100 великих катастроф на море - Евгений Викторович Старшов
Завести такую диковину – и притом приспособленную для военных действий – на Черном море заставила суровая необходимость. Присоединение Крыма и Кавказа вызывало многочисленное недовольство и противодействие самых разных стран и слоев общества: во-первых, Турции, утерявшей свое там влияние, затем – ее союзницы Англии, ратовавшей, разумеется, не столько на пользу Турции, сколько себе на выгоду для ослабления России как опасного соперника-игрока в Иране и Средней Азии; мятежное настроение горцев использовало и реакционное мусульманское духовенство, провозгласившее «священную войну» против русских – газават. Сепаратистам через Черное море постоянно посылали не только деньги и «простое» оружие – ружья, сабли, порох, – но даже артиллерию. При этом англичане даже не стеснялись провозить эту военную контрабанду под своим флагом, хотя порой мимикрировали под турок, поднимая их флаг (Джордж Белл, организатор военных поставок горцам, открыто признавал: «Черкесы сражаются за наше дело»). К примеру, 14 ноября 1836 г. русский бриг «Аякс» задержал в Сунджукской бухте английскую шхуну «Уиксен», привезшую исламистам 8 пушек, ружья, шашки и 14,5 тонны пороха. К сожалению, англичане успели передать груз, но сама «Уиксен» была захвачена. «Владычица морей» подняла невиданный скандал, но русское правительство твердо стояло на своем, и даже знаменитый русофоб Пальмерстон, стоявший во главе британского правительства, в итоге признал законность захвата.
Крейсирование у побережья Крыма и Кавказа было делом небезопасным – читатель помнит гибель двух фрегатов из эскадры контр-адмирала Овцына в 1798 г. Статистика свидетельствует: при морском патрулировании с 1834 по 1854 г. погибли 23 русских военных корабля. К тому же спектр задач был довольно обширным – это не только перехват контрабандного оружия, но и перевозка своих войск, снабжение многочисленных фортов и укреплений, воздвигнутых после окончания очередной русско-турецкой войны в 1829 г., и т. п. Поэтому черноморцам казалось весьма привлекательной идеей заполучить для этой цели вооруженные пароходы, независимые от ветров, благо опыт эксплуатации уже имелся – первенцами черноморского пароходства были «Везувий» (1820 г.), «Надежда» (1827 г., она же «Пчелка»; что характерно, эти пароходы были построены военными на Николаевской и Херсонской верфях, однако, поскольку перевозка грузов и пассажиров оказалась делом довольно прибыльным, их живо перепрофилировали), потом уже чисто гражданские «Одесса» (1828 г.), «Наследник» (1833 г.), «Нева» (1830 г., прибыл из Санкт-Петербурга), «Николай I» (1833 г.), «Императрица Александра» (1833 г.), «Петр Великий» (1834 г., построен, что важно отметить, для России в Англии)… Еще в апреле 1826 г. военный министр запросил генерал-губернатора Одессы М. С. Воронцова, знаменитого своими «терками» с сосланным туда Пушкиным, «что будет стоить устройство пароходов для провиантской флотилии… (и) какую именно казна может иметь выгоду от сбережения времени при содействии пароходов в сравнении с употребляемым ныне способом перевозки провианта в Мингрелию». Командир Черноморского флота и портов вице-адмирал А. С. Грейг (по его инициативе в 1823–1825 гг. уже был построен первый боевой черноморский пароход 14-пушечный «Метеор», за ним – «Молния») докладывал по этому поводу, что пароход в 80 сил будет стоить 253 959 рублей, и сообщал, что «сказанные пароходы с пользой могут еще употребляться для скорейшего общения между Редут-Кале и Сухум-Кале, и для крейсерства у берегов Абхазии, что они в состоянии совершать с несравненно большим успехом, нежели парусные суда».
Русский колесный пароход в Черном море
Дело, как обычно, затянулось, от первоначальной постройки парохода в Николаеве отказались и в итоге заказали его в Англии, равно как и две балансирные одноцилиндровые машины (обе совокупной мощностью в 120 сил) к нему. Корабль 25 января 1836 г. взялись выстроить к 15 мая того же года Уильям Фернал и Джозеф Флэтчер, контракт на изготовление машин и котлов получила «Буттерлейская кампания». В означенный срок кораблестроители не уложились, и судно прибыло в Одессу 9 октября 1836 г.
Колесный двухмачтовый однотрубный корабль получил наименование «Язон» в память легендарного предводителя греков-аргонавтов, в незапамятной древности прибывших в северочерноморскую Колхиду, которую принято ассоциировать с нынешней Грузией. Водоизмещение парохода составляло 415 тонн, длина – 45,7 метра, ширина – 7,3 метра, осадка – 2,6 метра, скорость – 11 узлов (каждый узел соответствует одной пройденной морской миле в час, примерно 1852 км/ч; такое название происходит оттого, что во времена парусного флота скорость замерялась ручным лагом, лаглинь (веревка) которого была разделена на отрезки по 1/120 морской мили, и эти отрезки обозначались узлами; лаглинь кидали в воду, катушка с ним разматывалась, и подсчитывали количество узлов, «вытянутых» за полминуты; в итоге получалась скорость в узлах).
Вооружение «Язона» составляли одна британская 68-фунтовая «бомбовая пушка», две 18-фунтовых пушки (впоследствии заменены на четыре 12-фунтовых карронады) и две 18-фунтовые карронады (карронада – короткоствольная крупнокалиберная пушка с небольшой дальностью стрельбы ядрами и бомбами).
Увы, менее чем за два года отпущенного ему существования «Язон» ничем особенным себя не проявил, оставшись на страницах морской летописи лишь своей катастрофой да тем, что был в числе первых боевых черноморских пароходов. Конечно, даже в этот малый срок он оказался не без пользы – можно вспомнить десантную операцию при Туапсе, осуществленную в ночь на 12 мая 1838 г. и ставшую для парохода последней.
В эскадру, которой командовал адмирал М. П. Лазарев (1788–1851), входили линейный корабль «Силистрия», военные пароходы «Язон» и его «систершип» (однотипный корабль) «Колхида», бриг «Фемистокл», тендеры (одномачтовые военные катера с 10–12 мелкими пушками) «Луч» и «Скорый» и др.; мичманом на «Силистрии» служил Г. И. Бутаков (1820–1882), впоследствии – адмирал, теоретик броненосной тактики. «Язон» и «Колхида» вводили в бухту транспортники и вооруженные пушками-«единорогами» десантные гребные суда. В устье Туапсе горцы были выбиты с занимаемых ими позиций, русские заложили там форт Вельяминовский. Часть флота ушла, часть, включая «Язон», осталась на рейде (Бутаков перешел на тендер «Луч» и остался при Туапсе).
30 мая 1838 г. в 13.30 начался шторм, погубивший в итоге 13 русских кораблей. Командовавший «Язоном» капитан-лейтенант Я. Ф. Хомутов пустил в ход машины, чтобы удержаться на якорях. На берег был выброшен «Скорый», за ним унесло за реку Туапсе и выкинуло «Луч» и «Фемистокл»,
