Мария I. Королева печали - Элисон Уэйр
И хотя Мария не слишком любила молодую королеву, однако жалела ее, хорошо представляя, какой ужас та, должно быть, сейчас испытывает. А кроме того, было непонятно, как все эти события отразятся на Елизавете, которая гостила в Хатфилде. Елизавете уже исполнилось восемь лет, она обладала на редкость острым умом и явно не нуждалась в лишних напоминаниях о печальной судьбе матери.
Мария старалась особенно не вникать в суть истории. Шапюи написал, что король, буквально убитый горем, оставил Екатерину под домашним арестом в Хэмптон-корте. А значит, тут было нечто, скрытое под покровом тайны. Потом наступил декабрь, и в воздухе повисло слово «предательство». Следовательно, дело было не просто в недостойном поведении. Речь шла об адюльтере. Для королевы это считалось тяжким преступлением, в чем Анна Болейн в свое время могла убедиться на собственном печальном опыте.
В первую очередь Мария сочувствовала отцу, чья семейная жизнь потерпела крах, и даже собиралась поехать к нему, однако все ее обращения оставались без ответа. А еще она много думала о Екатерине, которую в ожидании решения ее участи сослали в разогнанное королем Сионское аббатство. Любовники юной королевы отправились на эшафот, и Мария опасалась, что Екатерина рано или поздно последует за ними. Мария из сострадания ставила за нее в часовне свечи, ведь опальная королева была такой юной и такой глупой. Похоже, она просто не получила твердого нравственного руководства, а значит, не была виновата в грехе, ибо не ведала, что творила.
Сьюзен не согласилась с Марией:
– Екатерина знала о печальной судьбе своей кузины Анны Болейн и не должна была искать приключений на свою голову.
– Тем не менее, – сказала Мария, – мы будем за нее молиться.
Глава 16
1542–1543 годы
Когда в ноябре Мария прибыла ко двору, то с облегчением обнаружила, что король выглядит уже гораздо лучше. В последний раз она видела отца весной, вскоре после того, как хорошенькая головка Кэтрин Говард слетела с плеч. Тогда, погрузившись в свои страдания, он в одночасье как-то сильно сдал и постарел, что невольно наводило на мысль о скорой кончине. Но сейчас он снова воспрянул духом, и Мария была за него счастлива.
Она осталась при дворе отметить Рождество и свой день рождения в феврале. Двадцать семь лет! Как быстро пролетело время! Большинство ее подруг и знакомых женского пола в этом возрасте уже давным-давно были замужем. Теперь она боялась, что раньше времени постареет и станет высохшей старой девой. Глядя в зеркало, она уныло спрашивала себя о том, куда девалось былое очарование юности.
Отец, однако, словно помолодел. Еще год назад он говорил, что уже никогда никого не полюбит, однако сейчас у него появилась новая дама сердца, что Марию безмерно порадовало. Недавно овдовевшая леди Латимер, в девичестве Екатерина Парр, в свое время находившаяся в числе ее придворных дам, была приятной, образованной женщиной, которая очень нравилась Марии. Отец, конечно, не говорил с дочерью о любви к леди Латимер. Мария узнала об этом от Шапюи, который, как всегда, оказался чрезвычайно информирован.
Тем не менее был некий щекотливый момент, который слегка тревожил Марию. И она решила поговорить с королем. Одним мартовским утром она присоединилась к отцу во время игры в шары и, дождавшись ее окончания, пошла рядом с ним обратно во дворец.
– Сир, мне кажется, вы увлеклись леди Латимер, – улыбнулась Мария.
– Так оно и есть, – согласился отец. – И это не просто увлечение.
– Прошу меня простить, но я должна с вами поговорить. Ваша милость в курсе, что сэр Томас Сеймур ухаживал за ней еще при жизни ее мужа и хвастался моим фрейлинам, что они собираются пожениться?
Король остановился как вкопанный. Новость явно застала его врасплох.
– Спасибо, что просветили меня, – прорычал он, когда к нему вернулся нормальный цвет лица. – Полагаю, сэр Томас вскоре займется делами флота или отправится послом за границу.
* * *
В июне во время пребывания в Беддингтон-Парке в Суррее Мария отправилась в Ричмонд проведать Анну. Они обе выиграли от падения и лишения всех прав бывшего владельца Ричмонда и Беддингтона сэра Николаса Кэрью, который был замешан в предполагаемой измене Поулов и Эксетеров.
Дамы замечательно провели день, катаясь верхом по Петерсхэму и Хэму, а когда вернулись во дворец, Анна устроила роскошный ужин, после чего провела гостью в свою спальню.
– У меня есть отрез испанского шелка, который ваша милость прислала мне в прошлом году. Не могли бы вы помочь мне выбрать стиль платья, которое я собираюсь сшить, пока вы здесь?
– С удовольствием, – ответила Мария. – Сейчас очень популярны стоячие воротники, поэтому вам понадобится бакрам. У вас найдется жемчуг для отделки?
Выкроив воротник, дамы удалились с корзинами для рукоделья в уединенный уголок сада и устроились на каменной скамье.
– Ваша милость слышала о леди Латимер? – снедаемая любопытством, спросила Анна.
– Да, – неуверенно ответила Мария. – Полагаю, до вас дошли слухи о том, что в последнее время отец очень сблизился с ней.
– Я об этом слышала, а также о том, что она вас иногда навещает.
– Все верно. Она мне нравится. По-моему, она умная женщина, очень душевная и привлекательная. И похоже, хорошо подходит отцу.
– Они что, собираются пожениться?
– Ходят такие слухи, хотя он об этом пока молчит. Надеюсь, я вас не слишком разочаровала? Ведь кое-кто полагал, что вы можете снова стать королевой.
– Отнюдь, – улыбнулась Анна. – Я давно знаю, что он не примет меня обратно. Наш брак распался по объективным причинам, и тут ничего не изменилось. Я счастлива, что его милость смог снова полюбить. И желаю лишь одного – оставаться его другом, поскольку искренне ценю нашу дружбу, возникшую после развода. Как вам, наверное, известно, он был очень добр ко мне.
– Да, я знаю, и король тоже дорожит вашей дружбой. Он называет вас своей возлюбленной сестрой. – Мария остановилась, чтобы вдеть нитку в иголку. – Полагаю, у нас нет оснований для тревоги, что леди Латимер окажется очередной Кэтрин Говард.
– И тем не менее, по-моему, у вашей милости имеются кое-какие сомнения по поводу этой женщины? – бросила пробный камень Анна.
– В придворных кругах ходят слухи, что она любит другого – сэра Томаса Сеймура, брата королевы Джейн. Он очень видный мужчина. – Мария и сама была к нему неравнодушна.
– Но, насколько мне известно, он чересчур опрометчив, да и вообще сущий разбойник, – сказала Анна. – Если слухи верны, то леди Латимер сейчас явно не позавидуешь, так как она не осмелится отказать
