Личный тать Его Величества - Николай Александрович Стародымов

Георгия, впрочем, такое положение тоже вполне устраивало. У него вообще в этой среде не сложились истинно дружеские отношения ни с кем.

И вот теперь он размышлял о том, о чём мог бы думать этот неглупый человек, оказавшийся в столь непростой ситуации: ему приходилось управлять правителем, который реально на роль лидера не особо годился, однако и послушным телком становиться не желал.

…Наконец, Фёдор почувствовал, что в комнате не один. Встряхнул головой, коротко зажмурился, возвращаясь к реальности.

Уставился на Кривоустова.

– А тебе чего надо? – ухмыльнулся он. – За кого пришёл хлопотать, чтобы помиловали?..

Георгий ответил не сразу. Прошёл к столу, уселся напротив.

Налил себе квасу, крупно выпил. Вытер усы и бородку.

И только тогда заговорил:

– Почему ж помиловать?.. Напротив, пришёл указать, что в городе враг укрылся, которого взять надо…

– Во как! – с деланным весёлым удивлением воскликнул Болдырин. – Я ж вижу, что тебя от казней воротит – и вдруг о том же просишь!..

– Меня воротит, когда зазря кровь льют, когда лютыми смертями мучают, особенно людей, присяге верных – то да, – резко ответил Кривоустов. – А врагов казнить – дело нужное.

– Так что ж, выходит, мы зазря людишек изводим? – спросил Болдырин – без злобы, с простым любопытством.

Георгий нахмурился, отмахнулся от вопроса – мол, не о том мы сейчас.

Заговорил о своём.

– Увидел я в Путивле одного знакомца… Поначалу даже усомнился – он ли это… А потом справки навёл – точно он, не ошибся… Короче говоря, душегуб знатный – сколько крови невинной на нём!.. А главное – по всему, Шуйским он сюда подослан, верный его пёс!..

– Кто таков? – нахмурился «канцлер».

– Ванька Воейков.

Фёдор помолчал, раздумывая. С Воейковым он уже встречался, и пока не определился, как с ним поступить.

Потому спросил:

– А с чего это ты вдруг решил на него донести?

Георгий ответил нехотя, хмуро:

– Мамку он мою погубил…

Болдырин хмыкнул:

– Так бы сразу и сказал!.. А то «кровь невинную проливал»… Да за мать родную любого можно на осиновом суку повесить!.. Хорошо, Юшка: сегодня же его в темницу определим!.. А ночью можешь с ним делать что пожелаешь – велю страже тебя пропустить, и не вмешиваться!.. Или завтра на потеху черни отдадим… За мать помститься – дело святое!..

Георгий хмуро кивнул, вышел. Болдырин смотрел ему вслед, пока не закрылась дверь.

Кривоустов только что приоткрылся ему ещё одной своей стороной.

…В каждой эпохе, да в каждом народе – свои порядки!

К описываемому времени в Западной Европе велась жесточайшая борьба с дуэлями – её едва не веком ранее начал Генрих II Французский. Полувеком ранее состоялся Трентский собор, который требовал от государей повсеместного запрещения дуэлей под угрозой отлучения от церкви…

Эти меры представлялись вполне оправданными: на поединках гибло народа едва не больше, чем на войнах – цвет европейского дворянства уничтожал друг друга!

Но то – на Западе! На Руси традиции дуэлей к тому времени не существовало вовсе. Изредка некогда случавшиеся «судебные поединки» – не в счёт, потому что они не являлись собственно дуэлями в классическом понимании слова. Первый официально зарегистрированный поединок произойдёт в России спустя шесть десятилетий после описываемых событий. Да и то – дрались иностранцы. Позднее некоторые русские дворяне, побывав за границей, попытались было завести этот обычай на Родине, однако царь Пётр (истинный, Великий) мгновенно пресёк это дело, приказав вешать дуэлянтов – и победителя, и побеждённого, а то и секундантов заодно!.. Пётр видел в дуэлях только вред государству.

Лишь блистательная Екатерина начала поощрять эту дворянскую забаву, считая проявлением рыцарственности…

Но то – дела будущего! А пока…

Нет сомнения, что Георгий – человек чести! – вызвал бы Воейкова на честный бой до смерти. Однако он даже вообразить себе не мог такого варианта, вполне возможно, он даже не слыхал, что в западных странах именно таким образом решаются вопросы чести и мести.

Не мог он и убить из-за угла. Или, скажем, убийц подослать…

Он сводил счёты со своим недругом так, как предусматривали его представления о дворянской чести того периода.

Он ведь не оговаривал врага, не оклеветал! Он искренне считал его врагом не только своим, но и своего народа. А врагов уничтожать – не грех. Уничтожать любыми методами.

Эпилог

И как хотите, чтобы с вами поступали, так и вы поступайте с ними.

Лк. (6,31)

…И захлопнулась дверь. Прогремел запирающийся запор. Стих удаляющийся звук ушедших тюремщиков.

Снова в камере – одинокий человек, да едва теплящийся светлячок лампады перед неразличимым ликом Спасителя…

Спасителя?..

Вот ведь как бывает! – визит забытого обиженного из далёкого прошлого ошеломил Воейкова.

Сколько поручений он выполнил за долгую жизнь – поручений из числа тех, которые государи могут доверить только самым преданным. Сколько душ он загубил!.. О том ни единая живая душа не знает – только где-то на суровой долговой бирке Высшего Небесного Судии скрупулёзно зафиксированы все его греховные поступки!

А погибать придётся за прегрешение вовсе пустяковое, не имеющее отношения к сильным и великим мира сего!

Впрочем, быть может, именно в том и причина, за которую решил покарать его Господь?.. Остальные убийства он совершил по приказу!.. На поле брани убивал по долгу воина.

И только ту несчастную в далёкой молодости погубил по собственному почину, просто так, походя, без особого для того повода.

Выходит, грех за остальные совершённые им убийства он может с кем-то разделить, и только это единственное – полностью его!

Долгую отсрочку дала ему судьба!

Наверное, всё ждала, что одумается Меньшой, остановится, помыслит о том, насколько неправедную жизнь ведёт.

Не одумался. И тем, что принял предложение Шуйского убить Шаховского, по всей видимости, превысил меру допущенного.

Мера…

Во всём должна быть мера!

…Мы не знаем, как именно казнили Ивана Меньшого Воейкова. И не знаем, за какое конкретно прегрешение он оказался в руках палача. Доподлинно известно, что он на протяжении значительной части сознательной жизни выступал в роли государева поручика, выполняя нередко грязные поручения нескольких царей. Убив человека, известного в истории как Лжедмитрий I, он принял сторону нового царя Василия Шуйского. И с неким его поручением отправился в мятежный Путивль. Здесь и пресёкся его жизненный путь.

По Русскому царству разливалась кровавая Смута.

Персоналии

Акир (Ахикар) Премудрый – полулегендарный ассирийский