Наследство опального генерала - Лев Альтмарк
– С мотивами преступлений, как я догадываюсь, и в этом случае никакого просвета? – спросил Дрор, и Мартин грустно кивнул головой.
– Свидетелей и очевидцев преступления обнаружить не удалось, – продолжал он. – Хоть аптека и расположена в довольно людном месте, но в час ночи там практически никого нет, а со стороны дороги из проходящих машин трудно разглядеть, что творится внутри помещения.
– Видеокамеры?
– Внутри аптеки есть видеокамера, которая работает беспрерывно. Но, наверное, в целях экономии запись на неё практически не ведут, и она просто транслирует изображение посетителей на монитор в кабинете заведующей. Однако в ночное время этот кабинет закрыт. Иными словами, никакой полезной информации. Камера в нашем случае просто бесполезна.
– Плохо. – Дрор покачал головой и задумался. – Но преступник должен был куда-то отправиться после совершения преступления, так? Если уехал на машине, то должны быть какие-то съёмки с ближайших дорожных камер. Если ушёл по тротуару, то наверняка в магазинах и кафе по дороге тоже должны быть какие-то видеокамеры. Вы об этом подумали?
– Естественно. – Мартин махнул рукой, словно отмахивался от начальства. – Всеми камерами в округе занимался Алекс. Он и вернулся-то в управление всего два часа назад. Мы все в эту ночь не спали…
– Ой, только не дави на жалость! – скорчил плаксивую физиономию Дрор. – Все да не все. Вон, на Фаркаша посмотри…
Все присутствующие невольно перевели взгляды на меня. И тут наступил апофеоз Винтермана, который решил во имя собственной реабилитации поиграть в отца-начальника:
– Извините, господа, что вы к нему привязались? Разве не видите, что человек плохо себя чувствует? Я с ним не успел поговорить до совещания, но невооружённым глазом видно, что у него проблемы со здоровьем! Может, лучше всё-таки дать ему пару дней отдохнуть и восстановиться, а потом он вернётся бодрым и здоровым, и с удвоенной энергией…
– Ни в коем случае! – рявкнул Дрор. – У нас нет лишних людей, и нам некогда отдыхать и прохлаждаться, в то время как остальные его коллеги днями и ночами расследуют эти зверские преступления. Вы мне сперва приведите этого серийного негодяя или принесите его скальп, тогда… тогда и отдыхайте всем отделом, сколько влезет!
Он подскочил и принялся носиться по кабинету из угла в угол, а мы следили за ним взглядами и понимали, что шефу тоже приходится несладко, и с него начальство из центра спрашивает гораздо жёстче, чем он с нас.
– Алекс, доложи, что у тебя по видеокамерам. – Вид у нашего капитана был сейчас крайне беспомощный, как у льва, которого посадили в клетку, и какие-то подлые мартышки дразнят его снаружи.
Новичок Алекс степенно встал, одёрнул форменную рубашку на своём круглом животике и, откашлявшись, принялся докладывать:
– Про камеру внутри аптеки вы уже знаете. Пользы от неё никакой, хотя если бы её поставили на запись…
– Об этом не надо, – отмахнулся Дрор, – мы уже слышали. Рассказывай о камерах снаружи.
– Что касается камер дорожного наблюдения, установленных вблизи от аптеки, то в промежуток времени от двенадцати до часа ночи ни одна машина около аптеки не останавливалась, а ведь там есть места для парковки, половина из которых занята с вечера, а вторая половина так и осталась свободной. То есть дорожные камеры ничего интересного подсказать нам не смогли. Или, как вариант, преступник прибыл на место преступления не на машине, а каким-то иным способом…
– Каким? – усмехнулся Дрор.
– Пешком, например.
Мы с интересом слушали немного вычурную и очень правильную речь нашего нового коллеги. Так говорят те, кто выучил иврит недавно и помнит назубок все грамматические правила, но всё ещё робеет из-за того, что его могут неправильно понять. Это со временем проходит. Как и любовь к грамматике.
– Теперь по камерам, направленным на тротуар около аптеки. Таковых оказалось шесть: четыре в магазинчиках и две в кафе неподалеку. Все они работали, и записи с них я собрал. Теперь в нашей компьютерной лаборатории их просматривают и обрабатывают. По предварительным сведениям, на всех этих записях присутствует около двухсот человек. У ста пятидесяти уже удалось более или менее чётко выделить изображения лиц. Теперь компьютерщики прогоняют изображения по базам – нет ли среди них наших клиентов… Это пока всё. Надеюсь, к вечеру будем иметь более полную картину.
– Вот это уже худо-бедно похоже на настоящую работу, – невольно похвалил его Дрор. – Молодец, Алекс! – И уже нам: – Вот с кого берите пример, как надо добывать информацию. Человек без году неделя работает, тем не менее…
Он ещё некоторое время походил по кабинету, уже явно сбрасывая обороты, потом мрачно прибавил:
– Насколько понимаю, назначать вам какие-то сроки бесполезно. Всё равно вы в них не укладываетесь. Но… – тут он обвёл нас таким взглядом, что впору было прослезиться. – Ребята, сделайте что-нибудь! Прошу вас уже не как начальник, а как просто человек… Этот мерзавец над всеми нами просто издевается!.. Поймать его – это, в конце концов, дело чести – моей и вашей. Пожалуйста, братцы…
С совещания мы вышли без обычных шуточек и смеха. Никогда таким несчастным своего бравого шефа мы не видели. Да и поводов радоваться на самом деле не было абсолютно никаких.
Уже подходя к дверям отдела, Алекс тронул меня за рукав:
– Фаркаш, задержись на минутку. Я хотел тебе сказать одну вещь…
Близкими друзьями мы с Алексом пока не стали. Просто времени с его прихода в отдел прошло совсем немного. Да и не было ни возможности, ни повода пообщаться поближе.
– Слушай, – он говорил тихим голосом, словно боялся, что кто-то подслушивает, – я немного успел просмотреть съёмки с этих камер. Так вот, на трёх из них – ты. Ошибки быть не может – компьютер тебя сразу распознал. Одним из первых… Ты ведь был в районе аптеки в это время, да? Об этом я пока никому не говорил, только Мартину… Ведь ты только мимо проходил, это правда?
