании Совета министров в Вене 7 июля против резких шагов в отношении сербов, тем более – войны. Он призывал к сдержанности и осторожности.
